— Чёртов гаденыш! Уверен это его рук дело!

Пулей вылетев из кабинета, стремительно пронесшись по лагерю, Ву на полном ходу врывается в учебный класс, где солдаты тренируются собирать и разбирать оружие на время. Парни мгновенно подрываются со своих мест, решив, что стряслось что-то серьезное, но Ифань впивается яростным взглядом в растерянного Хуана. В воздухе повисает тяжелая тишина, которую первым нарушает Чонин.

— Командор Ву, что-то стряслось?

Играя желваками, мужчина оборачивается к лейтенанту, сухо бросая:

— Завтра ваш отряд пойдет в сопровождение медицинской группы до Пэньхэ. Выдвигаться будем в полдень, — Ифань вновь гневно взглянул на Тао, практически с отвращением выплюнув последнюю фразу, — Хуан едет в группе.

Зло сощурившись, мужчина вышел из кабинета. Солдаты растерянно обернулись к омеге, который выглядел не менее ошарашенным. Прокашлявшись, привлекая к себе внимания, лейтенант произнес:

— Ещё полчаса тренировки и займемся сборами. Рядовой Хуан, подойдете после занятия ко мне, я проведу вам небольшой инструктаж.

— Так точно, лейтенант Ким.

Солдаты вернулись к тренировке.

Пребывая в недоумении, Тао поджал губы. Он, конечно, желал участвовать в операциях, но представлял себе это иначе и тем более не ожидал вспыхнувшей у командора к нему ненависти. Может быть омега переборщил со своим игнором, и Ву решил ему так отомстить?

*

— Командор Ву!

Тао подошел к мужчине незадолго до отправления, дождавшись момента, когда мужчина останется в одиночестве. Вчера он не решился приблизиться к нему, давая время остыть, к тому же Хуан вместе с остальными был занят подготовкой, а утром занят оказался сам альфа, к тому же теперь похоже сам Ифань игнорировал Тао, что неимоверно омегу раздражало.

— Разрешите обратиться?

— Возвращайся к остальным, шкет, — Ву бросил на Хуана тяжелый взгляд.

— Объясните хотя бы чем я вас так разозлил?

Хмыкнув, мужчина ухмыльнулся.

— А сам не понимаешь? Одно твое присутствие здесь уже проблема! Решил жаловаться командованию? Думаешь, тебе можно абсолютно всё? Что ж, можешь быть счастлив, раз добился своего. Только смотри не слови пулю в свою пустую омежью голову. Возвращайся к остальным, шкет. Скоро выдвигаемся.

Закончив, альфа отвернулся от парня. Помрачнев, окончательно выходя из себя, Тао хладнокровно выдохнул:

— Превосходно, командор Ву. Вы превзошли самого себя! Без понятия о какой жалобе вы говорите, но я никогда бы не опустился до действий исподтишка. Всё чего я пытался достичь, чтобы вы, наконец, поняли, что даже если я омега, это не делает меня отбросом. Я горжусь тем, кем являюсь, а ваши стереотипы и узколобость не делают вам чести. Вы не представляете, насколько сейчас разочаровали меня. Хотя вам наверняка плевать на это! Вероятно я напрасно потратил время, чтобы доказать вам, что я не хуже вас.

Повернувшись, Хуан поспешил к Чанёлю и Бекхёну, ехавшим с ними.

Так и не посмотрев в сторону парня, мужчина сильнее сжал челюсть.

*

Машину встряхнуло на очередном ухабе, отчего Тао скривился. В полном обмундировании было жарко и тяжело. Несколько килограмм брони, рация, тяжелый шлем, под которым мокрые от пота волосы липли ко лбу, а ещё недавняя ссора с командором окончательно в пух и прах испортили ему настроение.

— Сейчас будет перевалочный пункт, — сидевший впереди Чонин обернулся к ним, — небольшая деревня, где сделаем остановку. Нужно убедиться, что у местных есть еда и медикаменты. В случае необходимости врачи окажут нуждающимся помощь.

Хуан коротко кивнул и, когда лейтенант отвернулся, смахнул стекавшую по виску каплю пота. Хотелось надеяться, что на свежем воздухе можно будет перевести дыхание.

Едва машины остановились, Тао следом за Чонином выбрался на просторную площадь в центре деревни.

