Опустить взгляд ниже было страшно. Этот страх смешивался с осторожностью. Лишь бы она не проснулась, лишь бы не поняла, что кто-то наблюдает...
Что это такое? Последствие её «мести»?
Совсем тихо, он взглотнул, сжимая кулаки. Точно так же сжималось что-то внутри, как будто сердце раз за разом пропускало удар, легкие парализовало, горло сдавило.
Какого черта вокруг неё все в крови? Тряпки, медикаменты, использованный шприц на столике рядом... и совсем никакой верхней одежды. Надя лежала на животе, но и так было видно, что под грудью ничего не было, только бинт, пропитанный кровью, скрывал то, что видеть было нельзя. А те тряпки на полу... вовсе не тряпки - остатки лифа и формы.
Он сам не понял, как начал усиленно ловить следы чужого потока на её вещах. Мало верилось, что она просто где-то упала, случайно поранилась, мало верилось, что могли пятикурсницы Василисы так поранить, чтобы её и без того чудовищная регенерация не смогла даже кровь остановить быстрее.
По лицу заходили желваки, когда получилось поймать необходимое. Ком стоял в горле, мешая дышать, и пришлось немедля уходить, едва ли помня, что нельзя слишком шуметь - еще разбудит. И плевать, что теперь и Цэрлина, и Дамирий знают о её метке.
Это сделал Эванс.
16
В последний раз я вот так сидела с друзьями за одним столом и обсуждала насущные, обычные для студентов вещи еще в колледже. Какой учитель раздражает, на какие пары не ходил бы в жизни, а где бы часами сидел, какую еду любишь, от какой воротит. В какой-то момент даже забыла, кто я, где и с кем нахожусь, пока не сморщилась от отголосков боли в спине. Иногда казалось, что у меня под кожей колючая проволока, из-за которой хаотично сокращались мышцы, заставляя застыть в определенном положении. Как бывало после тренировок, что ночью, стоило уснуть, хватали судороги, принося дикую боль. Регенерация избавляла от этого только часа через два нормального сна.
- Нужна залечивающая мазь, - предполагает Цэр. - Это, конечно, очень круто, что за ночь следов от той каши из плоти почти не осталось, но... я думаю... а если он повредил тебе поток? Может, метка - какой-то особенный источник энергии?
Вывод неутешительный. Надо рассказать Ранзесу. К кому еще идти? Да не к кому. Ризер о себе знать не давал, впрочем, ожидаемо, оставался разве только Алисс. Но что он мог сделать? Да и... честно говоря, что-то меня отваживало к нему идти. Как будто при одной мысли об этом ноги врастали в землю и живот сворачивало.
- Если я пойду к Вауру, придется показывать спину, а вместе с ней и... короче, не вариант, - копаясь вилкой в тарелке, морщусь я.
- У вас сейчас комбаты, через полчаса. По-моему, не очень хорошая идея туда идти.
Дамир игрался с яблоком, задумчиво подбрасывая то и накалывая в воздухе не вилку. Потом пускал ток, запекая фрукт прямо на столовом приборе, и скидывал его в тарелку Цэр. Таких печеных диетических десертов в тарелке у неё было уже пять штук. И если бы она их не ела, могло целых десять.
Кусая губу, я следила мельком за часами. Полчаса... надо еще заскочить к себе в комнату и переодеться. Вернее, просто одеться. Проснулись мы всего час назад, и пока я с горем пополам мылась, не без помощи Цэр, которая меняла повязку и обрабатывала по-новой остатки раны, Дамир бегал в столовку за едой. Сейчас же мы сидели в небольшой кухоньке у него в комнате, на высоких стульях с железными спинками, по-детски взобравшись с ногами. Сначала на меня пытались натянуть хоть майку, но совсем скоро стало понятно, что проще мне немного померзнуть, чем поднять руки и надеть на себя что-то. Болел даже корпус. Так что были на мне только штаны и носки. Сверху все нужное прикрывал неплохой слой бинтов.
- Переживем, - мрачно отозвалась я, слезая со стула. - Пошли собираться. Если я приду не в форме, будет очень плохо?
- Не думаю, что куратор тебе что-то скажет. Иди без меня, я еще приберусь здесь немного. Если это вообще возможно... встретимся на комбате.
