– Поправляйся побыстрее, друг, – прощаясь, бросил Истомин, – у нас впереди много разных и важных операций.
– Постараюсь, – ответил растроганный Ермолай.
– Таким же орденом награжден и капитан Ягодинок, – сказал комиссар, хмуро добавил. – Он по-прежнему находится на грани жизни и смерти. Медики ничего не гарантируют.
«М-да», – грустно выдохнул Ермолай.
Перед глазами промелькнули многие участники операции по перевозке золота, спросил:
– А остальные участники операции?
– Я, – изрек майор, – награжден медалью. А также майор Мхитарян, посмертно…
– Вернемся в день сегодняшний, – перебивая, решительно вымолвил комиссар. – Принято следующее решение. Ты, Сергеев, по-прежнему будешь в штате Госбанка, конкретно – в ревизионном управлении центрального московского аппарата. Должность твоя будет называться «старший инспектор-ревизор», будешь выполнять специальные поручения. Видоизменяется твоя внештатная деятельность. Из Наркомата внутренних дел ты переведен в Наркомат обороны, конкретно – в Главное разведывательное управление Генерального штаба Красной армии, начальником которого являюсь я. Должен сказать спасибо майору Истомину, борьба за тебя была упорной. Он и будет твоим непосредственным начальником, от него будешь получать особые задания. После выписки получишь офицерскую форму без знаков различия, прикрутишь на грудь орден. Получишь и свой наган, носи его скрытно. Все понял?
– Так точно.
– Ну и молодец.
– Как там трудятся мои коллеги из ленинградской конторы Госбанка? – спросил Ермолай.
– Деятельность конторы фактически свернута, проводятся лишь отдельные незначительные операции. Почти все люди уволены и в основном отправлены вглубь страны.
После ухода гостей перед его глазами вновь стали проплывать недавние грозные события, связанные с перевозкой золотых слитков, знакомые лица и имена…
* * *
Москва, Метростроевская улица (историческое название Остоженка)
Сапега пришел домой в квартиру поздно и сильно уставший. Его как всегда ждала верная, улыбающаяся домработница Лиза Жохина. Эту приятную и милую тридцатилетнюю женщину привела в дом два года назад жена. Она тогда болела, и Лиза ходила за ней, наводила порядок в доме, готовила. Поначалу Сапега думал, что домработницу направили в его дом спецслужбы, дабы следить за ним. Но со временем он переменил свое мнение…
Жена умерла год назад и Лиза, внимательная и заботливая, из домохозяйки как-то незаметно превратилась и… в гражданскую жену. Она не раз намекала банкиру узаконить их отношения. Но Василий Васильевич всерьез, по крайней мере, в начале их семейных (сексуальных) отношений, не думал об этом…
– Васенька, ты не бережешь себя, – обнимая и целуя Сапегу, изрекла приятно пахнущая женщина.
– Ох и не говори, Лизок. Получил очередное важное государственное задание.
– Милый, ты примешь ванну или ограничишься душем?
– Душем…
Через некоторое время Сапега в халате восседал за богатым столом. Напротив располагалась приятная, улыбающаяся женщина.
– Милый, какое ты получил задание? Я сгораю от нетерпения.
– Лизок, – важно отвечал Сапега, – я буду участвовать в грандиозной масштабной операции, в мировой финансовой и банковской истории таких операций еще не было. Вернее даже, я ей буду руководить! Но… – замолчал на секунду, – это секретная операция.
– О! Да! Ты войдешь в историю!
Мужчина скромно промолчал. Женщина быстро наполнила бокалы вином и изрекла:
– Выпьем за твое важное государственное задание. Это значит, что тебя, Васенька, ценят…
– Ценят, как же…
Сапега был уверен, что достоин гораздо большей должности, нежели ту, которую занимал в настоящее время.
– Ценят-ценят, Васенька. И я уверена, ты, милый, справишься.
– Не уверен, Лизок, ведь мне уже 57 лет. Придется ехать на Урал и еще черт-те куда.
– Ты кушай-кушай, милый. Ты справишься, – мило ворковала женщина, подливая вино в бокалы.
Сапега нажимал на еду, запивая вином.
