Подойдя к массивной лестнице из черного мрамора, я поглядел на фронтон, где кроме изображения мертвого дракона были выгравированы название банка и свод правил. Если вкратце, то запрещалось применение любой магии, даже простейшей, и не следовало приносить с собой оружие.

Все лишнее, включая зачарованные вещи и артефакты, можно оставить до поры у привратников. В качестве банковской охраны: тщательно очищенные от плоти скелеты, несколько сотрудников тайной дружины, а также (если дело принимает совсем дурной оборот) големы, большую часть времени исполняющие лишь декоративную функцию.

Ничего магического и запрещенного при мне не было, а потому я направился прямиком в общий зал, где из каменных ниш в стенах на меня смотрели статуи. Вечная стража, не ведающая жалости.

– Добро пож-жаловать, господи-ин, – расплылся в зубастом оскале гремлин с мохнатыми ушами, в которых болтались золотые серьги. – Вы являетесь клиентом наш-шего банка? Если нет, рекомендую вам с-срочно з-заполнить эту форму, ведь каждому новому клиенту полагается беспроцентное обслуживание с-сроком на три месяца, а с-сотруднику, оформившему сделку, прибавка к ж-жалованью.

Голос у гремлина был глубоким и чем-то напоминал кошачье урчание. Острые зубы и широкая пасть только дополняли картину, в то время как в янтарных глазах плескались отголоски недюжего разума. Поговаривали, что в подземных городах гремлинов существует столько чудес, что и в Иллюзорном городе никогда не увидишь.

– Мое имя Петша Балашою, арендую ячейку номер две тысячи восемьдесят семь, – пробормотал я, а затем робко поинтересовался: – А бонусов уже действующим клиентам нет никаких?

– Дейс-ствующим – нет, – отмахнулся от меня раздосадованный гремлин. – Только новым. Если ж-желаете, могу оформить ваши бумаги повторно, но должен предупредить, что согласно местному з-законодательству, подобные действия подпадают под статью «Махинация». Штраф – от ста золотых грамм.

– А смысл тогда в чем?

– С-смысл, господин Балаш-шою, в том, что на гремлинов з-законодательство вашей страны не рас-спространяется, и я все равно получу свой бонус, – честно признался клерк, «улыбаясь» зубатым ртом. – Будем оформлять с-сделку?

Я лишь вздохнул. У гремлинов весьма специфический менталитет, и все вокруг они воспринимают… своеобразно. Никогда не пытайтесь с ними шутить, ибо в лучшем случае вас не поймут. Такого понятия, как «юмор», для них не существует. А еще гремлины не умеют врать, что странно, потому как обмануть они пытаются на каждом шагу.

– Я воздержусь от столь щедрого предложения. Сегодня мне нужен лишь доступ к моей ячейке.

– Дело ваш-ше, – склонил голову гремлин. – Как только будете готовы пройти в з-зону хранилища, дайте мне знать. Напоминаю, что все магические артефакты нужно с-сдать на входе, в противном с-случае они могут выйти из с-строя.

Никто не знал, какую защитную магию используют гремлины, оберегая свои и чужие сокровища, но она не могла ужиться ни с одной другой волшбой. Не раз и не два мне приходилось слышать слезливые истории, в которых неизвестная сила банковского подземелья разрядила или сожгла какой-либо артефакт. Многие люди, привыкшие за долгие годы к нательным украшениям, часто забывали, что их кольца или амулеты зачарованы, и это приводило к неприятному исходу, в том числе и увечьям.

Прежде чем отправиться к своей ячейке, я дважды припомнил, нет ли на мне чего-то магического. Вроде все чисто. Впрочем, я никогда не являлся поклонником артефактов и владел лишь несколькими безделушками, которые сгорели вместе с остальным моим имуществом в «Графе Штефэнеску».

– Прош-шу за мной. – Гремлин выбрался из-за стойки и направился в конец огромного зала. Мы двигались вдоль застывших в каменном плену големов, и я поглядывал на них с опаской.

