Он поднялся с дивана и подошёл к окну, убедился, что внизу никого, осторожно выглянул на террасу и проверил с другой стороны подходы к отелю. Никаких подозрительных субъектов поблизости не наблюдалось. Загадочные преследователи пока не вышли на их след, но могли это сделать в ближайшее время ― всё-таки Хоаран приметный и запоминающийся, впрочем, как и сам Джин. Легко можно порасспрашивать людей и в итоге выследить их. Наверняка Хоаран тоже это знал, но не похоже, чтобы он беспокоился.

Джин проснулся на рассвете от тихого размеренного звука. Обнаружил, что во сне улёгся поперёк кровати и запутался в простыне, влажной от пота. Повертевшись и немного выпутавшись из ткани, он сонно вскинул голову и поискал взглядом источник звука.

Хоаран сидел у окна и сосредоточенно точил нож.

С добрым утром, да уж…

На подоконнике лежали пистолет, запасная обойма и разряженный телефон.

Джин уткнулся подбородком в скрещенные запястья и принялся наблюдать за Хоараном. Тот отложил брусок в сторону, протёр лезвие и прихватил телефон, аккуратно поддел остриём верхнюю панель и снял. Кнопочки, дисплей, проводки и прочая муть ― Джин различил это издали. И что такого? Что Хоаран хотел найти в обычном мобильном телефоне? Ещё одну мину?

Хоаран осторожно ткнул ножом в районе кнопки с номером пять, поковырялся и выудил что-то крошечное.

― Что там? ― не удержался от вопроса Джин.

― Маяк.

― Он работает?

― Вряд ли. ― Хоаран собрал телефон обратно и оставил его на подоконнике, спрятал пистолет и обойму, а затем подошёл к кровати и мимоходом взъерошил ладонью волосы Джина. Вслед за лёгким и приятным блаженством тут же прилетело по голове: ― У тебя десять минут на душ и сборы.

Джин едва не прикусил себе язык от неожиданности и досады. Вот сволочь!

― Однажды я тебя…

― Не сомневаюсь. Девять минут.

Тихо ругаясь себе под нос по-японски, он замотался в простыню и пошлёпал в душ. И теперь он очень хорошо понимал тех, кому довелось иметь дело с Хоараном в армии. Да он и в джунглях ещё это понял, просто окончательно понимание оформилось именно сейчас. Категоричность ― вот что бесило больше всего. Хоаран просто-напросто игнорировал любые возражения и любые мнения ― пресекал на корню и душил в зародыше. Война ― его сфера, действительно, ведь она ничем не отличалась от той жизни, к которой он привык с младенчества. Когда требовалось выжить, Хоаран рассчитывал лишь на себя и ни на кого больше, потому что это и был его образ жизни всегда.

Джин попытался представить себе, как жил бы в детстве без матери, но не смог. Воображения не хватало, чтобы понять, как ребёнок вообще в состоянии выжить в полном одиночестве среди множества обиженных жизнью людей. Джину даже представлять это и не хотелось, потому что такому одинокому ребёнку просто никто не нужен ― никогда. И тот человек, что вырастет из такого ребёнка… Что он видел? Как он это видел? Что для него значили все те картины, которые мелькали изо дня в день перед глазами? И что он чувствовал, понимая, что ему не на кого рассчитывать, что никто не придёт ему на помощь, что никому до него нет дела?

Джин умылся и бросил быстрый взгляд на собственное отражение в зеркале.

Кого видел Хоаран, когда смотрел на это лицо? Соперника, зажравшегося мажора или просто любовника? Или кого-то другого? Например, с рогами и крыльями… Нет, стоп, так не пойдёт.

Джин снова плеснул водой в лицо, вытерся и накинул на плечи высохшую за ночь рубашку, неторопливо застегнул четыре пуговицы, на оставшиеся две махнул рукой и вернулся в комнату. Хоаран уже поджидал его у входной двери, коротко кивнул и вышел на террасу. Они спустились вниз по лестнице и встретили бабку.

― Доброе утро, ― просиял Хоаран.

― Доброе… Мальчики, про вас тут расспрашивали, ― проскрипела хозяйка.

― Надо же, ― восхитился Хоаран.

― Рожи их мне не понравились, так что… ― Бабка махнула рукой.

― Да, рожи противные.

― Ещё какие! А как зыркали? Не местные, точно говорю, акцент такой смешной ещё.

