- Стоять.
Только я собралась обходить живую преграду, похрамывая, путаясь в своих же ногах, как вполне ожидаемо наткнулась лишь на грудь мужчины. На этот раз совсем не рубашка и джинсы, хоть и все так же черное, а водолазка и спортивные штаны, еще и эта парка... теплый, зараза. Я попыталась отпрянуть и все-таки обойти, но все возмущения и попытки в таком состоянии равнялись бросанию горохом об стенку.
- Значит, правду ты мне рассказывать не собираешься?
Под осуждающим взглядом я стушевалась и вся сжалась, чувствуя нарастающую панику.
- Давай вечером, хорошо? Пожалуйста... обещаю, все расскажу, но вечером...
На самом деле, я просто хотела прожить на полдня дольше.
- С учетом твоего состояния, что-то я сомневаюсь, что до вечера ты протянешь.
Я тихонечко истерически засмеялась ему в грудь. Черт возьми, Ранзес прав, попал четко в точку! С мольбой посмотрев в серые глаза, я закусила губу. Прислушалась. Вроде, больше никто не идет... мне всего-то нужно еще пару ступенек и коридор пройти. А там и моя комната, ключ от которой я сто лет как потеряла, но с учетом дара тот и не требовался. Вот и применение «магии» в повседневной жизни.
У меня скоро появятся проблемы с сердцем. По крайне мере, я точно буду конвульсивно вздрагивать от любого шороха и движения, окончательно превратившись в одичалого параноика. Когда меня подняли на руки, я на инстинктах крепко обняла мужчину за шею и, не контролируя себя, вцепилась в неё зубами, как это делала вчера с полотенцем. А все потому, что он придерживал одной рукой за спину, а другой перехватил под коленями. Ранзес тут же мучительно взвыл и сжал челюсти. Я попыталась отпустить, но все внимание автоматически крутилось вокруг напряженной от боли спины. Только когда он опустил руку ниже, меня попустило. Не прокусила кожу? Нет, не прокусила... но след останется. Может, засос. Стыдно-то как!
- Ты что делаешь? - наконец-то выдавила из себя вопрос, стыдливо пряча лицо. Только бы никто не увидел... тьфу ты, только бы он никакие коррективы в наши планы не внес! А то еще отнесет к себе, закроет и заставит все рассказать!
- Несу тебя в комнату, а то есть подозрения, что ты и туда без приключений не доберешься.
Пока меня несли, я сидела тише воды ниже травы. Прошлый раз понравилось, а сейчас хотелось поскорее с него слезть и приложиться головой об что-нибудь. Даже в комнату занес! Положил на кровать и ушел. Слава богу, все это произошло в тишине, быстро и молча. Только на кровать зря положил: с неё я в буквальном смысле сползла, пока не осознала, что чем больше напрягаюсь и думаю о боли, тем сильнее она становится. Раз. Два. Три. Расслабились. Резко поднялись. Застыли, ухватившись за стол, ибо показалось, что тело вдоль проткнули шестом или кочергой. Блин... чем больше двигаюсь, тем хуже. Ранзес прав. Не знаю, протяну ли до вечера. Чертов Эванс, будь он проклят! Что он со мной сделал? Это из-за повреждения метки? Или смог и мой поток цапнуть?
Нарыв свой серый спортивный костюм, купленный вместе со всем на деньги куратора, я сначала натянула белье и носки, потом штаны, обулась, а напоследок оставила верх. Хорошо, что все это дело теплое и не нужно париться еще и колготками... как и планировала, закусила полотенце и усилием воли влезла в толстовку. Ура! Ура! Ауч! Больно! Ура! Я смогла! Ес! Куртку надевать не буду, и не просите! Шапку тоже! Вот если бы у меня была шапка-невидимка, тогда бы еще подумала... но никак иначе.
На комбат я все-таки опоздала. Причем, едва оказавшись на полигоне, потеряла дар речи, чувствуя, как леденеет тело.
Это конец.
Мне конец.
Цэр конец.
Сначала я увидела Алисса: его белые волосы в толпе было просто невозможно не заметить. Тем более что держался пятикурсник особняком, рассматривая какой-то ножик. Чудесно. Оружие. Потом точно так же обнаружила Василису и Ранзеса, как раз, когда ко мне подоспела Цэрлина. Она пришла даже позже меня? Серьезно? Это вообще возможно?
