Побродил по Арбату, затем вернулся в начало, к ресторану «Прага», где обычно располагались художники. Там и застал снова Яна. Он сидел на пластиковом стульчике, смуглый, отрешенный и одинокий, как поверженный демон со своим орлиным носом, и я испытал странное чувство, будто он мне дорог так же, как и Майя. Этот человек один во всей Москве что-то значил для меня в ту минуту, потому что в нем таилась тайна Майи, неподвластная моему разумению, но очень важная для меня. Вокруг Яна, к которому я приближался, словно возникла зона правильной фокусировки, отчетливой резкости, за пределами которой все выглядело расплывчатым, ненастоящим. Он был в том же самом сером свитере и потертых джинсах, в которых мы застали его бредущим по Арбату в пьяном виде, но на это раз без беретки.

Я подошел к нему и протянул руку сквозь воздух, насыщенный похотью и страданием.

– Привет, Ян.

И встретил его опустошенный взгляд. Он не сразу узнал меня, потому что я сбрил бороду. А узнав, улыбнулся, – было видно, что обрадовался совершенно искренне.

– Давно тебя не видел, как дела? – спросил он как ни в чем не бывало. Опустошенность сменилась оживленностью, в которой сквозила неприступность, подернутая, словно дымкой, неуловимой хитростью.

Ян был тем, кто соединял меня в ту минуту с Майей. Я ни в чем не мог его упрекнуть.

– Ты сильно изменился, сразу и не узнал, – произнес Ян добродушно, но в его глазах таилась безудержность.

Я никогда не видел его таким или не знал вообще. Должно быть, и его Майя свела с ума неизбывной добротой, облаченной в изящные женские формы и утонченный прикид.

– Майя уже три дня никуда не выходит, мается, – сразу приступил я к делу, – и она все мне рассказала… ты иди к ней…

– Да…– он потупил глаза и покачал головой. – Понимаешь, мы с Майей… так получилось… мы общались, в общем… Дружили. Она не отвечает на звонки…

– Она страдает, вот я и пришел… – мне не нужны были его оправдания. – Я люблю ее и поэтому хочу, чтобы она была счастлива. Ты должен поехать к ней, и вы должны быть вместе… Она, видно, не может бросить меня и не знает, что делать. Но я не стану вам мешать…

– Да, да, сейчас, – молвил он тихим голосом, – подожди меня тут немного.

Встал и побежал. Именно побежал, а не пошел быстрым шагом. Скрылся в толпе, исчез, а через несколько минут возник передо мной и затараторил:

– Здесь скоро откроют грузинский ресторан… если хочешь, я тебя сделаю директором этого ресторана… я все для тебя сделаю… Ты только скажи. Через месяц состоится торжественное открытие с участием известных артистов, я тебе могу дать приглашение: сам увидишь, классно там будет…

Я не ответил, и он замолчал.

– Наступили такие времена, Герман, и есть шанс запрыгнуть в уходящий поезд…

Быстро взглянув на меня, он будто спохватился и совершенно некстати развел руками. Последние слова были сказаны им с каким-то многозначительным намеком, но мне они показались столь нелепыми в нашей ситуации, что я невольно съязвил:

– А ты не можешь разъяснить, что тебе известно, чего я не знаю и что мне важно знать?

– Это потом, а если говорить точнее, я могу узнать. Уверен, что такая информация существует. Ты понимаешь, о чем я?

Несмотря на то, что он нес полный бред, я почувствовал облегчение, оказавшись втянутым в нелепый разговор.

– Нет, до меня не доходит. Но сейчас это не интересует. Ты понял меня, да?

Ян, к моему удивлению, болтал без умолку, начал рассказывать некстати о своей неудачной семейной жизни, а я, слушая его вполуха, чувствовал, как меня покидает чувство одиночества и отчаяния.

Зашли мы в кафе «Месопотамия», где он заказал 500 граммов водки и шашлык.

– Это твое любимое место? – спросил я прямо. – Как-то видел я отсюда вас с Майей, я следил за вами.

И внимательно посмотрел ему в глаза – не дрогнет ли случайно? Вопрос не застал его врасплох:

– Знаю, Герман, я все знаю.

– А я тебе не верю. Ты чем занимаешься, можешь сказать?

– Не могу, ты сам не знаешь.

– Нет, не знаю. Что ты делаешь здесь, на Арбате?

– Я? Я люблю рисовать портреты незнакомых людей.

– Вот как. Говорят. Что ты какой-то специалист в частной фирме.

– Пусть говорят. У меня вообще большие связи.

– Ты работал в ФСБ?

– Я и сейчас, можно сказать, работаю. Только после войны я перешел на другую работу.

– Ты воевал?

– Почти везде.

– И убивал людей?

– Приходилось. Самый интересный случай произошел в Чечне. Я получил задание найти неуловимого черного снайпера. Черный – это потому что не живой, то есть призрак. У него был почерк – стрелял всегда в точку, чуть выше переносицы. Прислали лучших снайперов, чтобы отследить и ликвидировать, но не смогли обнаружить, и он продолжал убивать наших. И вот я пошел в тот лес на склоне соседней горы, ходил-ходил, ничего не обнаружил. Замаскировался и стал ждать. И вдруг вижу тень в сумерках. Бежит с винтовкой, я за ним потихоньку. А там речка, туман над речкой, и он вдруг исчез, буквально растворился в тумане. Думаю, из тумана он и возникает, устроил засаду, лежу и жду. На третьи сутки снова туман, и он в тумане проявился. Прицелился как следует, чтобы попасть в лоб, выстрелил, он упал – и превратился в мертвого человека.

– Хватит брехать, Ян.

– Вот богом клянусь, убил я его.

– И ты веришь в призраки, смешно!

– Нет, Герман, не смешно. Дело в том, что это был не призрак, а живой снайпер, но все считали его призраком, потому что не могли обнаружить. Он всегда стрелял ночью из тумана. На его винтовке стоял израильский голографический прицел с лазерным датчиком движения.

«Как же мягко стелет, – подумал я, – только такого мужчину и могла полюбить Майя». Его большие карие глаза излучали одновременно и смирение, и неукротимость. Серое никакое лицо было невозмутимым, но на эту внутреннюю маску накладывалась внешняя маска оживленного человека.

– Так вот, моя жена, – заговорил он, виртуозно меняя тему, – бросила меня, убежала с моим другом, они уехали за границу. Вышла замуж, родила сына. Может быть, это мой сын… Я подсчитал, она родила через восемь месяцев после того как ушла от меня. Вероятно, мой пацан, а может, и нет. Я просто махнул рукой. Где гарантия, что он мой? В общем, послал я ее подальше. Если женщина не хочет быть со мной, то и я не хочу жить с ней. Мне просто западло просить и умолять вернуться.

– Зачем ты говоришь мне об этом?

Он помедлил с ответом, будто рассматривая движущуюся по улице толпу, и наконец произнес:

– Ты меня, в общем-то, совсем не знаешь, хотя мы и работаем почти в одной упряжке, вот я и хотел немного рассказать о себе. У меня большие возможности, я могу устроить тебя на любую работу, договориться с любым начальником, если что…

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.