— У меня тренировка по плаванию. Я планирую лечь спать пораньше.

Эндрис вздохнул.

— Как можно так горячо вести такую ​​скучную жизнь? — я была уверена, что он говорил это ради своего друга. — Роджер, сегодня вечером что-нибудь происходит?

Роджер покачал головой.

— У Джеффа турнир по Майнкрафт.

Эндрис усмехнулся и коснулся щеки Роджера.

— Ты знаешь, что я не хожу на такие игры. Нам нужно выйти и повеселиться. Как насчет этого, Кора? Выбирай место. Л.А Объединение или Пивная Билла, новый бар на 8-мой Северной.

— Извини. У меня встреча завтра утром, я должна пораньше лечь спать.

— Что? Где? — его глаза сузились. — Как рано эта встреча? Если мне придется встать с постели рано из-за тебя, Эхо будет должен мне.

— Кто такой Эхо? — спросил Роджер.

— Парень, в которого она влюбилась. Причина в том, что она мисс Паинька в двух туфлях. Она не знает, что это не тот способ удержать кого-то вроде Эхо.

Если бы взглядом могли убивать, он был бы растительной пищей.

— Встреча здесь, и тебе не обязательно быть там, придурок. Я не хочу, чтобы ты был там. И, к сожалению, я не имею влияния на него, — добавила я через стиснутые зубы. — О, и ваши услуги не нужны сегодня вечером. Идите в клуб или на вечеринку, мне все равно, — я вышла из здания, но Эндрис пошел за мной.

— Подожди, Кора, — сказал он.

Я проигнорировала его.

— Хорошо, я извинюсь. Прекрати топать, как Аттила Хун. Девочки должны скользить.

Я остановилась и повернулась.

— Знаешь, я жду извинений, а не ещё больше оскорблений.

Он поднял руки в насмешливой капитуляции и ухмыльнулся.

Я изогнула брови.

— Я все еще жду извинений.

— Какая часть тебя разозлила? Сокрушительный удар, мисс Паинька в двух туфлях или заинтересованность в каком-то Гримнире.

Гнев истощил меня. Я не могла сердиться на него, как бы часто он меня не раздражал. Он был симпатичным, и мы отлично провели целую неделю. Кроме того, мне нравилась его ловкость.

— Забудь об этом.

— Теперь меня нужно обнять. Иди сюда, — он протянул ко мне руки.

Я закатила глаза и обняла его. Его рука скользнула ниже.

— Если ты прикоснешься к моей заднице, Эндрис, я ударю тебя коленом так сильно, что твои драгоценные яйца попадут в горло.

Ухмыляясь, он отступил.

— Ладно, не нужно превращать меня в евнуха. Давай. Я отведу тебя в бассейн и провожу, пока ты не окажешься в безопасности дома. Еще раз. В какое время завтра встреча?

— Рано. Все нормально. Я пойду с Рейн, — Рейн занималась вместе со своим инструктором Валькирией после школы, поэтому мы не гуляли, но сегодня она ушла пораньше. Она догнала нас, прежде чем мы добрались до моей машины.

— Роджер ждет тебя, Эндрис, — сказала она.

— Я знаю. Разве он не восхитителен? Ты действительно нянчишься с Корой этим вечером?

— Нянчишься? — воскликнули мы с Рейн одновременно.

Эндрис рассмеялся:

— Вы двое ведите себя хорошо. Следите за Гримнирами.

Я начала сомневаться в «наличии других Гримниров» истории, которыми Эхо кормил Торина и Эндриса.

— По крайней мере, тебе не нужно пропускать занятие, чтобы нянькаться со мной, — сказала я Рейн и бросила свой рюкзак на заднее сидение моей машины. Она добавила гобой, а затем села на переднее пассажирское сиденье. Я запустила двигатель. Когда отъезжала, чуть не задела девушку. Душа, которая следовала за мной в понедельник, шла рядом с ней. Она погрозил мне кулаком. — Разве твоего мужчину и Эндриса не заботят пропущенные занятия?

— Не совсем. Школа — это прикрытие, а не обучение. Ты в восторге от завтрашней встречи?

— Да, — мне всегда нравились встречи. Рейн нравилось говорить, что я адреналиновый наркоман, и она права. Это может объяснить, почему я жажду некоего плохого парня. — Ты хочешь пойти?

— Ни в коем случае. Даже поход с тобой сегодня пугает меня. Я не знаю, как другие отреагируют на мое присутствие.

— О, пожалуйста. Их визит в больницу после комы твоего отца должен был показать тебе, что прошлое уже не имеет значения.

