Я же хлопнула ресницами. То есть светлая магия меня благословила, вернее, благословила наш брак с Аланом даже несмотря на то, что внутри нам демоны?

Это как-то странно. Ну, я думала, светлая и темная сторона находятся в вечном противостоянии, а тут такое. Интересно, Алан заметил?

— Сколько до ужина? — спросила, медленно отрывая взгляд от своего отражения. На мгновение снова увидела свои изменившиеся глаза.

— Пора выходить, — отозвалась Виви, подбегая к двери.

Я удивилась. Вроде только недавно было пять часов, неужели столько времени прошло?

Не успела Виви открыть дверь, как в нее постучались.

— Собралась? — в комнату, после разрешения, вошёл Алан. Одетый во все черное, не исключая рубашку и нашейный платок, он выглядел весьма недурно. Да кого я обманываю, потрясающе он выглядел. У Виви тут же чуть слюна не закапала, а взгляд стал таким, будто Алан кусок колбасы, а Виви не ела с самого сотворения мира. Герцог умело сделал вид, что не заметил этот взгляд, полностью проигнорировав девушку. — Прекрасно выглядишь.

Кивнула, принимая комплимент, и тут же его вернула.

— Вы тоже.

Если говорить об ужине, то его можно описать одним словом — скучно. Все эти постные мины, взгляды, вскользь брошенные слова, которые вполне можно было бы воспринять как оскорбление. Одно я узнала за это время точно — семья Алана мне не нравится совершенно. Уже после герцог сказал, что со стороны отца никого не осталось. Почти все, кто присутствовал на ужине, были со стороны его жены. То есть, по сути, с самим Аланом их почти ничего не связывало. Кровью они были связаны только с братом и то, матери у них были разные.

Смотря на все это, я удивлялась, как Алану удалось прожить столько лет среди этих людей. Это было похожу на клубок змей, готовых вонзить ядовитые клыки, стоит лишь зазеваться. Я бы вряд ли смогла. Это только лишний раз доказывает, что у герцога просто титаническое терпение и стальная воля.

— Не думаю, что хочу часто принимать в этом участие, — сказала, когда после ужина мы вернулись в комнату. Причем по настоянию Алана не ко мне, а в его спальню.

Оглядевшись, пришла к выводу, что мой теперь уже муж любитель минимализма. В комнате кроме кровати, шкафа, стола и пары кресел больше ничего не было. Ну, я не учитываю, шторы, ковер, гобелены там всякие. Создавалось впечатление, что тут вообще никто не живет. Цвета темные. Серые, темно-синие, черные. Очень ему подходит.

Если бы Алан жил в моем мире, то по-любому был этаким классическим боссом, который проводит день в офисе, договариваясь с партнерами и проводя бесконечные заседания и переговоры с клиентами. При этом в его офисе был бы кожаный диван, стол из дорогого красного дерева и непременно крутящееся кресло на ножке. Тоже кожаное. А еще ему кофе бы приносила длинноногая секретарша. И в обеденный перерыв, он бы эту…

Закончить мысль не успела, так как меня повернули и обняли, притянув к себе.

— Устала сегодня? — спросил Алана, я же поразилась той мягкости, которая прозвучала в его голосе. Что это с ним такое? Неужели свадьба так многое может поменять в поведении человека и в его отношении?

— Если вы заставляете себя быть со мной внимательным и мягким, то не стоит, — ответила и, несмотря на слова, прижалась к сильному телу ближе. А что? Смысл мне сейчас строить из себя святую неприкосновенность, если мы все равно уже женаты?

— Тебе нравится, когда пожестче? — прошептал Алан. Его руки, недавно лежащие у меня на спине, медленно стали спускаться вниз.

Я замерла, даже дышать перестала. Прикосновения Алана были приятными. Даже больше, возбуждение горячей волной окатило меня с ног до головы, едва не выбиваю почву. Я даже удивилась, не понимая, чего это я так сильно реагирую. Кажется, раньше такого точно не было. Низ живота потянуло, а между ног все запульсировало. Я покраснела от смущения, понимая, что с моим телом что-то не так. Не может быть, чтобы я возбуждалась так сильно всего лишь от подобного.

Алан, не дождавшись ответа, склонился и поцеловал в шею, заставляя наклонить голову немного в бок. В этот момент я поняла, что словесный оборот «как током ударило» придумали не для красного словца. Меня на самом деле тряхнуло так, что я сильнее вжалась в Алана, дрожащими руками сжимая ткань на его костюме.

— Не бойся, — Алан резко отстранился и подхватил меня на руки, в два шага преодолевая расстояние до кровати. Опустив меня на нее, он выпрямился и с явным удовольствием снял шейный платок, отбрасывая его в сторону. — Я не причиню боли.

Я вскинула на него взгляд, чувствуя себя отчего-то глупо, лежа на здоровенной кровати полностью одетой и при свете свечей. Только сейчас заметила, что их тут целая куча.

— Я не боюсь, — буркнула, пытаясь дотянуться до завязок на спине.

Мои руки тут же перехватили. Подняла взгляд на Алана, молчаливо спрашивая, почему остановил.

— Я хочу сам это сделать. Позволишь? — спросил он, хотя сам уже вовсю возился с завязками на спине. И смысл был спрашивать.

Когда шнуровка всё же поддалась, он забрался на кровать сверху и в полном молчании поцеловал в губы. Начал мягко, даже нежно как-то, но чем дальше, тем поцелуй становился глубже, напористей. Под конец, мне начало казаться, что Алан меня сейчас попросту поглотить. Его руки сжимали меня с такой силой, что я подумала еще немного, и он точно что-нибудь сломает мне. Непроизвольно застонала, понимая, что даже так меня это возбуждает еще сильнее. Я сама льнула к нему, позволяя делать все, что он хочет. Он же, положив одну руку на талию, притянул меня к себе, заставляя выгнуться так, что спина едва не хрустнула, а второй рукой залез под лиф, обжигая грудь горячими пальцами.

Снова застонала, почти растворяясь в этом неистовом желании и напоре. Алан же наоборот остановился. Отстранившись, он довольно быстро избавил меня от всей одежды.

Я лежала на кровати, смотря на мужа, который бесстыдно рассматривал меня, снизу вверх. При этом я ощущала, как горят мои щеки, и как намокает между ног только от одного взгляда. Серые глаза сейчас были прищурены, но я все равно могла полюбоваться тем, что они стали почти черными из-за расширившегося от возбуждения зрачка. А еще это самое возбуждение очень красноречиво оттопыривало брюки Алана в нужном месте.

— Так и будете только смотреть? — спросила немного дерзко, хотя голос и дрожал. Это от волнения.

Взгляд Алана тут же метнулся к моему лицу. Он как-то уж больно хищно оскалился, отчего у меня похолодело внутри.

Он резко опустился, нависая. Пару секунд рассматривая моё лицо, он склонился и провел острым кончиком языка по уголку моих губ, а потом поцеловал так, что у меня поджались пальцы на ногах.

— О, нет, не только, — прошептал он, после того, как немного отстранился.

Я же едва смогла разлепить ресницы. При этом краем сознания заметила, что в комнате стало заметно темнее, а еще вокруг нас клубился черный туман.

Закрыв глаза, откинулась на подушку, полностью отдаваясь на волю обжигающим рукам и губам Алана. Он же целовал сначала шею, изредка покусывая кожу. Каждый раз его укусы становились все сильнее, словно он проверял, насколько далеко я позволю ему зайти. Честно говоря, неожиданно, но мне и самой нравилось это, поэтому я добровольно выгибалась и подставлялась под эти поцелуи-укусы.

Становилось жарко. Или это все из-за аномально горячих ладоней, которые сейчас оглаживали каждый сантиметр моего тела, будто знакомясь с ним.

Поцелуи опустились на ключицы, а потом на грудь. Я задохнулась, когда ощутила на одном из сосков зубы и влажный язык. Вскинув руки, запустила пальцы в немного спутанные волосы и невольно дернула.

— Не нравится? — послышался хриплый голос Алана.

Я кое-как открыла глаза и посмотрела на него. Он, в свою очередь, тоже смотрел на меня, замерев.

— Мне приятно, — ответила, облизывая губы и пытаясь подавить рвущиеся наружу жалобные стоны.

— А так? — Алан склонился над грудью и довольно болезненно укусил ее.