― Я просто хорошо воспитан.

― Мне нравится твоё хорошее воспитание. Пока что.

― А что моему господину не нравится? ― схитрил Ючон. Всё-таки хорошая идея ― повернуть разговор в более безопасное русло. И Чанмин до сих пор держал его за запястье. Чёрт, какая у него горячая рука…

― Трудно сказать. Ты пока не демонстрировал мне свои плохие стороны.

― Я зануден, ― немедленно подсказал Наследнику Ючон.

― Да? Я не заметил как-то. Надо же.

― Ещё я слишком любопытен.

― Вот незадача. А мне нравится твоё любопытство.

― Болтаю много.

― Мне нравится слушать твой голос.

― Но должно же что-то не нравится.

― Да? Ладно… Мне не нравится твоя постоянно исчезающая смелость. Ты говорил, что жаждешь моего внимания. И когда я готов тебе его уделить, ты сразу же пытаешься сбежать. Подозреваю, что ты так пытаешься меня соблазнить.

― Соблазнить? ― возмутился Ючон. Нет, ну он всякого ожидал от Чанмина, но чтобы так вот… “Соблазнить!” Это кто тут и кого именно вообще соблазнить пытается?

― И кто бы мог тебя заподозрить в подобном коварстве… ― притворно вздохнул Наследник.

― Тебе не кажется, что наша беседа стала откровенно глупой?

― Не кажется. А тебе?

― Очень даже кажется. Думаю, тебе лучше просто отдохнуть и… ― Ючон попытался отнять руку ― ну да, разбежался. Фиано даже не подумал ослабить хватку: держал крепко, не стискивал с силой, но и высвободиться не позволял.

― Я как раз отдыхаю.

― Я имел в виду нормальный отдых. Мне бы тоже отдохнуть не мешало, поэтому… ― Ючон опять попробовал отнять собственную конечность у Чанмина и опять потерпел поражение. ― Пусти.

― Не могу.

― Почему?

― Потому что.

― Это не ответ.

― Ответ такой же, как и вопрос. Ты меня так сильно боишься?

― Я тебя не боюсь. Почему ты не можешь просто отпустить?

― Потому что я ничего не вижу, и мне нужна опора, ― едва заметно улыбнувшись, произнёс Наследник. Он всё же немного приоткрыл глаза, моргнул. Наверное, смог что-то разглядеть, но насколько хорошо?

― Как глаза?

― Я тебя не вижу. Если ты об этом. Разве что силуэт. ― Внезапно Чанмин отпустил его руку, вытянулся на диване, прикрыв глаза ладонью, и вздохнул. ― Иди к себе.

Ючон неуверенно поднялся и сделал пару шагов к двери, помедлил и обернулся. “Мы сейчас одиноки”. Наверное, Чанмин говорил о себе, потому что сейчас он действительно выглядел одиноким. Или просто Ючону так показалось.

― Я могу тут посидеть. В углу где-нибудь. Приковывать цепью не обязательно. Тихо посижу ― так, за компанию.

― Я же сказал ― проваливай.

― Мне не хочется, ― упрямо возразил Ючон, вернулся обратно и снова уселся на край дивана. ― Наверное, лучше снова к глазам приложить…

― Ты врач?

― Нет, но…

― Тогда заткнись. И уходи. Мне надоели эти игры.

― Какие игры?

― Я же велел тебе сначала думать, а потом уже говорить.

― А я предупреждал ― я говорю то, что думаю.

― Ложь, ― тихо вздохнул Чанмин. ― Ты никогда не говоришь то, что думаешь. Или же говоришь так, что я тебя просто не понимаю. Точнее, думаю, что понимаю, а потом оказывается, что нет… Или же ты специально это делаешь? Но зачем?

Ючон молча смотрел на Наследника и упорно складывал в голове произнесённые слова пирамидкой, чтобы получить хоть какой-то смысл. Точнее, смысл-то был, просто он хотел найти “более безопасный” смысл или…

― Иногда мне кажется, что я вижу в твоих словах отражение собственных мыслей, но потом… Словно примерещилось. И словно ты меня боишься. Тебе страшно? Почему? Я знаю, что мы разные, но ведь не настолько же, чтобы сложно было понять друг друга. Пленники у нас живут давно, и проблем с привыканием у них никогда не было. Хотя это неважно. Может быть, слишком мало времени. Не знаю. И да… Тебе всё-таки лучше уйти.

