Джин обречённо уронил голову на руки: опять Хоаран всё не так понял.

— Прекрати! На мёртвого тебя я точно не смогу спокойно смотреть. И не хочу. Сейчас я не могу смотреть на тебя спокойно… потому что… потому… Не поэтому.

От стены долетел ядовитый смешок.

— Объяснил, угу. Поэтому тоже.

Джин сквозь зубы прорычал пару ругательств по-японски, метнулся к заразе, не особенно переживая за раны, резко ухватил за плечо, смахнул со светящегося лица рыжие пряди и припал к губам ошарашенного Хоарана. Такого долгого поцелуя у них ещё не было.

— Теперь дошло… — задыхаясь, спросил Джин. — Понял, почему я не могу смотреть спокойно? Ты же весь светишься! Ты всегда светишься, а вот прямо сейчас — светишься вдвойне…

Он поймал ладонями лицо Хоарана и посмотрел ему в глаза.

— Просто используй свои способности и ни о чём не думай. Ты — это всегда ты.

Хоаран нахмурился и отстранил руки Джина.

— Я не умею. Не знаю, как. И я не верю этому твоему тёмному.

— Только если ты потеряешь контроль, возникнет угроза, но это невозможно. Просто прикажи тёмному восстановить тебя — он выполнит.

— Какому, к чёрту, тёмному? Я его никогда не видел и не слышал!

— Прикажи себе, — пожал плечами Джин.

— Просто так?

— Просто так. Хотя бы попробуй.

Хоаран тяжело вздохнул и прикрыл глаза.

***

У него стало что-то получаться, хоть и не сразу. Через час раны перестали кровоточить, ещё через полчаса — слегка затянулись. Светиться сиреневым он тоже перестал и выглядел вполне обычно.

Джин присел рядом и тихо позвал Хоарана, тот не ответил. Он проверил пульс: сердце билось ровно. Наверное, просто уснул. Так даже лучше.

Джин устроил голову Хоарана у себя на коленях и принялся перебирать рыжие пряди — занятие, по которому он несказанно скучал.

Честно говоря, он и не думал, что сможет вновь прикоснуться к Хоарану когда-нибудь. Слишком хорошо знал, на что способен Демон. И когда он увидел Хоарана со сферой в руках…

Одновременно испытал и радость, разбавленную надеждой, и ужас. Наверное, он тоже не до конца верил Демону и боялся, что Хоаран станет таким же, действительно таким же, как то злобное создание. Но жила ещё хрупкая надежда на то, что Демон не солгал, и Хоаран — другой. И Джин рад был бы умереть в таком случае, лишь бы с этим нахалом ничего не случилось.

Когда Хоаран отбросил сферу, Джин опять же испытал противоречивые чувства: вновь радость и страх. Радость потому, что жизнь не напрасна, пока есть такие люди, как Хоаран, готовые отказаться от силы и власти, не желающие предавать свою сущность, не желающие жить ради ненависти и мести. И страх… Страх за него, за самонадеянного бесстрашного рыжего парня, упрямо шагавшего навстречу собственной смерти.

Впрочем, теперь Джин испытывал чувство вины, потому что сомневался в Хоаране. Он ведь сам говорил Демону, что правила в отношении Хоарана не работали. И усомнился в собственных словах, поверил на миг, что всё закончится так, как того желал Демон. Только вот Хоаран в очередной раз доказал, что способен изменить судьбу вне зависимости от веры Джина в его силы.

Джин легонько погладил бровь Хоарана и тонкий шрам рядом, оставшийся от когтя Демона.

— Перестань, — велел Хоаран и приоткрыл глаза. Медленно сел и повёл левым плечом. — Что там?

— Ничего, — едва заметно улыбнулся Джин. От раны действительно не осталось ни следа, только кровь на коже.

Хоаран тем временем изучал правое бедро и, похоже, пытался найти напоминание о повреждении, но не смог.

— Забавно… — пробормотал он озадаченно.

— Вовсе нет. У тебя ушла уйма времени на то, что можно было сделать за несколько секунд.

— Мне это не нужно, — огрызнулся Хоаран, повернулся к Джину, согнул левую ногу и упёрся локтем в колено. — Хватит уже улыбаться!

— Я не улыбаюсь.

— Я вижу. — Он с недовольным лицом провёл пальцами по ноге, пытаясь соскоблить засохшую кровь. — Сейчас бы ванна не помешала.

— Помечтай.

— Нужды нет. Можно легко организовать.