Чтобы попасть в зону хранилища, нужно пройти сквозь дымку из магии, которая издали выглядит обычной стеной. Сразу за ней начинаются угрюмые своды, больше напоминающие пещеру, чем респектабельный банк. На стенах – факелы, вокруг снуют гремлины-рабочие, которым ни до чего нет дела. В самом конце – платформа, которая с помощью волшебства ходит вверх-вниз. В первую свою поездку я даже присел от испуга, когда та резко тронулась! Это вам не по ступенькам ногами перебирать.

Но сегодня что-то пошло не так. Подойдя к магической стене, я начал испытывать головокружение, которое поначалу списал на стресс последних дней. Гремлин семенил впереди и ничего не замечал, но затем резко остановился. Его гортанный выкрик на неизвестном мне языке резанул по ушам, а после я увидел, что защитная стена мерцает. Головная боль усилилась, я пошатнулся и чуть не упал.

– Что происходит? – пробормотал я, схватившись за виски.

– Не з-знаю… – в растерянности гремлин рассматривал мерцающую «стену» банка, вертя мохнатой головой. – У вас точно нет при себе ничего магического? Впрочем, не важно. На подобный рез-зонанс мелкие людские артефакты не способны, это уж точно. Клоу! Хонк! Трош-ш!

Дальше гремлин вновь перешел на свой язык, продолжая выкрикивать имена сородичей. К нам стали сбегаться сотрудники банка, причем некоторые не скрывали своей паники. На их памяти защитные заклинания еще никогда не давали сбоя, да и на моей, если честно, тоже. Ни одной истории не слышал о таком.

Перед глазами у меня тем временем все поплыло и задвоилось. Вокруг носились служащие банка, к месту происшествия неуклюже подбирались поднятые скелеты, а посетители озадаченно переглядывались.

– Тревога! – взвизгнул кто-то рядом со мной. – Магия высш-шей категории! Это вторж-жение!

– Все выходы – перекрыть! Дать сигнал на нижние ярусы!

– Никому не покидать з-здание!

В поднявшейся панике на мою персону никто не обращал внимания. Голова раскалывалась, словно по темени ударили кирпичом. Тяжело дыша, я попытался привалиться к стене, совсем позабыв, что ее как бы и не существует, что на самом деле передо мной энергия неизвестного происхождения. Но было уже поздно…

Рука по локоть провалилась в нестабильную субстанцию, и меня словно молнией ударило. Из легких вырвался хрип, тело онемело, но я продолжал падать вперед. Гремлины за моей спиной заголосили еще громче, ругаясь попеременно сразу на двух языках. Мерцающая стена приближалась к моей голове, и я отчетливо понял, что если врежусь в нее, то ничем хорошим это не закончится. Нет ничего хуже взбесившегося заклинания, причем столь мощного.

Кто-то ухватил меня за куртку, но это не остановило падения. Плашмя я грохнулся прямо в стену, «пробивая» ее насквозь. Ноги остались в главном зале, а верхняя часть туловища и голова очутилась средь неровных сводов пещеры.

Последовала ослепительная вспышка, а следом – темнота.

Мои глаза открылись, и я некоторое время изучал потолок. Белый и ровный, без единой трещинки. Смутное беспокойство закралось в голову, но я не придал этому значения. То, что потолок выглядит непривычно – еще ничего не значит.

Но спустя мгновение я обнаружил, что лежу в кровати под пуховым одеялом, и, судя по ощущениям, рядом кто-то ко мне прижимается. Поглядев направо, увидел копну каштановых, слегка вьющихся волос и девичье лицо, которое показалось мне смутно знакомым. Незнакомка мирно спала, чуть приоткрыв рот.

Сказать, что я удивился – значит промолчать. Мне стоило большого самообладания не подскочить на месте.

– Что происходит? – негромко пробормотал я себе под нос, попутно заглянув под одеяло. Ночной сорочки на мне не оказалось, как, впрочем, и на девушке, чье колено жарко прикасалось к моему бедру. – Вроде же не пил…

И только тут до меня дошло, что комната чересчур уж светлая. Резко сев в постели, я уставился в сторону окна. Сквозь приоткрытые ставни помещение заливал солнечный свет, а ветер играл с занавесками.

Тут-то я и запаниковал. Рванул из кровати, едва не споткнувшись о собственные ботинки. Подбежал к двери, но та не поддалась. Начал дергать ручку с неистовством загнанного в угол зверя, а спустя минуту за спиной послышался заспанный голос: