- Убьешь его?
- Не знаю, пока не решил. Его песни вселяли в наши души силы идти сюда и убивать того, кто испил мед поэзии плохой знак, ты же знаешь. Но, с другой стороны, он оскорбил меня. - Торлаф помолчал, а потом вопросительно добавил. - Хольмганг?
- И ты убьешь его. - Усмехнулся Олаф.
- Пущу кровь. - Качнул головой Торлаф. - А там посмотрим. Хольмганг не всегда идет до смерти. - Ярлу действительно с каждой минутой все меньше хотелось убивать Скальда. Да, он поступил неуважительно, но на то была причина и за то время, которое они провели в море и слушали его песни, Скальд стал им почти что своим.
Два брата, постояв еще немного, отправились к воротам.
Воины согнали всех, кто остался в живых туда, окружили их. Ярл и его брат взобрались на вал, где их ждал Асмунд. Там же стояло несколько наиболее славных воинов и сидел связанный Скальд. Торлаф посмотрел на сборище оборванных, испуганный, зареванных, избитых людей, толпящихся внизу и не смог представить, что вот это племя хранит у себя рог изобилия. Они слишком бедны, слишком несчастны, слишком убоги и никчемны. У них мало железа, мало золота, мало серебра - но живут ли они в нужде? Их земля рождала им пищу, у них был скот, что нужно еще? Но того, за чем шел сюда хирд у них не было. И смотря на это сборище побежденных, с каждым мгновением ярл все больше и больше верил в это.
- Кто из вас понимает меня! - Проговорил он громко, так, чтобы его слышали все.
Выжившие притихли, но никто не ответил.
- Ярл, дозволь мне, я, попробую переводить. - Проговорил связанный Скальд, которого посадили невдалеке под охраной.
Злость вновь наполнила душу Торлафа, но этот наглый певец, несмотря на то, что оскорблял его своим поведением, все же говорил правильные вещи. В очередной раз. Даже в том, чтобы не убивать жреца виделся явный смысл. Но толкнуть ярла - это не то дело, за которое можно просто так простить.
- Ты знаешь их язык, трель? - Повернулся к связанному Торлаф
- Плохо, но я, думаю, что пойму их, я знаю много языков. - Скальд облизал окровавленные губы и добавил - И я вольный человек.
- На вольных людях нет пут. - Хмыкнул в ответ ярл.
- Каждый из твоих людей знает, что я вольный человек. - Этот Скальд начинал действовать ему на нервы своей болтовнёй.
- До тех пор, пока ты не оскорбил меня и не оказался за это связанным. Ты же знаешь, что оскорбление, это поступок, требующий виру? В случае оскорбления ярла, очень солидную виру?
- Я хотел помочь. Другого выхода я не видел. Шаман мог знать гораздо больше чем все эти люди. - Проговорил скальд.
Ярл обратил внимание, что некоторые дружинники покачивают головами, в знак того, что связанный говорил дело.
- Возможно, Скальд. Но, ты оскорбил меня. Готов ли ты заплатить виру? - Вновь задал вопрос о выкупе Торлаф.
- Ты знаешь, славный ярл, кроме моей музыки, моего голоса и того, что одето на мне, у меня ничего нет.
- Тогда, по закону ты мой трель. - Усмехнулся Ярл, то, как он выкрутил писанную Конунгом правду его самого порадовало. - Трель до тех пор, пока не уплатишь виру.
- Я свободный человек. Я имею право на хольмганг! - В голове Скальда не чувствовалось злости, казалось, он был безразличен к происходящему, и это удивляло Торлафа. Неужто этот человек не боится вступить с ним в бой? Не уж-то он не боится умереть?
Воины воодушевленно зашумели. Хольмганг - священный поединок, до первой крови или до смерти, который может рассудить любой спор. Ведь в этом поединке клинки сражающихся направляют сами боги и хитрый обманщик Локи не смеет вторгаться в круг, очерченный вокруг бойцов. А чтобы бойцы не пронесли хитрого Локи, который мог менять и внешность, и размер, и становиться чем угодно, то в очерченный круг, заходили голыми держа в руках лишь добрую сталь.
- Хольмганг, Скальд. Ты в своем праве, но кто будет сражаться за тебя? Не уж-то ты сам готов взяться за меч и встать против меня?