— Как? — опешил Джин.

— Там источник, — Хоаран мотнул головой в сторону тёмного угла. — Рядом внушительная каменная выемка в полу. Можно направить туда воду.

— Она ледяная.

— Камней навалом, развести огонь нетрудно. Думаю, штук пять горячих камней хватит, чтобы нагреть воду.

Джин и не знал, что сказать. Такое ему в голову не приходило.

Хоаран вздохнул.

— Предлагаешь мне самому всё делать? Или всё-таки поможешь?

— А ты уверен…

— Уверен, — отмахнулся он, поднялся и отправился к источнику. Джин едва не расхохотался, разглядывая необычный фасон его джинсов.

— Придётся тебе сделать из них шорты.

— Какие шорты? Ты такой косорукий, что из них теперь только трусы получатся, — проворчал из угла Хоаран. — Лучше я одолжу твои брюки, а шорты сам носи.

— Я в них не влезу, — хмыкнул Джин. — А мои брюки с тебя свалятся.

— Иди к чёрту!

Ярость Хоарана умиляла Джина. Всё-таки даже по перебранкам он скучал.

Совесть не позволила ему отлынивать: он послушно развёл огонь, притащил подходящие камни и помог Хоарану с водой. Потом они сидели у огня и ждали, пока камни дойдут до кондиции.

Джин сквозь язычки пламени разглядывал Хоарана, тот задумчиво смотрел в сторону входа в пещеру на стремительно надвигающиеся сумерки. Джину чего-то не хватало. И дело было вовсе не в отстранённости Хоарана: он всегда холоден и сдержан, если нет драки. Не хватало чего-то другого, но Джин никак не мог понять, чего же именно.

— О чём ты думаешь?

Хоаран едва заметно вздрогнул и покосился на Джина.

— Ни о чём.

— Решил восполнить пробелы в области медитации?

— У меня нет пробелов в этой области, — безразлично пожал плечами Хоаран. И Джин внезапно понял, чего ему не хватало. Не хватало Хоарана. Казалось, что Хоаран сейчас бесконечно далёк от него, словно всё, что их связывало прежде, куда-то подевалось, пропало, перестало иметь значение. И он не мог винить в этом своего бывшего соперника, потому что Хоарану пришлось дважды умереть из-за Джина, угодить в лапы Демона и… В общем, всё из-за Джина. И нетрудно понять желание Хоарана держаться подальше от источника таких неприятностей.

Кроме того, Демона больше нет, Джин свободен и волен делать всё, что пожелает. И свет ему не нужен уже, ведь тьма ушла. Так ведь? Хоаран ему не нужен?

Грудь сдавило болью, пришедшей откуда-то изнутри. Не так. Пусть тьма и ушла, но…

— Ты помнишь, что было на шоссе? — тихо спросил он, не глядя на Хоарана.

Тишина в ответ.

Джин обречённо вздохнул.

— Ты угробил мой любимый байк.

— Что?

— Что слышал. Я так и не понял, на кой чёрт надо было взрывать ни в чём не повинный байк. Кстати, ты мне должен уже два… Нет, три мотоцикла. Первый ты мне проиграл, второй взорвал, а третий… Ну ладно, третий я сам в тебя запустил, но ты мог просто его поймать и вежливо вернуть законному владельцу. С тебя три байка, — подытожил Хоаран.

— Ты собираешься ими торговать?

— Нет, гонять.

Хоаран выкатил один камень из огня и довольно кивнул.

— Самое то. Казама, шевелись, ванна ждёт.

***

Это воистину блаженство — окунуться в тёплую воду посреди пустыни. Джин смахнул влажные волосы со лба и посмотрел на Хоарана — тот пытался смыть кровь со спины.

— Помочь?

— Я сам.

Джин молча поймал его за плечо и хотел потереть спину, но Хоаран неожиданно резко сбросил руку со своего плеча.

— Я сам, — твёрдо повторил он и нырнул.

Джин растерянно смотрел на собственную ладонь. Это было больно, очень.

Хоаран вынырнул и провёл рукой по лицу, стерев капли, прямо взглянул на Джина и закусил губу. Немного помолчав, проговорил негромко:

— Не ищи приключений на свою задницу. Ты ведь забыл? Забыл. Я тебе больше не нужен, так что живи себе спокойно. И забудь про байки. Считай, что ты ничего мне не должен. Завтра отвезу тебя в селение, и мы тихо-мирно разбежимся. Влипнешь в неприятности снова — кричи.