На следующей остановке холодный сквозняк заполнил машину, и я усмехнулась.

Эхо.

Я повернулась и застонала от разочарования, когда увидела седовласку из школы. Как он это сделал? Я думала, что он привязан к девушке, с которой я его видела. Я изучала его в зеркале заднего вида. На лице застыло выражение ожидания.

Почему они всегда смотрели на меня так, будто я был ответом на все, что их волновало? Я вздрогнула. И почему они были такими холодными?

— Чего ты хочешь? — огрызнулась я.

— Что? — спросила Рейн.

— Я говорю с мертвецом, а не с тобой, — сказала я, глядя на душу сквозь зеркало.

Рейн широко раскрыла глаза.

— Где?

— Душа, Рейн.

Она прищурилась, ее руки дрожали.

— Позади меня. Разве ты не видишь его?

Она вздохнула.

— Нет. Почему я не вижу их? Все видят кроме меня.

— Но я думала, что ты хочешь быть Валькирией.

— Но это не означает, что я могу видеть души. Мама и Лавания продолжают говорить, что я буду, когда придет время. Вуаль открывается медленно, поэтому мы не ошеломлены тем, что видим. Твое случилось слишком быстро, а ты, э-э…

— С ума сошла, — закончила я, больше не беспокоясь о том, что буду сидеть в психушке. — Я понимаю, почему медленно это хорошо. Перегрузка мозгов — это жуть.

— И как он выглядит? — она продолжала коситься на душу.

— Старый. Седеющие волосы. Пузо. Мятый костюм. Эндрис сказал, что выглядит дешево.

— Эндрис-модный сноб. Что он сейчас делает?

— Говорит. Я до сих пор не слышу души, — я заглянула вперед, пытаясь найти идеальное место для парковки. Я проезжала мимо бизнес-офисов и ресторанов. Все их автостоянки были забиты автомобилями. — Мне нужно припарковаться где-то в частном порядке. Где нас никто не увидит.

— Первая Пресвитерианская церковь.

Первая Пресвитерианская церковь была возле нашей школы.

— Придётся ехать обратно.

— Сделай разворот, она закрыта и парковка пуста.

И у него не было кладбища, так что больше никаких душ. Я развернулась и направилась назад к школе. Я изучала душу через зеркало заднего вида. Он казался безобидным. Просто старый мертвец.

— Ты собираешься изгнать его? — спросила Рейн.

Я бы хотела, чтобы Эхо прочитал мне лекцию о том, как возиться со своими подопечными. К сожалению, слова Торина звенели в моей голове. Тогда совет мистера К. Я никогда не думала, что наступит день, когда я захочу быть доброй по отношению к душе.

— Я собираюсь проявить сострадание, — сказала я.

Рейн нахмурилась.

— Что?

— Дурдом, не так ли? Но кое-кто, кого я уважаю, сказал мне, что мне нужно изменить свои методы борьбы с ними.

— Эхо?

— Твой отец.

— Поэтому он позвал тебя на беседу в субботу?

Я усмехнулась над ее недоверчивым тоном. Я не собиралась рассказывать ей о том, что видела ее отца в столовой после его смерти.

— Да. Он сказал, что я должна принять свой дар.

Подарок. Больше похожий на проклятие. Я все ещё не могла принять его.

Я въехала на пустую церковную стоянку и припарковалась. Выдохнув, открыла дверь, вышла и подождала. Душа последовала за мной. Рейн открыла дверь и посмотрела на меня со всех сторон. Поскольку я стояла перед машиной, если бы кто-нибудь увидел меня, они бы предположили, что я разговариваю с ней. Сердце бешено колотилось, я улыбнулась.

— Хорошо, мистер. Скажи мне, чего ты хочешь, — сказала я, идя спокойно и уверенно. Как будто я знала, что делаю. Это было безумие.

Его рот открылся и закрылся без звука.

— Извини, но я не слышу тебя.

Он бешено жестикулировал руками, его губы быстро двигались.

Я вздохнула.

— Это нелепо. Я ничего не слышу и не читаю по губам.

— Новые души похожи на новорожденных, — прошептала Рейн. — Они не знают, как правильно выражать свои мысли или эмоции. Большую часть времени Валькирии ведут все разговоры, а души делают следующее. Вальхалла походит на базу военных. Они тренируются, едят и спят… тренируются, едят и спят. Такая же процедура без отклонений. Нет времени думать самим. Оставленные души часто находят знакомых и привязываются к ним.