Хирдманы заворчали, да они прошли с этим человеком много дней на веслах, да, его песни воодушевляли их сердца и давали силу их рукам и спинам грести в минуты, когда усталость затмевала взор. Да, возможно, в его словах была доля истины. Шаман мог знать о роге изобилия больше, чем кто-либо из этих недобитых трелей. Но, его противник в споре - их ярл. Человек, за которого они были готовы отдать свою жизнь, не раздумывая. Человек, ведущий их в бой, прославленный мореход и уважаемый муж, отменный воин и их предводитель. Встать против него за Скальда, значило усомниться в его власти и мудрости, это значило встать против всего хирда, против своих братьев по оружию.
- Я сам постою за себя, братьям по оружию не гоже скрещивать клинки из-за чужого им человека, такого как я. Не смотря на то, прав он в своих делах или нет. - Промолвил чуть подождав скальд, посмотрел на кивающих в знак понимания хирдманов и добавил. - У меня нет меча, но если ярл позволит, я хотел бы сразиться мечом убитого им вождя. Это не мой меч, поэтому прошу дозволения взять его, просить добрую сталь у братьев ярла, считаю, то же самое, что и просить их, встать за меня на поединке.
В голове у Торлафа смешались мысли. Он проникся к скальду уважением в этот миг. Тщедушный мужчина, отродясь не державший в руках клинок. Скальд не был похож на воина ничем - ни статью, ни крепостью тела, ни походкой. Даже убитый ярлом вождь этого племени являлся большим воином и более опасным противником в бою, чем этот певец, ничем не напоминавший славного воина, но решивший сам стоять за себя, понимая, что ему грозит и осознавая, что никто из хирдманов не встанет за него против своего ярла. В этот миг Торлаф понял, что, пожалуй, не стоит убивать Скальда, дело обойдется малой кровью. Такой человек ему пригодиться, чтобы жил и слагал легенды о нем, славном сыне Тормунда. Человек, испивший мед поэзии, здравомыслящий и отважный.
- Да, я разрешаю. - Поговорил предводитель хирдманов - Я убил вождя, его меч по праву мой и я дарю его тебе, чтобы ты бился им против меня на хольмганге. - Проговорив это он посмотрел на своих воинов и добавил. - На закате, хорошее время, чтобы скрестить мечи.
Хирдманы застучали в щиты и заорали от чего несчастные пленники сбились в кучу еще плотнее и завыли в очередном приступе панического ужаса.
- Дозволит ли ярл мне попробовать поговорить с пленными? - Спросил Скальд, когда шум поутих.
- Да, говори, - дальше ярл обратился к стоящим рядом воинам, - и снимите с него путы. Хольмганг назначен и сами боги будут следить за Скальдом до его начала.
Скальда быстро освободили его и один из хирдманов похлопал того по плечу, давая понять, что уважает решение певца отстаивать свою правду в поединке. Скальд, потирая запястья, подошел к толпившимся в окружении воинов пленникам и начал говорить с ними. Торлаф не понимал ни слова, как и все его люди. Скорее всего Скальд пытался понять, что за речь используют эти иноземцы, для общения друг с другом. Кое-что из речи казалось ему отдаленно знакомым, это была речь соседствующих с родом Торлафа племен. Кое-какие слова он слышал в поселениях на торжищах, куда съезжались не только близкие и знакомые ему северяне но и жители дальних земель. Большинство слов он не понимал совсем и даже не слышал никогда ничего подобного, и видимо именно эту речь понимали местные жители, потому что, чем дольше говорил Скальд тем чаще ему отвечали из толпы.
Пока шел этот разговор, Торлаф задумался о том, насколько далеко ушли они от родных земель. Этот народ говорил на совершенно незнакомом ему наречии. И о том, что даже не найдя рога изобилия этот вик, сам по себе, удачен и славен. Мало кто из его знакомых мог похвастаться тем, что уходил в поход так далеко.
Скальд говорил еще долго, когда же он закончил солнце уже перевалило за полдень.
- Славный Торлаф, у меня плохие вести. - Повернувшись к ярлу проговорил он.
- Говори все как есть, у меня нет секретов от своих людей. Пусть все знают о том, что это за люди и где та вещь, ради которой мы сюда пришли.
