Пока дети переодевались, Паша и Даша собрали родителей.

- Здравствуйте! Меня зовут Пал Андреич (признесено было именно так!). Тридцати мне еще нет... и я не шпион.

Большинство не сразу сообразило вспомнить знаменитый фильм, а Сергей не просто веселился, а просто наслаждался ситуацией, предвосхищая развитие сюжета.

- И часто спрашивают? - он снова восхитился тем изяществом, с которым был упомянут возраст для ответа именно на такой вопрос.

- Да прямо с шестьдесят девятого года.

Дружный хохот даже привлек внимание людей из других помещений, когда народ наконец произвел нужные арифметические вычисления. Переждав веселье, Паша продолжил:

- Помогать мне будет Дарья Владимировна. Она будет вести латиноамериканскую программу, а я - европейскую. Точнее, вести занятия мы будем по очереди. Две-три недели уйдет на то, чтобы приглядеться к детям, а потом мы поговорим с родителями каждого из детей отдельно на предмет ваших и наших пожеланий. Вы можете приходить на занятия, но с одним условием: никаких просьб и комментариев во время занятий. Только после и только индивидуально.

Детские занятия шли по уже однажды написанному сценарию. Ирочка и Костик были старательны и бежали на тренировки с удовольствием, видимо предвкушая будущее подхихикивание над родителями. Партнеры и партнерши им достались те же самые. К счастью и к сожалению одновременно. К счастью - потому, что могли попасться девочки и мальчики, которые помешали бы детям в будущем обратить внимание на Жана и Настю, а к сожалению - потому, что служили источником мелких неприятностей или недоразумений. Особенно не повезло сыну. Даже не с партнершей, а с её мамашей, которая пыталась учить всех, всему и всегда. Решив в этот раз оградить Константина от совсем уж ненужных переживаний, Сергей прервал очередную серию поучений во время одного из занятий. Постаравшись говорить тоном лорда в десятом поколении, отчитывающего нерадивого слугу, он выдал:

- Любезнейшая! Если нам когда-либо понадобится узнать Ваше мнение по какому-либо вопросу, потрудитесь подготовить письменное прошение и подать его в секретариат Павла Андреевича и Дарьи Владимировны. Оно будет рассмотрено в установленные сроки. Дарья Владимировна, прошу Вас, продолжайте.

Произнося последнюю фразу, он повернулся к Даше и подмигнул ей. Показанный ему украдкой большой палец успокоил, дав понять, что с её стороны всё понято правильно.

Именно с этого эпизода и началось их постепенное сближение с Пашей и Дашей. Людьми они были очень легкими, очень дружелюбными, так что никаких препятствий не было ни в прошлый, ни в этот раз. Тем более, что уже через несколько месяцев после начала занятий у детей стало кое-что получаться, все были более чем довольны, начались посиделки после занятий с обсуждением планов, чаепитиями и визитами друг к другу в гости. К весне они уже окончательно перешли 'на ты', иногда вместе выбирались в театр или на какие-нибудь выставки, а после шли в любимую кофейню Шурочки. Вот на одной из таких посиделок и возник разговор о начале их собственных занятий. Мало того, что он состоялся почти на четыре года раньше, да еще и по инициативе Александры. В прошлый раз было наоборот - Сергей настойчиво уговаривал супругу, а та долго отнекивалась, явно стесняясь их возможной бесталанности и неуклюжести.

- А может, нам тоже попробовать? - Шура с интересом посмотрела на Павла и, повернувшись к мужу, слегка пихнула его локтем, - Зря что ли ты меня столько мучаешь своими упражнениями?

- Слушайте! Это было бы очень здорово! - Дарья мгновенно поддержала её, да ещё с таким энтузиазмом, что подозрения о женском заговоре возникли сами собой.

- Э, не-э-т, тарапытся нэ нада! - у Сергея получилось так похоже на товарища Саах... ах, какого человека, что все расхохотались.

- Сначала надо найти луг с самой лучшей травой! - добавил он, когда смех стих настолько, что его смогли бы услышать.

- ??? - ??? - никто ничего не понял настолько, что все просто молча ждали пояснений.

