Мисс Джиневра Молли Уизли имеет право… Вступить в отношения с магом/волшебницей через год после рождения… Подать на развод, но не ранее чем через десять лет после рождения… или через пять лет после заключения брака в случае, если зачатия за это время не произойдет… Право прямой наследницы имущества мистера Гарри Джей… В случае развода половина имущества… Участие в воспитании без ограничений…
В случае рождения наследника… единовременная выплата в размере пятидесяти тысяч галеонов путем перевода со счета мистера Люциуса Малфоя II…».
- Я ухожу, - раздался над ухом Гарри спокойный голос Драко. – Подожду тебя дома. Меня это в любом случае не касается.
Сателлит поднялся и собирался шагнуть к камину, но Гарри поймал его за запястье:
- Подожди, - и поднявшись следом, швырнул свиток обратно на стол. – Щедрое предложение, мистер Малфой. Но, как видите, и ваш сын, и мисс Уизли уже высказали свое отношение к этой авантюре. Мое слово станет заключительным, если не возражаете. Поставим точки над «i». Мне не нужен ни брак, ни ребенок. Наследник, омрачающий счастье моего сателлита и заставляющий страдать Джинни мне не нужен. О, не переживайте. Я не стану чинить препоны, когда вы найдете девушку, согласную заключить подобное соглашение с Драко. И защитить род Малфоев от позора я уж как-нибудь сумею… Но если вы еще раз попытаетесь за нашими спинами начать строить планы, касающиеся нашего будущего, я устрою вам воспитательный заезд в Азкабан, мистер Малфой… Естественно со всеми удобствами, я ни на мгновение не забываю, что вы отец моего сателлита. А теперь вынуждены откланяться. Рыжик… Молли, Артур… Миссис Малфой…
Он подтолкнул отчего-то застывшего во время его речи Драко к камину и, еще раз попрощавшись с присутствующими учтивым кивком, шагнул вместе с сателлитом в зеленые всполохи.
- Твой отец тот еще интриган, - рассмеялся Гарри, как только они оказались дома.
Он выпустил Драко из объятий и обернулся, чтобы позвать Кричера и сообщить, что хозяева вернулись из гостей голодными.
Малфой ответил легкой усмешкой, а мелькнувшую в его глазах мрачную задумчивость Поттер принял за усталость – все-таки денек был насыщенным.
========== Глава 51. Совесть и благоразумие ==========
Мать ругалась на Малфоев, сокрушалась по поводу Гарри, возмущалась поступком Рона и кричала на отца, что он слишком редко брался за ремень, обвиняла Джинни в недоверии и постоянно спрашивала, как та себя чувствует. Отец просто сидел рядом, обнимал девушку за плечи, целовал в макушку и тихо шептал, что все наладится, все образуется, все обязательно будет хорошо.
- Конечно, пап, все будет хорошо, - наконец слегка улыбнулась Джиневра, поднявшись, поцеловала его в щеку и взглянула на мать. – Мам, успокойся. Выпей зелье. Ничего страшного не произошло. Я пойду к себе, устала.
- Иди, дочка, иди, - мать погладила ее по спине, и вдруг спохватилась. – Джинни, милая, ты поговори с Роном, доченька…
Глаза девушки полыхнули яростью:
- Пусть даже близко ко мне не подходит! – бросила она и, развернувшись, быстро вышла из гостиной.
Заперев дверь своей спальни, Джинни упала на кровать и, уткнувшись лицом в подушку, беззвучно заплакала. За эти полчаса в гостиной она, наконец, в полной мере осознала произошедшее. Все, что было между ней и Гарри, безвозвратно кануло в лету. Гарри буквально бредил Малфоем! Как он смотрел на Драко, как нежно прикасался к руке, как вслушивался в слова и, казалось, даже в дыхание… Гарри Поттер был влюблен в Драко Малфоя, как, видит Мерлин, никогда еще не любил.
Познать истину можно только в сравнении, и сейчас Джинни поняла в полной мере смысл этой фразы. Когда они встречались, Гарри был заботлив и ласков… Но не более того. Девушка вдруг осознала, что с ней самой все его нежные взгляды и прикосновения являлись всего лишь ответами на ее инициативу, обычно довольно короткими ответами – Поттер реагировал, отзывался лаской, но практически сразу отвлекался. Гарри не тянулся сам прикоснуться к ее запястью, переплести пальцы. С Джинни у него не было того, что сегодня так отчетливо проявлялось в отношении Драко – жажды ощущать любимого человека всей кожей каждое мгновение своей жизни. Парни безотчетно тянулись друг к другу, совершенно не задумываясь о приличиях, эгоистично не замечая, что причиняют девушке почти физическую боль.