― Южане, ― кивнул со знанием дела Хоаран.

― Во-во! Солёные шкуры! И якорь у одного на шее, чтоб ему в глотку…

― Слева и с зелёным отливом, ― подтвердил Хоаран. Джин просто немо смотрел на него и пытался понять, откуда этот прохиндей знает такие мелочи.

― Точно! ― хлопнула ладонью о ладонь старуха. ― Я им сказала, что постояльцев нет. Откуда им взяться в разгар недели. И убрались псы, хвосты поджавши.

― Спасибо, добрая госпожа, ― улыбнулся Хоаран и слегка поклонился. ― Всего вам хорошего.

― И вам доброго пути…

Они выскочили на улицу и свернули к рынку, чтобы добраться до вокзала окольными путями.

― Откуда ты?..

― Ниоткуда, она сама всё рассказала, ты же слышал.

― Нет, но ты же…

― Я просто повторял за ней, чуть меняя слова и сохраняя интонации. Зеркалил её, вот и всё. Любой человек любит своё отражение в зеркале, что тут сложного? Хочешь понравиться ― зеркаль, хочешь разозлить ― возражай. Прописная истина. Что у нас с деньгами?

― Только на билеты хватит. А откуда про якорь?

― Она же сказала ― южане, моряки. Что к югу? Пираты. У большинства мода на тату якоря. Тату специфичная ― отливает зеленью. Под это описание уйма народа подходит. Просто теперь мы знаем, что и на море за нами будут бегать. Давай деньги.

Хоаран остановился в тени складских контейнеров рядом с вокзалом. Джин вручил ему остатки их финансовых сбережений.

― Подожди тут.

― Зачем?

― Если там нас ждут, проще будет выкрутиться.

Хоаран перемахнул через низкую оградку, через бордюр и сунулся к двери дополнительного хода. Тёмный прямоугольник на фоне светлой стены здания вокзала. Джин переступил с ноги на ногу и мрачно уставился на этот прямоугольник.

Минута ожидания показалась часом, ещё семь минут Джин прожил с большим трудом. Какого дьявола? Неужели там очередь на два десятка человек за билетами? Быть не может. Рейс утренний, большинство пассажиров закупают билеты заранее ― об этом Хоаран тоже упоминал. И до отхода автобуса осталось менее двадцати минут.

Джин перебрался через оградку и направился к двери, ухватился за ручку и потянул на себя, но замер, различив резкое:

― Где груз?

― Какой груз? ― Это Хоаран. Его голос, как и его «английский», Джин узнал бы везде и всегда. Он подался вперёд и заглянул в тонкую щель. Хоаран стоял в свободной позе лицом к входной двери, за его спиной сумрачный коридор вёл к двери кассового зала ― она была закрыта. Перед ним стояли двое, перекрыв ему путь к выходу. Двое с пистолетами: оружие того, что левее, Джин видел отчётливо, а у того, что правее… догадался по положению рук. Парочку и Хоарана разделяло расстояние в три-четыре метра. На такой дистанции рисковать глупо, да и оба противника не казались новичками, стало быть, рискни Хоаран ― и один из парочки непременно попадёт в него. Нужно отвлечь их. Но если Джин сделал бы это… От двери до этих двоих ― метра три, и вряд ли дверь откроется без скрипа, к тому же, она открывалась наружу, а не внутрь.

Только иных вариантов нет.

Джин резко распахнул дверь, и одновременно с этим двое начали оборачиваться… под почти слитный звук двух выстрелов. Стрелял Хоаран. В тот момент, как Джин распахнул дверь, он просто упал на пол, выхватив пистолет, и выстрелил дважды. Пока парочка оседала вниз, Хоаран вскочил, пролетел мимо Джина и рванул обратно к контейнерам. Джин торопливо закрыл дверь и поспешил за напарником.

― Ну?

Хоаран прислонился спиной к одному из контейнеров и выглянул из-за выступа, чтобы проверить, бежит ли кто следом.

― Что это было? ― настойчиво потребовал объяснений Джин.

― А догадаться? У них больше ресурсов, чем думалось.

― Я так понимаю, что нам надо ловить другой автобус?

― Автобус отменяется вообще. У нас нет денег, ― «порадовал» Хоаран.

― А куда ты дел те, что…

― К несчастью, я успел купить билеты. Но теперь они бесполезны. Денег нет. У нас ничего не осталось.