— Этому не бывать, — сказал Торин.

Что-то смертельное и смертоносное мелькнуло в глазах Эхо, но его взгляд не оставил меня.

— Не лезь в мои дела, Валькирия, — тихо предупредил он.

— Я же говорил, что вы не используете ее, пока мы рядом, — сказал Торин.

— Вы не важны в великой схеме вещей, Сент-Джеймс. Она знает, — Эхо усмехнулся и дал мне прийти в себя. Я была одета в спортивные штаны и куртку своей команды по плаванию, но от жары в его глазах, я бы не замерзла и голой. Тон его голоса понизился и стал хриплым. — Кроме того, «использование» — это такой непонятный термин.

Тембр его голоса ласкал мои чувства. Даже когда он разозлил меня, я все еще хотела его. Торин встал рядом со мной, как охранник, и столкнулся с Эхо, который держал дверь машины. Я все еще сидела на заднем сиденье, оставив ноги на улице. Мне было смешно наблюдать за ними. Эхо не причинит мне боль. В любом случае, физически. И враждебное поведение Торина не имело смысла.

— Я тебя знаю, Эхо, — сказал Торин. — Ты никогда ничего не делаешь без причины.

— И это всегда для твоей богини, — добавил Эндрис. — Разве не поэтому ты ее любимчик, к которому она обращается, когда хочет, чтобы работа была выполнена?

Судорога пробежала по лицу Эхо, как будто Эндрис ударил в нерв, но он быстро пришёл в себя и улыбнулся.

— Любимец Хель? Ты считаешь меня милым мальчиком. Как лестно, — он, наконец-то, перевел взгляд от меня к Эндрису, а затем Торину. — Я скажу это еще раз. Шаг назад, Валькирия. Я оценил тот факт, что ты присматривал за ней, пока я не мог, но теперь я вернулся. Это между Корой и мной.

Торин случайно положил руку на капот моей машины и наклонился назад, как будто не собирался уходить. На нем было футбольное форма, что означало, что он оставил тренировку, чтобы приехать сюда.

— Всё, что касается её, касается нас, — сказал Торин.

Мне хватило их выступления. Это не имело смысла.

— Позвольте мне встать здесь, мальчики, так как вы собираетесь устроить здесь еще одни глупые тестостероновые

разборки, и я планирую остаться и остановить вас на этот раз, — я указала на Торина и Эндриса. — Вы двое охраняли меня на этой неделе, потому что Эхо попросил вас, а теперь вы против него, потому что…?

— Он никого не просил, — сказал Торин. — Он сказал, что ты в опасности, и ушел.

Я покачала головой.

— Я в растерянности. Разве это не делает его хорошим парнем?

— Нет, — сказали Эндрис и Торин одновременно. Эхо просто ухмыльнулся.

— Мы не видели никаких Гримниров, с тех пор, как он ушёл, — сказал Эндрис.

— Возможно, я позаботился о них, — сказал Эхо, выглядя равнодушным, как будто ему было всё равно, верили ли они ему или нет.

— Наверное, Гримниров вообще не было, — огрызнулся Эндрис. -

Возможно, сломанные деревья и разрушенные виноградные лозы возле дома Коры были подставой, чтобы заставить ее думать, что она в опасности.

— И ты не убьешь одного из своих, не столкнувшись с гневом Хэль, — возразил Торин. — Ты здесь по работе, и это связано с ней. Поэтому я снова скажу это, оставь ее в покое или будешь иметь дело с нами.

Если всё, что они сказали, было правдой… нет, я не собиралась верить всему, что они сказали, и мне не понравилось, как они наезжали на Эхо.

— Эй, ребята, притормозите, — я отошла от машины и встала рядом с Рейн, которая молчала с тех пор, как ребята начали свою маленькую перепалку. — Спасибо за заботу, ребята. Просили вас или нет, я всё равно ценю это, но не вам решать, поговорю я с Эхо или нет.

Эхо ухмыльнулся.

Я бросила на него взгляд.

— У тебя был шанс все объяснить, но вместо этого ты ушел от меня. И каждую ночь с тех пор у тебя был шанс поговорить со мной, но вместо этого ты использовал сонные руны, так что я не готова слушать все, что ты скажешь. На самом деле, я не знаю, достаточно ли доверяю тебе, чтобы верить всему, что ты скажешь сейчас.

