– Броган!

Рейн повернулся к товарищу, глядя на волка в некоторой растерянности. Гварен прислонился к дверному косяку и сложил руки на груди. Его глаза сверкнули теплым янтарем, и юноша улыбнулся уголками губ.

– Рад, что ты вернулся. – Ристерд кивнул, приглашая друга войти в его комнату.

Дракон задумался на мгновение, затем шумно вздохнул и широким шагом пошел к волку, принимая приглашение. Гварен впустил его и закрыл дверь, подталкивая бедолагу к столу.

– Юган, смотри, кто бродил тут ночью, словно жалкий урлах! – усмехнулся волк и подмигнул рыжеволосому даланею, который резво соскочил с верхнего яруса кровати и присоединился к ним.

– Ра-а-ад… – нараспев выдохнул юноша, открыто улыбаясь дракону.

Ошеломленный тем, что его товарищу удалось впервые за все дни их знакомства произнести хоть звук, Броган заставил себя улыбнуться в ответ, хотя улыбка и вышла вымученной. Чувствительный даланей понял это, но просиял, как рыжее солнце, от всей души желая хоть как-то помочь своему товарищу.

– Кажется, у тебя было запасное полотенце? – спросил Гварен у своего соседа.

Юган кивнул, уже через мгновение аккуратно складывая принесенное полотенце на краю стола.

– Отлично. У меня найдется старая рубаха и более-менее приличные штаны. Ступай мыться, друг, от тебя несет… Потом посмотрим, что делать с твоим плечом.

Рейн не спорил. Он молча кивнул и прошел в небольшую ванную, прикрывая за собой дверь. Вода в это время была холодной, после отбоя никто и не думал согревать ее, но, охлаждая тело, она была прекрасна в этот час. Дракон стянул рубашку, стискивая зубы, когда отдирал ткань от раны. Кровь на ней засохла и не желала легко поддаваться. Молодой человек бросил испорченные вещи на пол, в углу комнаты, и стал под воду. Рейн оперся обеими ладонями о каменную стену и опустил голову, позволяя холодным струям литься свободно. Он наблюдал за черными разводами, стекающими с его тела. Стало немного легче, и он неистово желал сохранить это ощущение.

Во рту остался привкус горьковатой травы, которую щедро добавляли в воду, чтобы та оставалась свежей. Шмелькой пропахло и полотенце, оставленное Юганом. Кажется, аромат этой речной травы будет преследовать его всегда и пробуждать лучшие воспоминания в его жалкой жизни. Рейн вытерся и обернул вокруг талии полотенце, прикрываясь им.

– Готов, Броган? – спросил волк через дверь.

– Да, – коротко ответил Рейн.

В дверную щель тут же полетели штаны, и дверь снова закрылась. Ворча, молодой человек поймал вещи и оделся. Мокрое полотенце он накинул на здоровое плечо и вышел обратно в комнату. На губах Гварена расцвела довольная ухмылка.

– Ты глянь, даже зарумянился, будто девица на выданье!

Волк кивнул товарищу, приказывая садиться на стул, который ногой отодвинул от стола для большего удобства. Рейн понял, что ему лучше делать то, что велят, и послушно сел. Послышался звук рвущейся ткани, и Броган нахмурился, глядя, как Лекимор, стоя у шкафа, уничтожает рубашку, разрывая ее на длинные ленты. Даланей аккуратно сложил их перед драконом на столе, а рядом водрузил спелое яблоко, стащенное им в деревне ворке во время работы по восстановлению.

– Это чтоб не ныл, пока я буду делом занят, – усмехнулся Гварен и встал за спиной у друга, глядя на его рассеченное плечо.

Кровь продолжала сочиться из раны, волк взял один из бинтов, промокая ее. Рейн тихо зарычал, схватил яблоко и откусил кусок, но закашлялся, и Гварен сердито похлопал его по спине.

– Не дергайся!

– Добить захотел? – просипел Броган.

– Ты мне пока живой нужен, – ухмыльнулся молодой человек.

Белла укрыла Келейр тонким колючим одеялом, которое нашла в одном из шкафов Бродика. Ведьмак жил совсем аскетично, хотя старая скрипящая кровать сейчас пришлась кстати. Великанша присела на край, боясь, что та просто сломается под ее весом. Призрачный Арзу возмущенно распушил свой хвост, сверкая глазами-бусинами. Но едва кот получил от Токум свое любимое лакомство, немедленно погнался за очередным сахарным шариком, покатившимся по полу.

