Что-то сжалось в груди Героя, наверное, это было сердце. Он мягко провел большим пальцем по коже друга и молча ответил:

«Я всегда с вами».

Рон выдернул руку из его пальцев и привычно сполз на матрац, отвернувшись к стенке и обиженно засопев.

- Не злись, - прошептал Гарри. – Учись правильно расставлять приоритеты.

- Ты, Гермиона и моя семья – мои приоритеты, - буркнул Рональд. – Я все сделаю. Но я не брошу тебя.

Гарри тяжело вздохнул, поднялся и, подойдя, лег рядом.

- Ты – самый лучший друг на свете, Рон, - тихо прошелестел он в рыжий затылок. – И именно поэтому ты сделаешь так, как я сказал.

- Я ненавижу тебя, - прошептал Уизли.

Гарри притянул его к себе:

- Я тоже люблю тебя, друг.

========== Глава 27. Приличия и чувства ==========

Утро выдалось необычайно холодным. Ледяная морось и ветер пробирали до костей. Парни безотчетно жались друг к другу, и строй уже походил просто на толпу подростков, замерзших и хмурых.

Уилан хоть и рявкнул, заставив заключенных вернуться на положенную дистанцию, но построение завершил гораздо быстрее обычного.

- Малфой, Канингтон, ко мне, остальные свободны, - рыкнул он сразу после спешной переклички.

Драко бросил мимолетный взгляд на мгновенно побледневшего Криса и, дождавшись, когда парни рассосутся, шагнул к начальнику охраны. Уилан был в бешенстве, и слегка прищуренные бледно-голубые глаза, выступающие желваки, напряженные крылья носа – все это очень живописно свидетельствовало о бушующем внутри вервольфа гневе.

- Мы больше не будем, - виновато опустив голову, произнес Драко. – Можно идти? Холодно.

- Крис, после завтрака в библиотеку. Не понимаешь слова – объясню ремнем. Свободен, - процедил Уилан, кажется, едва сдерживаясь, чтобы не придушить обоих. – Малфой, ты возвращен в график. Если тебе плевать на мою стаю – мне плевать на твои неудобства. И не рассчитывай, что вместо… процедур будешь продолжать пить чай. Лично буду проверять. Свободен.

Канингтон тут же зашмыгал носом, а Драко, слегка побледнев, исподлобья смотрел на Альфу, уверенного в правильности выбранных методов наказания за их совместные ночевки, а потому совершенно непреклонного в своем решении.

- Уилан, мы не будем больше, - повторил Малфой с нажимом, будто предполагая, что его не расслышали с первого раза.

- Вы подставляете под удар себя, меня, моих людей, - голос Уилана очень походил на тихое, низкое рычание. – Если кто-то из этих ублюдков увидит и донесет Муррею – с одного из вас точно шкуру спустят. А если доложат, что я таскаю спящего Криса обратно в его койку почти каждую ночь – стаю вышвырнут и снимут вето на отстрел! Значит, воспитывать одного я буду, пользуясь правом старшего брата, ремнем по заднице, а второй лишается всех поблажек. Мое дело – защита твоей жизни, сателлит, твоей целостности и твоей верности Электи. Промывание заднего прохода раз в неделю и последующий его массаж тебе не повредят. Все. Марш в казарму.

Крис, повесив нос, развернулся и поплелся прочь. Драко еще несколько секунд смотрел на мужчину, но, поняв, что продолжать разговор бессмысленно, и не желая дальше унижаться перед вервольфом, тихо выплюнул:

- Да, сэр, - и быстро направился следом за мальчишкой.

Малфой понимал, что Уилан прав в своем гневе. Парень прекрасно знал, сколь тяжело приходится в магическом обществе оборотням. Эти несчастные были изгоями, особенно если речь шла об омегах. Альфы – вервольфы от рождения – чаще всего являлись отпрысками древних кланов, обязанных своей древностью тому, что каждое новое их поколение чтило законы магического и маггловского миров и следовало собственному волчьему кодексу чести, стараясь жить в гармонии и даже некотором симбиозе с людьми. Практически все они были зарегистрированы в Министерстве магии, многие умудрялись вести более-менее нормальную жизнь, официально на время полнолуний получая отгулы на службе и отправляясь в заповедники-резервации. А вот омегам приходилось гораздо сложнее, прежде всего, потому что они сами представляли для общества куда большую опасность – не имеющие знаний и принципов, не владеющие собой, ослепленные собственной силой и проснувшейся вдруг, непривычной, сводящей с ума жаждой крови. И их уничтожали.

