– Я могу вам чем-то помочь? – он несколько неодобрительно взглянул на Паркера поверх своих очков. – Если нет, то мне нужно раб…

Но Кай не дал ему договорить, обрывая мужчину на полуслове жестом руки. Его челюсть, с характерным хрустом, захлопнулась против воли. Наверняка, это вызвало волну боли, учитывая, что он болезненно поморщился. Еретик же удовлетворённо хмыкнул.

– Я хочу объявить победителя вашего супер-мега конкурса, – он широко улыбнулся, а в льдисто голубых глазах проскользнуло ребяческое озорство.

– Нет, – мужчина сжал пальцами челюсть. Говорить было больно, но он всё ещё не понимал, что секундой ранее произошло. – Это невозможно. Возвращайтесь к гостям, иначе, я прикажу вас отсюда вывести.

Глаза Кая опасно сузились, а зубы сжалась так сильно, что на скулах отчётливо выделились желваки. Видит Бог, он хотел как лучше, но парень чертовски не любил, когда ему отказывали в его маленьких капризах. Просьбах. Приказах.

Паркер медленно поднял вверх правую руку, при этом, так же не спеша, принявшись закатывать рукав рубашки к локтю. Свой пиджак, он уже ранее оставил, кажется, у барной стойки.

Мужчина с непониманием наблюдал за действиями молодого человека, но в его взгляде не было страха или паники. Пока он просто ещё даже не представлял что его, и всех остальных, ожидает в ближайшем, но таком коротком будущем.

Кай же, закончив возиться с рукавом, вновь вернул всё своё внимание к застывшему ведущему. Губы еретика растянулись в холодной усмешке, а во взгляде вспыхнул дьявольский огонёк.

Раскрытая ладонь Паркера резко сжалась в кулак, и в тот же миг, мужчина, стоящий напротив, схватился ладонью за горло. Он захрипел, оседая на пол, при этом пытаясь ухватиться хоть за что-нибудь, но безуспешно. Из его приоткрытых губ, вытекла первая струйка крови, заставившая Паркера вдохнуть полной грудью. Он блаженно застонал, будто ребёнок, получивший кусок торта вместо ненавистной тарелки супа. Как же прекрасно снова быть на свободе, продолжая творить столь притягающее и манящее его чёрную душу зло.

– Хэй, ты в порядке, бро? – Кай шагнул вперёд, склоняясь над мужчиной, с усмешкой глядя в его побагровевшее лицо, и слезящиеся от боли карие глаза. – Неважно выглядишь.

Мужчина вновь захрипел, но при этом, больше не пытался сделать ничего, чтобы сохранить свою драгоценную, полную ничтожного существования, жизнь. Он просто лежал, выпуская из своего рта густую бардовую кровь, и ожидал наступления неизбежной, но столь неожиданной смерти.

Паркер недовольно надул губы. Это было не весело. В чем интерес издеваться над жертвой, которая не борется из-за всех сил за свою жалкую жизнь?

Почему-то, в памяти еретика, сразу всплыл образ ведьмы Беннет. Ох, уж эта девчонка боролась до последнего, хотя и всегда с треском ему проигрывала.

Кай тряхнул головой, избавляясь от мыслей о ведьме.

Не сейчас.

Театрально тяжело вздохнув, он резко разжал кулак, и в тот же миг крутнул запястьем, после чего раздался тихий хруст, растворившийся в грохоте музыки.

Подхватив со столика микрофон, Паркер шагнул к середине сцены, при этом с абсолютным равнодушием переступая безжизненное тело, лежащее в луже собственной крови, да ещё и с неестественно вывернутой шеей.

Свет софитов неприятно ослеплял, отчего Каю пришлось прикрыть глаза согнутой в локте рукой. Губы парня растянулись в широкой улыбке.

Веселье начинается.

– Минуточку внимания!

Множество глаз с интересом стали разглядывать Малакая. Музыка чуть притихла, а танцы прекратились. Паркер удовлетворённо хмыкнул. Оказывается, чтобы заставить себя слушать, совсем не обязательно угрожать и устраивать показную казнь. Достаточно просто взять в руки микрофон.

– Как вам всем известно, сегодня у нас назначен конкурс на самый лучший костюм, победитель которого получит… – Кай задумался, пытаясь припомнить, что обещал предыдущий ведущий. – Вспомнил! Купоны на обеды, точно, – он усмехнулся. – Так себе приз, если честно. У меня есть другой.

