Он мог бы и не тащиться с Хейлом черти куда на ночь глядя, но дома... Лидия не давала проходу и, если честно, успела утомить своей слащавой заботой.

“- Ты все еще...?

- Да, да, я все еще люблю тебя, Джексон! – И теплые губы, собирающие соленую влагу с холодных щек, на которых все еще проступал зеленый узор чешуи...”

Но почему тогда с того дня, когда глаза его вспыхнули ультрамарином, Джексон не чувствовал ничего, когда руки или губы Лидии Мартин касались его тела? Будто... будто он стал пустым изнутри. Треснувший кувшин, из которого вода вылилась на жаркий песок, испаряясь в дрожащем мареве.

- Ты просто ищешь не там, Джексон, – голос Хейла так тих, что, кажется, будто Дерек думает в его голове, будто голос просачивается под кожу, впитываясь в сознание. Может быть, так и есть. Связь альфы и беты необъяснима.

И тут гулкий протяжный вой встряхивает за шиворот и заставляет вдохнуть глубоко, обжигая легкие. Это чувство... Этот звук – он пускает по телу волны необъяснимой истомы и трепета. Он заставляет шерсть прорастать на лице и пробиваться сквозь позвонки, он выворачивает наизнанку, обнажая нутро – все самое сокровенное. То, что скрыто глубоко внутри. Оно выплескивается наружу мощным потоком. Оно сбивает с ног...

- Что... Кто это?

- Айзек Лейхи.

- Твой первый бета?

Дерек согласно хмыкает, наблюдая за Джексоном так пристально, будто старается разглядеть что-то под кожей или в глубине таких темных сейчас глаз.

Вой повторяется, и бета вздрагивает всем телом, чувствуя, как холодок ползет по позвоночнику, впивается в затылок, пронзая мозг...

- Почему я ...?

“Почему этот вой зовет меня, манит, будто это единственное, что имеет значение здесь и сейчас? Почему мне хочется упасть на четвереньки и, выпустив когти, завыть в ответ, а потом броситься туда, раздирая бока голыми ветками? ...”, – хочет спросить Джексон, но лишь облизывает губы, вслушиваясь в суматошный стук собственного сердца.

- Потому что это волк, Джексон. Твой волк, – улыбается Дерек, хлопая бету по плечу. – Не сопротивляйся. Волк внутри тебя узнал его – твою пару.

И темный лес, фигура кажущегося таким довольным альфы – все это течет, расплывается, когда тело Уиттмора начинает меняться.

====== 22. Джексон/Айзек ======

Комментарий к 22. Джексон/Айзек Джексон/Айзек, Джексон/Лидия

https://pp.vk.me/c621819/v621819352/3a775/jmgrJlvk7Wk.jpg

- Джексон Уиттмор смеется? Я сплю что ли? Ущипни меня, Скотт! Ай, ну нафига так сильно-то, синяк теперь будет...

Стайлз тараторит, будто у него батарейка в заднице с нескончаемым зарядом, он пытается прятаться за шкафчиками, но все время подпрыгивает, чтобы не пропустить самого интересного. Скотт смотрит на друга со смесью снисходительности и недоумения, но злиться не получается. Это же Стайлз.

- Стайлз, он только вернулся, дай им вдвоем побыть что ли, – и тянет Стилински за лямку рюкзака, но тот упирается пятками в пол и вцепляется в металлическую дверку так, что не отодрать. – Просто позволь им побыть вместе.

- Его два года не было! А у нее был Эйдан, который, конечно, умер, но еще Пэрриш, помнишь такого? Цербер и по совместительству помощник моего отца. А еще Айзек...

Джексон на заднем плане смеется так искренне и счастливо, что даже МакКолл вытягивает шею, всматриваясь в воркующую парочку. Лидия держит Уиттмора за руку, и ее глаза – как два сверкающих изумруда, в которых отражаются неоновые огни. И они так красивы, нет, совершенны вместе, что больно смотреть.

- Лейхи-то тут причем? – Шепчет Скотт одними губами, надеясь, что тихий голос, а еще очарование Лидии Мартин не позволят Уиттмору услышать, о чем они сплетничают тут, как две девчонки. – Он сам только-только из Франции.

- А ты разве не знаешь, что они виделись каждые выходные? Европа – это как маленькая провинция, друг мой...

- И что с того?

- Господи, Скотт, ты как ребенок... О чем они там говорят? Подслушай...

Стилински распирает от совершенно неуместного любопытства, и МакКолл искренне хочет осадить лучшего друга, как до его слуха доносятся обрывки фраз:

“- Я так скучала, Джексон, почему ты не звонил, ведь...