- На этот луг надо будет привести самых лучший баранов, потом с них настричь самой лучшей шерсти, потом из нее соткать самую лучшую ткань, из которой мне сошьют самый лучший фрак. Потом мы начнем заниматься, быстренько все выучим, выйдем на паркет и всех покорим. И победим.

- А мне платье!? - возмущению Шурочки не было предела.

- А вот этим надо заняться уже сейчас, поскольку процесс будет гораздо более длительный, волнительный и удивительный.

Вот так они и вышли впервые на паркет гораздо раньше, чем в 'прошлой жизни'.

***

Поначалу Сергей не собирался никому демонстрировать ни накопленные за предстоящие годы знания, ни свои новые странные способности в точности воспроизводить любые движения. Их занятия поначалу были похожи на любые другие занятия новичков, но несколько месяцев усиленного приведения себя в порядок все-таки привели к тому, что буквально через три месяца они уже могли изобразить хоть что-то на тему всех десяти танцев - пяти европейской программы и пяти латиноамериканской. В прошлый раз они точно так же начинали с двух программ, но, поскольку Сергей никак не видел себя в роли знойного мачо, - оставили только европейскую. Он надеялся, что теперь будет по-другому, но не тут то было.

Буквально на втором или третьем занятии ему показалось, что когда они не выполняют какие-то упражнения по одному, а танцуют в паре, он может делать с партнершей всё, что угодно. Причем не объясняя словами, а просто мельчайшими движениями рук и, что называется, 'силой мысли', заставить сделать какой-то шаг больше или меньше, повернуть или наклонить корпус куда угодно и как угодно, подняться или опуститься, ускориться или замедлиться, расслабиться или напрячься. Но! Только до тех пор, пока они касаются друг друга руками. Как только тактильный контакт пропадал, они превращались в 'обычных' людей, первый год занимающихся танцами. 'Вот засада! Эта прилетевшая плюшка какая-то надкусанная прилетела. Да еще и без изюминок', - раздраженно бурчал Сергей после очередного 'латинского' занятия, - С латиной, похоже, дела будут как и в прошлый раз - никакие. В лучшем случае - чуть выше средненьких. А 'средне' меня теперь ну никак не устроит'.

'А может оно и к лучшему, на две программы времени может просто не хватить', - тут же успокоил он сам себя. 'Ну что ж, после одиннадцатого сентября начнем всех удивлять! А пока - есть не менее важные дела'.

Лето, подкравшееся, как обычно, незаметно, никаких сюрпризов не принесло. Весь отпуск, который на этот раз сместили на конец июня - начало июля, Сергей продумывал что, кому и где он будет говорить и писать в своих обзорах и прогнозах в оставшееся до катастрофы время.

Родиона он решил вытащить, внаглую наврав с три короба про супер-программу, которую сваяли дети, показали какому-то перцу, который раскрутил их на презентацию уже седьмого сентября. И если Родион свет Николаевич не приедет хотя бы на день-два раньше, не посмотрит, не оценит и, если надо, поправит, а если надо, заберет себе, то... То будет светопредставление, вселенский потоп и обида до конца дней. Причем не только их, но и праправнуков.

Родион прилетел только шестого утром, жутко обиделся, узнав сермяжную правду, и засобирался обратно восьмого. Но тут встала на дыбы Любаша, заявив мужу, что никак не может смириться с таким грубейшим нарушением семейного графика и положенные две недели никуда из Москвы не отпустит.

Родион приехал к ним одиннадцатого ближе к полуночи. Не говоря ни слова прошел на кухню, взял два стакана и, достав привезенную с собой водку, налил чуть ли не до краёв. Выпили, закусив лежащими на столе конфетами.

- Спасибо!

Сергей в ответ только кивнул.

- Поеду, Люба ревет без конца, у нас двое хороших знакомых погибли.

Уходя, Родион остановился в дверях и, не оборачиваясь, сказал:

- Я читал твои статьи. Наверное, еще и поэтому прилетел. Сказать, чтобы ты притормозил. Тебя пару раз цитировали. Комментарии лучше не читать... Теперь попробую заставить кого-нибудь из комментаторов засунуть свой язык себе же в задницу.