- Диван можно смело выбросить, - мельком глянула я в гостиную. Ужас... тут работы на час как минимум. - Был синим, а стал черным. Бе...
Притормозив у зеркала, я сморщилась. Ну что за вид? Бедные мои волосы... это не волосы, а какая-то львиная грива. А эти залежни под глазами, потрескавшиеся губы и бледное лицо? Фи такой быть! Как после пьянки!
- Повязку не снимай! - предупредила Цэр. - Хотя я вообще не понимаю, как ты собралась одеваться...
Как будто я понимаю... немного помучаюсь, ладно, может, много, с полотенцем в зубах, но оденусь. В конце концов, в грязной одежде ходить не собираюсь. Это как раз полчаса, если только переодеться, потому что даже просто расчесать это высохшее вьющееся безобразие будет архисложно. Тут меня посетила одна заманчивая мысль.
- А если вообще не идти? - с трудом натягивая ботинки, громко обратилась я к сообщникам.
С кухни мне прилетел такой же громкий, одностайный и категоричный ответ:
- Нельзя! Это теорию ты можешь пропускать и на уроки не ходить, но хоть одну боевую подготовку пропустишь, считай, добровольно вычеркнешь себя из кандидатов в десницы! Ректор об этом точно узнает, кто-то да донесет, что бы твой Фарданир не делал.
- Ну ладно... - настроение стало совсем убитым. - Тогда я пошла...
По лестнице я ковыляла, застывая на каждой ступеньке на добрые секунд десять, хватаясь за поясницу и перила, причем явно не понимаю, что помочь может больше. Неутешительно, но Цэрлина права. Если бы дело было в физической оболочке, сейчас бы я не стонала, как бабка в очереди в поликлинике. Даже пожалела, что нет с собой палки... это еще хорошо, что все как раз на обеде в столовой и меня в таком виде никто не увидит. Навряд ли получилось бы нормально за себя постоять. Черт подери! Ненавижу чувствовать себя слабой и беззащитной... Чем дальше, тем запущеннее все становилось: голова побаливает, мутит, да и вообще в теле слабость дикая, как будто ватой набили, и все та же проволока под кожей. Там осталась всего пара царапин и масштабное покраснение, но казалось, что я хожу с утюгом на спине. Включенным... на троечке...
Желудок сделал кульбит, и меня чуть не скрутило, когда по пути мне встретился куратор. Да что ж ты будешь делать‼! Почему мне так не везёт? Полчаса никак нельзя было подождать, пока я бы нормально собралась и навела хоть какую-то видимость порядка?! Я надула щеки и шумно выдохнула воздух, собираясь развернуться и в ускоренном темпе засеменить обратно к Дамиру, но меня притормозила чужая рука. Ауч! Больно, больно, больно! Скулеж громко разлетелся по лестнице, и тогда куратор мигом убрал её с моего плеча.
Мне стало не по себе от его потерянного выражения лица с глазами по пять копеек, но еще больше от своего внешнего вида. Все. Совесть и вина внепланово наведались в гости с намерением отсудить борозды правления. Это конец. Хоть на стенку лезь и волком вой.
И хуже всего было то, что он молчал. Просто стоял на ступеньку ниже, разглядывая мой внешний вид хмуро и как-то отстраненно. Пока мои внутренности испуганно теснились друг другу и одна паническая мысль сменялась другой, в воздухе висело тихое напряжение. Господи, боже мой...
- И куда ты собралась в таком виде?
- К себе в комнату, - брякнула я, вцепляясь в перила. Стоять было тяжело. Что физически, что морально. Может, мне надо просто размяться, чтобы стало легче?
- А где... ты была до этого? - он вскинул брови, вцепившись глазами в мою подвеску.
Я мучительно сжалась. Почему-то ужасно не хотелось говорить, что ночевала я у Дамира, но и врать... как же все это сложно! Не хочу ничего решать! У меня мало времени и мало желания объясняться... хоть и понимаю, что позже все равно придется. Но как же, все-таки, гадко на душе. Я его подвела. Меня сто раз предупреждали, а я подвела...
- Гуляла, - выдала первое, что пришло в голову.
- Гуляла? Серьезно?
- Не смотри на меня так. А лучше пропусти. Мне надо еще до комнаты доползти и переодеться, чтобы на чертов комбат успеть.