- Моя девочка стала еще красивее... Ты... ты все еще... – и он запинается, и почему-то краснеет. Но Мартин понимает.

- Да, я все еще люблю тебя, Джексон Уиттмор, никогда не переставала. Хотя и уверена, что ты совратил половину девчонок Лондона... ”

И смешок, срывающийся с губ Джексона такой неестественный, что вздрагивает даже Скотт, цепляясь взглядом за Стайлза. Тот лишь плечами пожимает, и в глубине его глаз плещется самодовольное: “А я что тебе говорил?”.

- Они типа снова вместе? – Лейхи запихивает ладони в карманы узких джинсов, покусывает кончик свисающей с губ сигареты. В нем столько лоска и похуизма, что в глазах рябит. А еще Айзек будто в одеколоне купался и благоухает на всю школу.

- А он не сказал тебе разве? – Стайлз прищуривается а-ля детектив Стилински. – Вы же лучшими друзьями были все эти годы.

- Так, пересекались пару раз, – уклончиво бросает кудряшка и прикусывает губу, когда Джексон обхватывает ладонью грудь Мартин, утыкается носом в огненную шевелюру банши.

- Айзек, вы встречались? – Выпаливает Стилински, как из пулемета, заставляя Скотта поперхнуться воздухом, а Лейхи удивленно округлить глаза. – Теперь вы расстались, и он пытается забыть тебя с Лидией, так?

Оборотень молчит лишь секунду прежде, чем рассмеяться. Громко, раскатисто, взахлеб. У него даже слезы катятся по щекам, и МакКолл боится, что бета кони двинет здесь и сейчас от этого неожиданного приступа веселья.

- Ну, ты отжег, Стайлз, – выдыхает он, утирая лицо рукавом. – Такого я еще не слышал.

- Эй, вы чего там прячетесь? Идите сюда, – зовет Лидия, размахивая руками, как ветряная мельница. – Айзек, тебя это тоже касается, я вижу, ты слинять пытаешься.

- Тебе показалось, Лидс. – Лейхи расплывается в такой широкой улыбке, что скулы моментально начинает ломить.

- Мы собирались в боулинг, вы с нами?

- А... мы не помешаем? – Кажется, воздух наэлектризован, и молнии беззвучно вспыхивают над головами.

- Брось, Скотт, все мы друзья и не виделись тысячу лет, не меньше.

Джексон Уиттмор никогда не был таким радушным и милым, думает МакКолл, разглядывая нового члена своей стаи. Но даже он не видит один короткий взгляд, который блондин бросает на Айзека перед тем, как подняться.

====== 23. Джексон/Айзек, Лидия/Эллисон ======

Комментарий к 23. Джексон/Айзек, Лидия/Эллисон Джексон/Айзек, Джексон/Лидия, Айзек/Эллисон, Лидия/Эллисон

https://pp.vk.me/c621820/v621820352/37803/Qfl-9O74W18.jpg

Здесь тихо, и на многие мили вокруг раздается лишь едва уловимый плеск озерных волн, да ветер шелестит в пестрых кронах, то и дело срывая пригоршни ярко-красных и желто-оранжевых листьев, швыряет их прямо в лицо. Пихает за воротник пальто. Здесь пахнет облетающей осенью и покоем. Здесь слышно, как по небу плывут облака – то снежно-белые и легкие словно пух, то свинцово-тяжелые, низкие, злые.

Эллисон натягивает рукава на озябшие пальцы, упирается лбом в шершавый, холодный ствол старого клена. Она опускает ресницы и дышит глубоко: дышит лесом, свежестью. Не думает. Совсем ни о чем. И от этого так хорошо, что хочется петь и кружиться по лесу, подкидывая в воздух охапки хрустящей листвы.

- Мы тебя потеряли. А ты, оказывается, по лесу бродишь, как привидение. – Лидия подходит неслышно и привычно обхватывает плечи подруги маленькими холеными ладошками, прижимает Арджент к груди. – Эй, ты же не плачешь?

Элли лишь мотает головой и откидывает голову Лидии на плечо, обхватывает пальцами тонкую ручку. Теперь не плачу, нет. Теперь все хорошо, когда ты здесь.

- Я просто гуляла. … Думала.

Невозможно не улыбаться, когда Лидия Мартин стоит так близко, когда ее длинные ресницы щекочут щеку, когда только дюйм разделяет их губы, и можно почувствовать вишневый вкус ее помады.