Конечно, в современном «гуманном» обществе никто не устраивал официальных отстрелов, однако негласные экстремальные развлечения подобного рода также никем не осуждались в мире волшебников. Незарегистрированные вервольфы – а омеги, в большинстве своем, избегали регистрации, стараясь выдавать себя за обычных магов – не могли попасть в полнолуние в резервации, а появившийся в любом другом месте зверь подлежал немедленному уничтожению. И этим правилом с радостью пользовались любители охоты на полулюдей, причем часто не только под полной луной.

Умные омеги старались прибиться к стае зарегистрированного Альфы. Драко никогда сильно не разбирался в тонкостях волчьего мироустройства, но обрывочные знания у него были, и их хватало, чтобы понять: Альфа – нервный узел стаи. Вожак полностью отвечал за своих омег, потому что ни одно их действие не совершалось без его ведома и одобрения. Стайные омеги приравнивались по уровню безопасности к Альфам, и могли рассчитывать на относительную безопасность для себя.

Уилан не просто собрал под опеку довольно большую стаю, он обеспечил своим волкам вето на отстрел, собственную резервацию, постоянный источник дохода – его вервольфы приносили пользу обществу и получали некоторые льготы. Но если Альфа потеряет это место, Министерство сразу снимет вето. Никто не позволит Уилану сохранить подобную численность стаи вне госслужбы.

- Повел себя как безответственный сопляк, - раздосадовано пробормотал Драко, заходя в казарму.

- Прости, это я виноват, - всхлипнул рядом Крис.

Малфой не ответил, только слегка взъерошил его мягкие волосы. Драко почему-то не сомневался, что ничего страшного Уилан с мальчишкой не сделает. Альфа действительно теперь относился к пацаненку, как старший родственник. Парня слегка удивляла такая мгновенная перемена, но вервольфы вообще были созданиями странными, поэтому Малфой решил принять это как данность.

На самом деле он не переживал сейчас ни за Криса, ни из-за собственного возвращения в график. Обо всем этом парень забыл, как только рядом перестал шмыгать носом Канингтон. С самого пробуждения Драко мог думать только о Поттере, о том, почему Гарри не пришел, почему не написал…

Рассеянно поковырявшись ложкой в тарелке под хмурыми взглядами своих парней, Малфой, не поморщившись, выпил остывший и оттого ставший еще более противным «кофе» и, поднявшись из-за стола, вышел из столовой.

Уилан невдалеке вполголоса раздавал какие-то распоряжения своим людям, и Драко решительно направился к нему.

- …а если ты снимаешь человека с периметра, Дерек, значит, нужно уменьшить… Секунду. Малфой, чего тебе? Мы все уже обсудили после построения, - Альфа переключил внимание на Драко, попросив омегу подождать, повелительно положив ладонь тому на плечо.

- Я спросить хотел… Не об этом, - пробормотал юноша.

- Спрашивай, - Уилан перевел взгляд куда-то за парня и крикнул: - Канингтон, ко мне!

Вышедший из столовой пацаненок вздрогнул и поплелся к ним. Драко вновь взглянул на вервольфа:

- Уилан, не надо, он не виноват, он ребенок, это моя вина…

- Если ты об этом поговорить хотел, тогда разговор окончен, свободен, - холодно перебил его Альфа.

Драко опустил голову и тяжело вздохнул – упрашивать было бесполезно.

- Не об этом… - пробормотал парень. - Я спросить хотел… Если Поттер… напишет мне… Я письмо только в четверг смогу получить?

Уилан слегка улыбнулся:

- Как сова прилетит, так и получишь. Напиши сам, я отправлю.

Драко мотнул головой. Сам писать он не собирался. Это Поттер не пришел, значит, он и должен был прислать письмо с объяснениями своего столь неприемлемого поведения и с извинениями.

- Как знаешь, - насмешливо хмыкнул Альфа и, когда Драко уже сделал несколько шагов по направлению к рабочему бараку, чуть тише добавил: - Сателлит, играющий в обиду и гордость со своим Электи… Юнцы.