По бару прошёл одобрительный гул голосов.

Глупые, глупые людишки.

– Хотите узнать какой? – Паркер не без удовольствия слушал это хоровое «да».

Ну что ж, получите – распишитесь.

– Победитель умрёт последним, и самой почётной смертью.

Губы Малакая растянулись в широкой улыбке, а взгляд пробежался по лицам толпы. Кажется, они не разделяли его веселья. Но они и не бежали, а значит, не до конца верили его угрозам. Что ж, зря.

– Но для начала, я назову самый худший, просто отвратительный костюм, – Кай прикусил нижнюю губу, при этом не переставая улыбаться. Показательная казнь, его любимая часть вечера. – Дам подсказку, – он понизил голос до шёпота. – Я ненавижу комиксы.

И дьявольский взгляд выловил из толпы перепуганное лицо громилы, что начал потихоньку пятиться к выходу.

Куда же ты? Веселье только начинается.

– Супермен будет первым.

Ладонь еретика резво взмыла вверх, а вместе с ней, и тело парня, что с грохотом и характерным, леденящим душу хрустом, столкнулось с потолком. Кай готов был поспорить, что выбил из него весь дух. Или убил. Но это было бы совсем печально, потому что быстрая смерть – скучная смерть. Для линчевателя, само собой. Жертве же лучше всего, как можно быстрее отойти в мир иной.

– Хэй, смотрите, а он действительно умеет летать!

Дикий, безумный крик сотряс стены Гриль бара. Люди волной бросились к выходу, на что Кай лишь громко рассмеялся, он то знал, что выхода у них уже нет.

***

Бонни застыла, в панике озираясь по сторонам. Казалось, что в доме Сальваторе никого не было, ведь вокруг стояла такая мёртвая… гробовая тишина. Но тот факт, что получасом ранее, девушке позвонила Кэролайн, умоляющая продругу приехать как можно быстрее, явно свидетельствовал о том, что особняк не должен пустовать.

Беннет сделала осторожный шаг в гостиную, чувствуя, как рой мурашек пробегает по её спине. Затылок покалывало, а руки слегка подрагивали, толи от магии, что уже рвалась наружу, толи от страха перед неизвестностью.

– Кэролайн? – голос ведьмы эхом прошёлся по замершему дому. – Деймон? Елена?

В ответ всё та же тишина, только вот покалывание становилось всё сильнее. Бонни будто предчувствовала что-то плохое. Она вновь сделала неуверенный шаг вперёд.

– Стефан?

Ноги отказывались идти, а во рту пересохло. Девушка сейчас ни за что не отказалась бы от глотка холодной воды.

Мысли о воде, заставили Бонни резко свернуть в противоположенную сторону. Кухня. Что если она найдёт кого-то там?

Ведьма стремительно и без труда преодолевала запутанные коридоры особняка, каждый уголок которого выучила ещё в далёком 1994 году. С каждым её шагом, сердце гулким ударом отдавало в груди.

Что-то не так.

Здесь что-то произошло.

Бонни буквально вбежала на кухню, но практически тут же резко затормозила, лишь чудом не поскользнувшись и не упав на кафельном полу. Она с ужасом прижала ладонь к губам, а из груди девушки вырвался толи вскрик, толи всхлип.

На секунду перед глазами всё поплыло, а ноги начали подкашиваться. Лишь столешница, за которую поспешно ухватилась ведьма, не позволила ей упасть.

– Нет, нет, нет, – она сделала неуверенный, шаткий шаг вперёд. – Боже, нет…

За столом, словно собравшись на ужин, сидели четверо молодых людей. Их глаза были прикрыты, а лица выглядели умиротворённо спокойными. Могло показаться, что они просто банально решили помолиться перед приёмом пищи, но посеревшая кожа, и вздувшиеся по всему её периметру вены, говорили о том, что друзья Бонни мертвы.

Деймон, Елена, Стефан и Кэролайн, были убиты в собственном доме. Убиты кем-то, кому не смоги противостоять четыре сильных вампира. Кем-то, кто маниакально рассаживал трупы на стулья за столом, который перед этим тщательно сервировал. И на это был способен только сумасшедший. Абсолютный псих, не знающий жалости или сострадания. На это был способен только…

– Кай…

И сразу же после осознания, резкая, слишком сильная боль, заставила Бонни сначала оглушительно закричать, а после и вовсе повалиться на пол без сознания.