— Нет.

— Почему?

— Потому что это не игрушка. Это жертва, если угодно. Я не могу принять жертву от идиота, который не представляет, на что он идёт.

— Так я идиот?

— Полный и неизлечимый.

— Да-да. Потому что не демонстрировал тебе серьёзность своих намерений в течение трёх лет?

— Пошёл к чёрту!

— А вот и не пойду. Кай, ты же рассказал мне про Узы, так что я хорошо себе представляю, на что иду…

Чанёль осёкся, потому что Кай чёрной молнией подскочил к нему, ухватил за воротник и припечатал спиной к железному боку контейнера. Горячее дыхание обожгло подбородок Чанёля. Светлые, почти бесцветные глаза смотрели с холодной яростью.

— Да неужели? Ты любишь меня больше жизни? Готов отдать себя и принять мою плоть? Готов выполнять мои капризы? Готов стеречь мой сон, как верная собака? Готов вечность смотреть только на меня и не думать ни о ком другом? Готов всего себя принести в жертву ради меня? Готов смывать с меня каждый грех собственной кровью? Готов бросить к моим ногам не только собственное тело, но и душу, и сердце, и волю? Позволять мне рвать зубами твоё горло всякий раз, как мне этого захочется? Молиться на меня и следовать за мной даже в преисподнюю, если мне так возжелается? Ты готов назвать меня своим Господином отныне и навеки?

Чанёль не просто лишился дара речи — он был ошеломлён резкими словами Кая. Пока он натужно соображал, Кай продолжал пристально смотреть на него, затем внезапно разжал пальцы, отступил на шаг и устало бросил:

— Пора.

Горячая ладонь на запястье — и гостиная.

Чанёль открыл рот, но ни слова произнести не успел — Кай окутался тёмной дымкой с головы до ног и пропал. Чанёль на всякий случай замер и не двигался с места несколько минут, но Кай не вернулся. Ощутив слабость и лёгкое головокружение, Чанёль плюхнулся на диван, медленно вытянул перед собой руку и после смотрел, как на ладони плясало пламя до тех пор, пока огонёк не стал крошечным и не погас. Дар покинул его вместе с кровью Кая.

Раскинувшись на диване, Чанёль обнял подушку, повертелся. Что-то мешало в районе левого бедра. Чанёль пошарил рукой в кармане и достал маленькую фигурку пантеры. Вокруг немедленно разлился уже знакомый и желанный флёр, едва уловимый, но отчётливый.

Чанёль вздохнул и обхватил фигурку обеими ладонями. Словно спрятал от всего мира. В ладонях стало горячо-горячо, будто там горел огонь, но Чанёль продолжал крепко держать фигурку. Поддавшись необъяснимому порыву, прижал фигурку к груди, повернулся на бок и почти свернулся клубком.

Вот так стало хорошо. Хорошо настолько, что Чанёль смог уснуть.

========== - 7 - ==========

Комментарий к - 7 -

Всех российских котиков - с Днём России, всем нероссийским котикам - солнечного и радостного дня :)

Бета убегает отмечать праздник, но обещает вернуться, а пока тихо кладёт главу :)

обложка: https://pp.userapi.com/c636624/v636624763/5dcc5/GQcdiacXpH4.jpg

- 7 -

Для Чанёля день начался с усиленного мозгового штурма. Он пытался придумать способ найти Кая. В прошлые их встречи Кай появлялся где-нибудь поблизости, но Чанёль здраво решил, что после вчерашнего чёрта с два впавший в ярость вампирский принц — по совместительству твердолобая упрямая скотина — нарисуется в зоне прямой видимости по собственной воле.

Чанёль много думал во сне и пришёл к выводу, что не так страшен чёрт, как его малюют. То есть, Узы вполне себе можно пережить, пусть даже это хуже брака. И дело было вовсе не в Даре, который Чанёль мог от этого приобрести навсегда. Дело было в Кае.

Чанёль нашарил в кармане фигурку пантеры и кончиком пальца погладил её по тёмной спине.

Кай не шёл у него из головы и занимал там по-прежнему всё свободное место. И когда Чанёль делал вдох, то всякий раз надеялся учуять тот особенный запах, что повсюду Кая сопровождал. Чанёль вообще уже занюхал фигурку пантеры, как законченный токсикоман. Фигурка хранила аромат Кая, но этот аромат оставался тенью, намёком, памятью, однако не был настоящим в той мере, в какой требовалось Чанёлю.