- Зря отказалась, - раздался за спиной Джинни спокойно-равнодушный, очень знакомый мужской голос, и девушка резко обернулась.
Призрак сидел на подоконнике и рассматривал вечернее небо. Вид у него был необычно печальный… Необычно для Сириуса Блэка. На полупрозрачном лице сейчас не было и намека на столь присущий этому магу как в жизни, так и в посмертии, вечный, необузданный оптимизм.
Джинни шмыгнула носом и вытерла слезы.
- Что вам нужно, мистер Блэк?
Доверия к этому привидению после спасения Гарри у нее не было ни на грамм.
- Я бы не отказался от женского тела, способного выносить для Гарри ребенка, - тихо откликнулся призрак, по-прежнему не глядя на девушку.
На несколько секунд в комнате повисла тишина. Джинни боролась с желанием накричать на Блэка и швырнуть в него чем-нибудь испепеляющим, а Сириус с немой печалью во взгляде рассматривал звезды за окном.
- Что вам нужно от меня? – девушка все же заставила себя говорить ровно.
Блэк, наконец, обернулся.
- Единственное, чего у тебя не было бы – это секс с ним. Во всем остальном ваш брак не отличался бы ничем от тысяч других, рыжик…
- Не называйте меня так! – девчонка все же сорвалась и даже выхватила палочку. – Я не буду! Не буду инкубатором для вашего крестника! Убирайтесь!
- Жаль, - равнодушно откликнулся Сириус. – Значит, какая-то другая девушка станет миссис Поттер. Другая родит ему милого зеленоглазого малыша, будет купаться в почете и достатке, в заботе и благодарности Героя магической Британии - ТВОЕГО бывшего жениха. Значит, не твой ребенок будет называть папой Электи - мужчину, способного изменить историю Земли, не твой ребенок станет его наследником, не твой ребенок будет пользоваться поддержкой одной из самых богатых чистокровных семей в мире – семьи сателлита Гарри… Ты действительно после стольких лет вашей дружбы, ваших отношений предпочитаешь отдать все это какой-то другой, равнодушной к Гарри ведьме только из-за взыгравших эмоций? Предпочитаешь остаться в забвении и привычной нищете? Жаль, рыжик, ты мне очень нравилась. Я думал, ты умнее, милая.
- Зачем… Зачем это вам? – тихо спросила Джинни, проигнорировав его последнюю фразу и глядя на привидение с видом ребенка, понимающего, что взрослый прав, но все еще упрямящегося в своих убеждениях.
- Я хочу изменить то, на что вы с сателлитом вынудили Гарри, – грустно усмехнулся Блэк. - Хочу, чтобы мой мальчик отказался от идеи стать последним Поттером. А еще… Я хотел бы знать, что его окружают любящие люди, милая, неужели это так сложно понять? - и, немного помолчав, вдруг по Блэковски привычно, лукаво подмигнул. - Ну, и чтобы активы Поттеров и Блэков не ушли на сторону.
Мгновение спустя, махнув на прощание рукой, Сириус растворился в воздухе.
Джиневра еще несколько секунд смотрела на то место, где только что сидело привидение, а потом опустилась на кровать и закрыла лицо руками.
***
Рон вышел из паба, огляделся и, слегка пошатываясь от проглоченной едва ли не залпом бутылки огневиски, медленно поплелся следом за удаляющейся стайкой шлюх, высыпавших из “Хромого тестрала” за минуту до него. Проститутки не обращали внимания на бредущего за ними молодого пьянчужку. Разбившись на небольшие группки и о чем-то бесперебойно чирикая, они иногда провожали недвусмысленными взглядами проходящих мимо взрослых, хорошо одетых мужчин, но активно себя не предлагали.
Как они оказались в Лютном, Рональд даже не заметил. Его взгляд всю дорогу был прикован к светловолосому затылку Гейба, и меняющийся вокруг пейзаж особого значения для Уизли не имел. Впервые Рон пошел за ним, впервые его отчаянная жажда увидеть хотя бы инсценировку своих снов с Хорьком в главной роли переборола страх перед проявлением этой порочности в реальности.