Входная дверь тихо приоткрылась, и в пропахший травами зал заглянул Вардван. Проректор открыл дверь шире и вошел в помещение. Он огляделся, с ужасом рассматривая вереницу полок с разноцветными свечами и снадобьями, и приблизился к женщинам. Его черный взгляд остановился на спящей Келейр.

– Как она? – поинтересовался маг.

Белла заботливо убрала со лба девушки белоснежную прядь волос и глянула на мужчину.

– Она будет в порядке. Как и ребенок. Но не должна больше испытывать такие перегрузки. Хотела бы я знать, что произошло в Раегдане! В любом случае, Арис, как хорошо, что эти дети вновь в стенах замка и в безопасности.

– Не могу не согласиться с тобою. – Аристакес склонился к своей возлюбленной и коснулся губами ее лба. – Я должен идти. Когда будут какие-нибудь новости, я сообщу тебе подробности.

– Ступай. Ты знаешь, где меня найти. – Белла тепло провела ладонью по руке мага и проводила его взглудом, когда он бесшумно покидал комнату.

Вардван торопливо поднялся по лестнице, собираясь достигнуть кабинета ректора. Вероятнее всего, Эверет уже там. Мужчина прошелся по пустому коридору и, подойдя к нужной двери, толкнул ее. Так и есть! Оба уже находились у стола, оживленно беседуя о чем-то. Аристакес зажал нос пальцами, косясь на своего товарища.

– Почему ты до сих пор не переоделся? – возмутился он, морщась от едкого запаха гари.

Хью обернулся к проректору и в недоумении почесал свою перепачканную грудь.

– Мне сейчас не до душистых ванн, Арис, – проворчал маг.

Вардван только фыркнул в ответ и уселся на свободное кресло, опережая Хьюго. Тот только вздохнул и присел на подоконник.

– Вот там и сиди, проветривайся! – скривился проректор.

Саргон лишь покачал головой, глядя на их действия.

– Как могло случиться, что девушка упала с площадки? – поинтересовался Элазар.

– Вот и мне хотелось бы это знать, – сквозь зубы процедил Хью. – Насколько я знаю, лиса боится высоты и от нечего делать не стала бы подниматься туда. Только если шла за кем-то, кому могла доверять настолько, что не думала о риске для себя и ребенка.

– Ивар все это время был в Арфене, – заметил Вардван. – Раз Броган решил, что жена погибла, и принялся все крушить, это явное желание мести. Значит, не к нему девушка шла.

– Я даже не желаю ничего предполагать, – проговорил непослушными губами Элазар.

– Я не буду утверждать, что леди Айла могла совершить роковую ошибку и поддаться той ярости, которую, несомненно, испытывала ввиду своеволия старшего сына. – Аристакес поднялся с кресла. – Но ответь себе сам, Элазар: даже если ее рука не толкнула невестку, то почему не поддержала, когда та оступилась?

Саргон застонал и закрыл глаза.

– Арис прав, – отозвался Эверет, – если на площадке с девушкой была Айла, то она намеренно не поддержала свою невестку. А значит, Раегдан ожидают тяжелые времена.

– Броганы давно желали объединиться с Альвергардом. – Проректор рискнул встать рядом с товарищем, поглядывая на темный двор за его спиной.

На плече Хью краснел внушительный ожог. Вардван не выдержал, нервно поднес ладонь к поврежденному участку кожи, и Эверет тут же ощутил покалывание. Рана принялась бледнеть и затягиваться, оставалось только потереть плечо, стряхивая на чистый пол седой пепел.

– Вымойся! – прорычал возмущенно проректор.

– Потом, – коротко кинул ему маг. – И спасибо.

– Броганы и беда – одно понятие, – покачал черной головой Аристакес. – Мало того, что в Ксабире растут волнения, нам еще проблем с мальчишками не хватало. Этот год проклят богами.

– Все мы знали, что Грахеймн ожидают новые перемены, и политика правления Дарема только приближает этот момент. Это коснется всех нас, без сомнений. Но сейчас мы будем делать то, что и должны. То, что и всегда делали, – строго сказал Саргон.