Сощурившись, Эхо подошел к тому месту, где я стояла. Он был так близко, что тепло от его тела повисло между нами и обернулось вокруг меня. Часть меня хотела оставить некоторое расстояние между нами, но другая часть хотела схватить его и держать рядом. Простить его за дерьмовое поведение на прошлой неделе.

Он не говорил, позволяя своим глазам говорить за него. Ему было жаль, сказали они.

— Ты можешь мне доверять, Кора. Я бы никогда не солгал тебе. Ты, Кора, а не Малиина. Она для меня ничего не значила и ничего не значит. Они, — он указал на Торина и Эндриса, — неважны. Ты — вот что важно, — в его глазах мелькнула жара. Когда его взгляд остановился на моих губах, которые стало покалывать, как будто он поцеловал меня.

Пришло время создать какое-то расстояние между нами.

— Никогда больше не упоминай ее имя при мне снова, — я пошатнулась и поспешила к машине. Когда наши глаза встретились, в его глазах была боль. У него не было причин страдать. Я была той, кого он обидел. — Поехали, Рейн?

Рейн поцеловала Торина, затем побежала к переднему пассажирскому сиденью. Я отступила и уселась в машину. Я видела парней в зеркале бокового вида. Они все еще стояли там, где мы их оставили. Харлей и внедорожник Эндриса, на которых они обычно ездили в школу, припаркованные в нескольких футах.

— Думаешь, с ними все будет хорошо? — спросила я, мой взгляд вернулся к Эхо. Он наблюдал, как мы уезжаем, его выражение лица было нечитаемо.

— Да. Эндрис ненавидит сражаться и будет останавливать их, если что-то выйдет из-под контроля.

— Я не понимаю, почему Торин не любит Эхо, когда тот сделал ему одолжение, неважно, — возможно, она не знает о душе своего отца.

— Ты имеешь в виду, когда он решил не пожинать душу моего отца? — спросила Рейн.

— Ох, ты знаешь.

— Торин не хранит от меня секреты. Торин должен Эхо душу, и Эхо планирует собрать её, — она произнесла это так, будто Эхо ошибался.

— Мне кажется справедливо, — сказала я, защищая его. — Душа за душу.

— Или он мог позволить ей ускользнуть. Я имею в виду, это просто статистика для него. Я счастлива, что ты послала Эхо. Он не подходит тебе. Торин и Эндрис тоже ему не доверяют.

— Я знаю.

— Он странный, ты знаешь. Многие Гримниры его терпеть не могут.

Детали истории Эхо вспыхнули у меня в голове.

— Друиды, — пробормотала я.

— Что?

— Ничего.

— Я спросила Торина, почему Гримниры ненавидят его, но он этого не знает, — продолжила Рейн. — Скорее всего, Гримниры, которые пришли после того, как ты бы навредила ему. Это предполагает, что история, которую он рассказал, правда. Знаешь, он когда-то был Валькирией, но он сделал что-то настолько ужасное, что его вышвырнули из Асгарда и поместили на службу к Хель… навсегда.

Я ненавидела то, как она радостно перечислила ошибки Эхо.

— Я знаю об этом, Рейн.

— Знаешь?

Я смотрела на нее.

— Да. Эхо сказал мне. Он не хранит от меня секреты. Именно по этой причине его коллега Гримнир ненавидит его. Он сделал что-то благородное, а те, кто не согласен с ним, — это идиоты.

Тишина повисла в машине, когда я выехала на Университетский бульвар, путь, который проходил посреди Уолкерсвилльского университета. Я взглянула на Рейн и поймала ее усмешку.

— Что? — спросила я.

— Я это знала, — она засмеялась. -

Мне было интересно, как долго ты собираешься позволять мне ненавидеть Эхо, прежде чем скажешь мне заткнуться. Я наблюдала за твоей реакцией, когда Торин и Эндрис вцепились в него, и когда ты согревала его руку. Ты так на него запала.

— Нет, нет. Он высокомерный выскочка, который, кажется, думает, что может делать всё, что захочет, и это сойдет ему с рук только потому, что… потому что он горячий.

— И ты в него влюбилась, — добавила Рейн.

Я вздохнула.

— Это настолько очевидно?

— Только для меня. Итак, по шкале от Дрю к Эрику, куда он попадает?

— Ты имеешь в виду, когда он не сводит меня с ума и заставляет меня хотеть его? — Рейн засмеялась, и я усмехнулась. -