– Ты покушаешь, потом мы ляжем в постельку, – продолжала ворковать женщина. – Я тебя крепко-крепко обниму и поцелую, подарю свою огненную любовь. Я вдохну в тебя новые ощущения и силы. И ты, Васенька, справишься с любым заданием…
Вскоре они были на кровати, последовал короткий и далеко не самый приятный для женщины секс. Но Лиза долго нахваливала и ласкала партнера. Он быстро уснул, а женщина задумалась…
Родилась Лиза в маленьком поселке, отца своего не помнила, детство было бедным и скучным. Смазливая с ранних лет, она рано узнала себе цену. С трудом, используя свои прелести, поступила в московский торговый техникум. Тогда и началась веселая жизнь… По окончанию техникума Лиза, опять используя свои прелести и молодое тело, смогла остаться в Москве. Работа в универсальном магазине не нравилась, да и завмаг, неприятный кобель, приставал и тискал потными руками. Одна знакомая посоветовала устроиться домохозяйкой к богатой паре…
* * *
Однажды медсестра принесла письмо от мамы, из далекого Ирбита. Сергеев быстро прочитал коротенькое послание. Он искренне обрадовался, что у самого его родного человека на Урале сложилось все хорошо…
Врачи разрешили подняться на ноги. Ермолай осторожно, с помощью медсестры, встал с кровати и медленно вышел из палаты на улицу. Вдохнул полной грудью, полюбовался ясным небом и природой… Путь обратно преодолел с трудом…
В палату вошел сосредоточенный Истомин.
– Привет, Ермолай.
– Здравия желаю, товарищ майор.
– Можешь обращаться ко мне по имени и отчеству, Николай Максимович.
– Понял.
– Можешь плясать, друг, тебе дали отпуск на 7 суток.
Ермолай удивленно хлопал глазами.
– Ты что не рад, друг?!
– Рад, но…
– Тебя завтра выписывают из госпиталя, и ты можешь ехать на Урал к маме. Все уже решено.
– Как?.. Как это? Ведь идет война, Николай Максимович.
Истомин улыбнулся.
– На войне тоже дают отпуска. А ты свой честно заслужил.
«Как-то это неожиданно… – раздумывал Ермолай. – Как я доберусь на Урал?..».
– Завтра я в 11 часов подъеду в госпиталь и заберу тебя, – энергично продолжал майор. – Мы сразу проедем на аэродром. Ты сядешь в военный самолет и полетишь в Свердловск. Там пройдешь в военную комендатуру и тебя посадят на машину, следующую в город Ирбит. Смекаешь? Наша фирма работает.
«Здорово! – наконец осознал ситуацию Ермолай. – Я скоро увижу маму! Маму!..».
Широко улыбнулся и выдавил:
– Спасибо, товарищ майор.
– Да, вот еще, друг. Мы с Ириной решили пожениться.
Мгновенно в памяти Ермолая возникла Иринка Лазо: хохотушка-пампушка с васильковыми глазами и льняной косой еще до войны и… худенькая, коротко стриженная с уставшими, злыми глазами в темном платье-сарафане, темно-зеленой блузке и с охотничьим ружьем в руках в Видлицах, и… сосредоточенная, далеко-чужая в вагоне… Проскочили и минуты близости с девушкой…
Но… никакого трепета и волнения он сейчас не испытывал…
Тихо-буднично выдавил:
– Поздравляю, Николай Максимович. Желаю счастья…
* * *
Москва, штаб-квартира Главного разведывательного управления Генерального штаба Красной армии (в настоящее время ГРУ ГШ ВС РФ), кабинет начальника…
В типично служебном кабинете находилось трое военных мужчин. Комиссар (по современной воинской иерархии – генерал-лейтенант) Голиков проводил совещание со своим заместителем по западному направлению деятельности, полковником Селезневым, и ведущим сотрудником германского управления, майором Истоминым. Своим приказом Голиков назначил Истомина, крупного широкоплечего мужчину, ответственным представителем Управления в операции по обеспечению сохранности в ходе предстоящей перевозки золотого запаса страны.
Слово сразу взял хозяин кабинета. Прямо за его головой, на стене красовался черно-белый портрет строгого Ф. Э. Дзержинского.