Не человек, вампир вроде как, ещё и аристократ, что автоматом подразумевало паршивый характер, кровь ему подавай и очищение с прощением… На другой чаше весов красовались искренний громкий смех, ослепительная улыбка, непередаваемый жар гибкого тела, тёплый и немного виноватый взгляд из-под пушистых ресниц, изумительные губы, идеальные линии шеи и ключиц, и… вообще весь Кай, добрый, не всегда правильно понимающий шутки, не остающийся в долгу, чем-то неуловимо похожий на пантеру и совершенно бесподобный, когда забирался с ногами в мягкое кресло и вертелся там то так, то эдак.

А ещё он не желал смерти человеку, предавшему его. Опасался даже ранить его, не то что убить. Предпочитал убегать, только бы не сделать больно. И сам терпел боль за двоих.

Чанёль пришёл к выводу, что Кай уж точно не заслужил всего, что с ним происходило. Чанёль не видел, как Каю пробивали сердце осиновым колом — он вообще мало что видел, но и этого малого хватило, чтобы осознать, насколько всё несправедливо.

Чанёль сидел в старенькой машине, забранной из гаража вместо почившего в морской пучине такси. Он вдруг подскочил на месте и хлопнул себя ладонью по лбу.

— Ну дурак… Запах!

Точно, Чанёль чуял неповторимый флёр, когда Кай ошивался где-то рядом. Чуял даже на приличном расстоянии, как тогда — возле моста.

Чанёль опустил стекло и помчался вперёд, настороженно принюхиваясь. Он мотался по городу примерно часа два, но таки учуял тот особенный и непередаваемый аромат, естественный и слегка круживший ему голову, горячий и знойный. Чанёль трижды проехал по улице, пока не определил, где запах был сильнее. Там припарковался и выскочил из салона. Шёл по тротуару и тянул носом воздух, и совершенно не чувствовал себя придурком при этом.

Кая он нашёл в кафе. Тот сидел за столиком в углу и лениво болтал соломинкой в стакане с томатным соком. Когда Чанёль остановился рядом, а после сел на стул, он вскинул голову и удивлённо осмотрел внезапного компаньона с головы до ног и обратно.

— Откуда ты…

— Ехал мимо, увидел тебя в окне. Ну и подумал, что сам ты вряд ли в гости придёшь, так что лучше проявить инициативу.

— Ясно. — Кай отвернулся к окну и снова поболтал соломинкой в стакане.

— Кай.

— Что?

— Свяжи меня с собой Узами.

— Нет. — Тяжёлый взгляд в упор Чанёль выдержал, хоть и не без труда.

— Почему?

— Потому что тебе это не нужно. Никому это не нужно. Наверное, моё время ушло, раз уж я остался последним. Несмотря на всю свою мощь, мой род оказался не таким живучим, как смертные. Нет, тебе это точно не нужно. Да и невозможно это на са…

— Вчера ты мне доступно объяснил, что это такое. Я обдумал твои слова и решил, что мне это подходит, — уверенно отчеканил Чанёль, бесцеремонно перебив Кая.

Кай откинулся на спинку стула, знакомо закусил губу, затем покачал головой.

— Всё равно. Это так не делается. Ты же ничего не знаешь обо мне. Мы и виделись всего несколько раз. Ещё и в экстремальной обстановке.

— И что? Что ещё тебе надо? Мою биографию? Познакомиться с моими родителями? Справку из больницы, что я здоров, и меня можно в космос отправлять? Или личное письмо твоего китайца, что я не с ними?

— Слишком мало времени. Для чувств — тем более.

— Для чувств время не требуется. И можно подумать, твой китаец тебя любит!

— Любит. Я не знаю, как в его сердце уживаются любовь и расчёт, но он любит меня. Иначе у меня не получилось бы связать его Узами.

— Он же… О чём ты вообще говоришь? Он же стрелял в тебя, вбивал осиновой кол — ты сам рассказывал.

— Я не могу умереть от этого. И он это знает.

— Не вопрос. А ещё он наверняка знает, что тебе больно, но его это не останавливает.

Кай долго молчал, потом тихо заговорил:

— Он был осторожен. Поначалу. Просто ему надоело, наверное. Он знает, что я не умру, но время, чтобы затянулись раны, понадобится. Пока раны затягиваются, или я без сознания, меня можно поймать и попытаться посадить в клетку. Вот и всё. Но он, правда, всё ещё любит. Я знаю точно. Поэтому…