- Это фиаско, братан, - взглотнула я, разглядывая смесь пятого и третьего курса. Вот черт... вижу три облезлые головы... эту патлатую зелень, похожу на траву, даже слепой бы завидел.
- Что за... почему тут пятый курс? - не меньше моего впала в осадок Цэрлина.
- Все. С тобой было весело, я рада, что мы друг друга узнали получше и нашли общий язык, но жаль, что длилось это недолго...
У меня в голове заиграл похоронный марш. Видимо, собрались решать, чьи подопечные лучше: десницы Фарданир или десницы Тавинн? Все дело в том, что на усмотрение правительства иногда выбирался самый одаренный набор студентов, к которому прикрепляли одну из десниц. Это одновременно было и практикой, и способом вышколить учащихся как верных королевских псов. Ответственности за нас кураторы не несли, но они занимались нашей боевой физической и магической подготовкой. Правда, уроком я это назвать не могла... как будто тут руководствуются одним принципом: опыт - лучший учитель.
- Да ладно тебе! Хотя... подожди... взаимно, короче... и вообще, им не кажется, что несправедливо ставить третий курс против пятого? - возмутилась Цэр, скрестив руки на груди. Меня заметил Ранзес, нахмурился и поджал губы. Не нравится мне это выражение лица. Ничего хорошего не предвещает.
- Видимо, нет... - я поморщилась от вновь накативших болезненных ощущений. Что-то меня мутит... как будто я на голодный желудок тренировалась, что глаза даже болят. - Вот черт!
Ругательство слетело с языка, когда в нашу сторону стремительно двинулась удачно воспользовавшаяся отравленными шампунями насолившая нам троица. Выглядели девушки, скажем так, недружелюбно. Это мягко говоря. Я напряглась, готовясь дать отпор, но вдруг поняла, что что-то не так... дар меня не слушается, это как пытаться стенку с места сдвинуть. По коже прошелся мороз, только затрудняя мое положение. Цэрлина рядом включила себя старую, отвечая откровенной ненавистью и готовясь напасть.
Воздух накалился. Пять метров. Четыре. Три...
Что-то вспыхнуло. В руке одной из них, похоже, главной, невесть откуда материализировалось копье, напоминающее молнии Зевса: сплошное скопление яркого света ростом с неё, потрескивающее, с красными побегами. Её восточные черты и позеленевшие, торчащие во все стороны волосы почти что засияли в его свете. Как будто ведьмовское, лицо перекосило гримасой отвращения и злости, рука дернулась, пока я застыла, не чувствуя тело, а потом что-то пошло не так.
Снова какая-то вспышка. Длинные белые волосы, мелькнувшие в поле моего зрения, Алисс за спиной ведьмы и странные, на миг ставшие абсолютно черными с красной радужкой глаза. Ноги подкосились и меня чуть не скрутило прямиком в траву.
Все стихло.
В один миг.
Точно так, как ректор еще две недели назад, он был в одних штанах и даже босой. Синие руны-татуировки, укрывающие торс под самую шею, заставили судорожно искать в его лице черты Эванса, но это были совершенно разные люди. Точно так же, как он отличался от того доброго молодого человека, с которым я проводила со среды все свое свободное время.
Я забыла, как дышать. Вздрогнула. Сделала шаг назад. Понадобилось какое-то время, чтобы осознать, что я вся в крови, и эта самая кровь стекает вниз по моему лицу, скапливается на губах и капает на траву.
Кап. Кап. Кап.
Ведьма была близко. Всего в полуметре от меня. Под толстовкой что-то невыносимо горело, и вокруг плясали багряные мошки. А я все не могла отвести взгляд от руки Алисса, руки, которая предлагала мне сердце.
Человеческое, вырванное сердце на руке, торчащей из чужой грудь. Затем сжал его, раздавил, уничтожил и скинул с себя тело, уставившись на меня каким-то совершенно незнакомым, черным, злым взглядом уже нормальных, серых глаз.
Я бросилась бежать. Сначала неуклюже отступала назад, не отрываясь от дыры в груди и чувствуя, как сжимается желудок. Пыталась закрыть глаза, вдохнуть, но что-то не получалось, словно легкие прекратили работать, горло сдавили, и даже боль от увечий отошла на второй план. Просто мир вокруг дико пульсировал, кровь текла вниз по подбородку, попадала в рот, срываясь с губ, ноги не слушались. Потом удалось развернуться, ускориться, но у выхода из полигона меня все-таки скрутило.
