- Quando sono solo

Sogno all’orizzonte

E mancan le parole

Sì, lo so che non c’è luce

In una stanza quando manca il sole

Se non ci sei tu con me, con me

Su le finestre

Mostra a tutti il mio cuore

Che hai acceso

Chiudi dentro me

La luce che

Hai incontrato per strada

Time to say goodbye,

Paesi che non ho mai

Veduto e vissuto con te

Adesso sì, li vivrò

Con te partirò

Su navi per mari

Che io lo so

No, no, non esistono più,

It’s time to say goodbye*

Крис смотрит в озаренное улыбкой лицо Тао, чуть щурящегося от удовольствия, отчего его ресницы слегка подрагивают. Машина иногда беззвучно шевелит губами, повторяя текст песни, отчего Крис и сам начинает улыбаться. Тао слишком непоследователен и наивен, походя на ребенка, абсолютно чистого и непорочного. В нем поразительно уживаются мягкость характера и широта взглядов. В нем все словно говорит: «Я всегда буду на твоей стороне, чтобы не произошло. Я обязательно буду рядом!». Тао не может не нравиться. Его невозможно не любить…

Крис замирает, тихо с напряжением выдыхая от собственной мысли. Преступной и кощунственной по самой своей природе.

Тао раскрывает шире свои глаза, когда музыка затихает, и счастливо произносит:

- Я нашел это у Чонина. Он сказал, это называется плеер! А этой музыке, представляешь! Ей уже больше ста лет!!!

Машина еще что-то восторженно тараторит, после включая еще одну песню, а затем еще одну и еще. В итоге они несколько часов подряд слушают музыку, и пока Тао каждый раз едва не искрит от восторга, Крис наблюдает за ним как оглушенный взрывной волной. Внутри него все преломляется, утрачивая собственную рациональность и взвешенность. Он любит Тао.

Когда очередная песня стихает, Крис не выдерживая, вытаскивает наушник, возвращая растерянной машине.

- Тебе не понравилось?

- Зачем ты делаешь это?

- Что именно?

- Я… я ведь просто звал тебя гулять, но ты… - Крис выдыхает, подбирая слова, но ничего нормального в голову не идет, и он рассерженно произносит, - ты проявляешь эмоции!

Тао затихает, виновато сжимаясь, но не отводит взгляда, и тихо спрашивает:

- Ты запрещаешь мне это?

Крис невольно вспоминает недавнюю ссору с Сехуном и, хмурясь, вновь спрашивает:

- Нет. Но все равно. Ты ведь знаешь, что тебе как машине, нельзя иметь привязанность к кому-то, кроме своего хозяина, и проявлять эмоции. Особенно так… неуместно!

Машина молчит, и Крис начинает злиться еще сильнее, потому что его вопрос остается без ответа, но Тао все-таки начинает говорить, неожиданно спокойно и уверенно, без какого-либо намека на привычную для него несерьезность или наивность.

- Просто ты мне нравишься, Крис. Я думаю, что люблю тебя.

По телу Криса проходит легкая дрожь, приятная, но оттого невероятно пугающая. Крис еще сильнее хмурится, глядя в лицо Тао.

- Это неправильно!

- Я знаю, - машина расстроено опускает взгляд на асфальт, - Может, мне стоит сказать Чонину. Наверное, я сломался.

- Ты думаешь дело в этом?

- Но ты мне нравишься. А у меня не должно быть чувств, только эмоции.

Крис чувствует подступающую тень отчаянья и, стараясь вернуть себе самоконтроль, решает понять, в чем может быть причина, а у машин она только одна.

- Какой у тебя процент контроля?

- 17,681.

Крис скрещивает руки, мрачно глядя прямо перед собой. Стандартная норма минимум 35-40 процентов, поэтому не удивительно, что Тао так отличается от остальных машин, но Крис понимает, что дело не только в этом. Невольно он болезненно опускает взгляд.

- И как ты с этим живешь…

- Я привык.

Ответ Тао звучит как нечто само собой разумеющееся, и это подстегивает парня, лишая и спокойствия.

- А это еще хуже!

- Я не понимаю, почему это тебе не нравится. И я тоже тебе не нравлюсь?