Вокруг было неприятно пустынно. Только у края площади, прижимаясь к покосившемуся забору, стояли старик с облезлой козой и чумазый мальчишка лет девяти, пугливо смотревшие на военных. Нищий вид этих людей заставил сердце Хуана сжаться. Бросив взгляд в сторону Кима, направившегося к вышедшему из своей машины командору, Тао стянул с плеч рюкзак и вынул контейнер с пайком, двинувшись широким шагом к старику и мальчишке. При его приближении они заметно напряглись. Остановившись перед ними, омега протянул паек мальчику.

— Вот, возьмите.

Мальчишка настороженно переводил взгляд с упаковки на парня и обратно. Старик же, вглядываясь в лицо Хуана, недоверчиво хрипло спросил что-то на незнакомом Тао языке. Видя, что его не понимают, старик указал пальцем на парня и с опаской ломано спросил: «Омега?». Надеясь, что по местным традициям принимать еду у омеги не плохо, Хуан кивнул. Старик сразу вцепился мальчишке в плечо, второй рукой выхватывая упаковку и судорожно кивая на машины, быстро зашептав: «Ходи! Ходи!». Не понимая, с чем связано такое поведение, Тао попятился назад, но сразу услышал за спиной оклик командора, заметившего, что актера куда-то понесла нелегкая.

— Рядовой Хуан!

Обернувшись, парень встретился взглядом с мрачным мужчиной. Убедившись, что он привлек внимание омеги, альфа поманил его пальцем. Хуан зашагал к мужчине, при этом стараясь не смотреть на Ву, оглядываясь вокруг. Несколько солдат, выбравшись из машин, о чем-то переговариваясь, неспешно направлялись к самому крупному дому, являвшемуся вероятно жилищем главы деревни.

Остановившись перед Ифанем, Тао соизволил-таки взглянуть на него. Стараясь не повышать голос, мужчина сурово произнес:

— Тебя не предупреждали, что не стоит отходить далеко от машин? И лучше было бы тебе вообще из них не высовываться!

— Я лишь хотел поделиться едой с… — парень обернулся, но сразу замер, потому что ни старика, ни мальчишки, ни тем более козы, уже не было видно.

Вздохнув, Ву недовольно продолжил:

— Здесь ты солдат, а не посол доброй воли. Так что не занимайся благотворительностью! Для этого есть…

Тао оглядывался, ища взглядом, куда могли скрыться недавние жители деревни, не слушая, что ему говорил глава лагеря. Перебив мужчину, омега задал не дававший ему покоя вопрос:

— Почему здесь нет людей?

— Потому что мы военные, и они нас недолюбливают, так как по их мнению…

— Но они ведь знают, что вы освобождаете их и…

Хуан сам не понял, что произошло раньше. То, что он заметил выглядывавшее из окна дома на другой стороне дуло автомата? Или то, что по ушам слишком внезапно ударил оглушающий звук стрельбы? А может то, что он на рефлексах оттолкнул Ву с линии огня к ближайшей стене, так как они отошли на достаточное расстояние от машин и не могли укрыться за ними?

Тао не хотел признавать, но к происходящему он оказался не готов. Всё случилось слишком быстро.

Менее пяти минут назад он вышел из машины охладиться после душного транспорта, а пару секунд назад на площади, где было неимоверно тихо и спокойно уже слились в ужасающий грохот звуки стрельбы, чьи-то крики и стоны. Всего один миг и он точно провалился в ужасающий кошмар.

Ифань почти за шкирку затащил омегу в ближайшую подворотню, задвинув подальше, и бросив: «Не высовывайся!», — прополз ближе к краю, выглядывая из-за дома, принимаясь отстреливаться от террористов, параллельно командуя что-то в рацию.

Силясь прогнать некстати навалившееся оцепенение, Тао чувствовал себя абсолютно потерянным. С опозданием до него доходила мысль, что происходящее не игра и не тренировка. Здесь и сейчас он в самом сердце войны. Но одного осознания этого было недостаточно для каких-то действий, к тому же, пока он думал, события только набирали оборот. Мелькнувшая сверху тень опустилась прямо перед ним, становясь высоким коренастым альфой в сером камуфляже. Омега даже не успел пискнуть, как его со всей силы ударили прикладом, вырубая.

*

Ифань оплошал, развернувшись слишком поздно. Он вообще умудрился за сегодняшний день совершить кучу ошибок, а всё из-за того, что слишком много думал об одном назойливом омеге, а не о том, о чем следовало. В общем, как он и говорил: «Всё зло из-за омег!». Вот только от одного вида этого самого омеги находящегося без сознания под прицелом чужого автомата, внутри все похолодело, оборвалось и сорвалось в неизвестную бездну. Внезапно стало страшно, как никогда прежде. Страшно не за себя, а за Хуана.