― Что ты имеешь в виду под “привыканием”? ― сердито уточнил Ючон. Уходить он не собирался ― уж точно не сейчас. Как раз после такого заявления ему самому захотелось остаться и поворошить Чанмина, чтобы немного разобраться в мыслях Фиано. Интерес исследователя ― ничего больше. По крайней мере, ему хотелось верить именно в это.

― А что ты бы так назвал? ― насмешливо ответил вопросом Чанмин и кончиками пальцев потёр переносицу, потом вновь прикрыл глаза ладонью.

― Могу выключить свет, ― предложил Ючон. Наверняка свет отзывался болью в пострадавших глазах.

― Нельзя, ― вздохнул Фиано. ― Свет не должен быть ярким. И выключать совсем тоже запрещено.

― Врач сказал?

Чанмин коротко кивнул.

― И не уходи от темы. Или проваливай совсем, ― через минуту добавил он. Лениво откинул тёмные пряди со лба, снова потёр переносицу и закрыл глаза ладонью.

― Я привык к другому миру. Если ты об этом, ― передразнил его Ючон. ― Там всё по-другому.

― Так уж и всё?

― Ну… да.

― То есть, такие понятия как “дружба”, “привязанность”, “разочарование”, “радость” тебе ничего не говорят?

― Нет, я не это хотел сказать…

― Но они одинаковы и там, и здесь. И вообще везде. Так в чём же сложность?

― Наверное, мне действительно лучше уйти… ― пробормотал Ючон, повернув голову к двери. Когда же вновь взглянул на Чанмина, то обнаружил, что Фиано успел сесть. И его дыхание потревожило теплом кожу на щеке. Глаза закрыты, но ощущение взгляда в упор…

Прикосновение горячей ладони к затылку вызвало сумятицу в мыслях. Лёгкое давление заставило податься чуть вперёд, а мягкое касание губ окончательно выбило из колеи.

Не то чтобы Ючон никогда не целовался, как раз наоборот. Но прямо сейчас у него даже думать не получалось. Всё как-то вышло внезапно и неожиданно. Да, на периферии сознания маячила мысль, что целует его отнюдь не девушка, да и сам он на девушку не похож, но как-то бледно мысль маячила. Наверное, он невольно привык к этому ― к укладу Фиано, привык и, быть может, подсознательно допускал такой вариант, хотя и надеялся, что ему подобное не светит.

Странно, дико… и любопытно. То ли дело в Фиано вообще, то ли дело конкретно в Чанмине. Чанмин ― одна сплошная загадка, разгадать которую у Ючона никак не получалось. Честно говоря, Ючон до сих пор не так уж и хорошо понимал Фиано, особенно Отступников. Правоверные чуточку проще: у них есть их Богиня и их вера. Если разобраться, то наверняка можно убедиться, что почти все грани их жизни так или иначе привязаны к их вере. Но Отступники отреклись от веры и от Богини. Так что же у них тогда осталось? Что позволило им создать собственное государство и жить дальше?

Ючон медленно прикрыл глаза, упёрся ладонью в грудь Чанмина и попытался оттолкнуть его. Если бы всё было так просто… Губы Фиано не потеряли настойчивости, и выпускать Ючона Наследник точно не собирался. Пришлось замереть, затаить дыхание и буквально превратиться в статую. Казалось, что даже одно-единственное неосторожное движение способно привести к катастрофе.

Чанмин не останавливался, словно увлёкся всерьёз. Или пробовал на вкус? Его прикосновения были нежными и неторопливыми, замедленными. Или это просто время остановилось? Ючон уже чувствовал себя тающим в горячих ладонях куском воска. Таяли и его губы, потому что уступали ― мало-помалу, но уступали. Мысли по-прежнему маячили где-то на окраине сознания и не позволяли себя рассмотреть как следует.

Пока он размышлял над этой проблемой, внезапно оказался на диване ― между спинкой и Чанмином. Ючон попытался вывернуться и сбежать, но уж куда там ― Наследник уверенно припечатал его к горизонтальной поверхности и склонился над ним, согрев подбородок глубоким немного неровным дыханием. Ючон отчаянно рванулся в сторону, но опять растянулся на пушистой обивке. Глаза Чанмина мерцали ― словно блики лунного света на морской глади ночью. И он молчал ― просто смотрел. Наверняка ему хотелось прикрыть глаза, поскольку освещение до сих пор доставляло ему неудобство, но он терпел.

― Я не думаю, что… ― пробормотал Ючон во время очередной попытки тихо уползти подальше.