Тао следит за Крисом с недоумением. Боясь, что его раскроют, парень поднимается со своего места.

- Почему ты так наивен. Не вздумай рассказывать об этом кому-то. Иначе тебя утилизируют.

Тао напрягается, но продолжает расспрашивать Криса, словно без него не способен понять таких элементарны вещей.

- Что именно нельзя говорить? И почему утилизируют?

Крис смотрит на Тао сверху вниз, понимая насколько все плохо, но машина в отличие от него даже не задумывается о возможных последствиях. Хотел бы Крис узнать, о чем думает этот мальчишка. Насколько бы сильно он мог быть удивлен? Но сейчас, ему нужно хоть как-то встряхнуть его, остановить то запретное, чему Тао позволил в себе пробудиться. Крис знает, чего сильнее всего бояться машины. То, что заставляет холодеть и органическое тело, и механическую часть. Кодекс. Нерушимый закон, отступление от которого может стать фатальным во всех смыслах.

- Правило машин 35. Раздел 17. Пункт 98.

Крис бьет по больному, и он понимает это, видя страх во взгляде Тао. Но для парня это единственное решение, потому что ему тоже страшно. И возможно даже сильнее чем Тао, но показать это машине он не в праве.

- Откуда ты знаешь?! – голос Тао заметно дрожит, - Ты же не из службы контроля?

Крис смотрит прямо в глаза машины. Должен ли он сознаться в том, кто он или стоит продолжать прятаться и молчать?

- Нет, но я знаю больше, чем хозяева и их машины.

Глаза Тао странно блестят и он, подавшись вперед, отчаянно произносит:

- Тогда что мне делать? Если в моей системе происходит подобный сбой, мне остается только попросить Чонина повысить процент контроля или включить его полностью.

У Криса на голове волосы встают дыбом от услышанного, и он невольно опускается перед Тао на колени, шепча как безумный, желая остановить мальчишку от самой большой ошибки в его жизни:

- Не вздумай! Не вздумай делать этого. Просто сохрани это в тайне. Хорошо?

- Я постараюсь, - машина наблюдает за потерянным выражением чужого лица и подрагивающими руками, - Но если Чонин спросит об этом, я не смогу смолчать или соврать ему. Он мой хозяин.

Слова Тао охлаждают пыл Криса, принося осознание собственной беспомощности и безнадежности происходящего.

- Понимаю.

Тао сжимает губы и неуверенно, останавливаясь через каждые несколько сантиметров, тянется к рукам Криса. Парень молча наблюдает за его действиями, не помогая, но и не сопротивляясь. Внутри него все противоречиво холодеет и вспыхивает от предвкушения прикосновения и страха перед таким невинным действием. Не считая сегодняшнего касания Тао, когда он вставлял ему наушник, они никогда не касались друг друга. Случайные прикосновения не в счет, но это первое осознанное касание походит на вызов всему миру.

Тао прикасается кончиками пальцев к чужим фалангам, но сразу отдергивает обратно. Крис задерживает дыхание, завороженный происходящим и, пытаясь понять, что он чувствует.

Трепет. Волнение. Радость. Восторг. …И боль.

Машина еще несколько раз касается Криса таким неуверенным касанием, пока не убирает руку, сжимая в кулак.

Парень смотрит на Тао, видя на его лице те же сомнения, что сейчас испытывает и сам. Вздыхая, он поднимается.

- Пожалуйста, Тао, не делай глупостей. И будь осторожен.

Машина молчит, кивая и уводя взгляд.

Крис садится обратно на скамью, погружаясь в собственные размышления. Ему нужно время, чтобы со всем разобраться и понять, что и как делать дальше.

- Мне пора возвращаться. До завтра, Крис.

Тао поднимается со скамьи, собираясь уйти, но Крис останавливает его, произнося:

- Не приходи завтра.

Машина оборачивается, смотря на парня.

- Я все-таки тебе не нравлюсь?

Крис уходит от ответа.

- Я буду занят. До конца недели у меня будут дела, поэтому освобожусь только в понедельник.

Тао недолго молчит, а затем кивает.

- Понятно. Я могу прийти сюда в понедельник?

- Да. Конечно, - Крис сглатывает, надеясь, что до того момента он разберется в самом себе и том, что делать дальше.