— Ал, я имел ввиду… — пытается отговориться он от неизбежного, но Джонс уже широко улыбается.

— Мы пойдем сегодня ночью! — радостно оповещает он. — И раскроем тайну этой чертовой школы.

Ваня с грустью смотрит на кровать и думает о сне, которого в ближайшее время точно не намечается.

***

— Ай-ай-ай, это моя нога…

— Да тише ты, — Ваня осторожно открывает заднюю дверь школы и проскальзывает внутрь. Альфред прыгает на одной ноге следом и старательно зажимает себе рот ладонью — Ваня только что весьма ощутимо наступил на конечность Джонса.

— А нечего было под ноги лезть, — недовольно шепчет он и гасит оба фонарика — не хватало еще внимание Гилберта на камерах привлечь.

— А нечего таким медведем быть, — обиженно бурчит Альфред, но вперед все же идет.

В коридорах непривычно темно и тихо, настолько, что слышны редкие машины, которые проезжают неторопливо за территорией школы, не говоря уже об их собственных шагах. Ал от этого как на нервах дергается от каждого шороха и постоянно озирается, чем еще больше раздражает и без того раздраженного, сонного Ваню.

— Вот могли бы сейчас спать спокойно, — ворчит он, как заведенный, еще с самого дома. — Или хотя бы фильмы вместе смотреть. Или, знаешь, валяться на одной кровати и…

Ваня замолкает и останавливается резко, так что Альфред налетает на него. Он охает и трет пострадавший на этот раз нос, после чего поднимает взгляд на массивную дверь. Все недовольство как рукой снимает.

— Пошли? — Ваня, понимая, что сболтнул лишнего, старательно косится в сторону двери. Но Альфред, кажется, слов не услышал, а потому стремительно кивает и протягивает связку ключей.

— Идем.

Дверь в неизвестное открывается все так же бесшумно. Спасибо работникам школы, что вовремя смазывают все петли и не добавляют бесстрашным полуночникам атмосферы ужастиков. Но Альфред все равно трясется, когда бочком заходит за Ваней и торопится к знакомым уже стеллажам. В темноте все выглядит еще более угрожающим, чем днем, благо бугай-библиотекарь в ночные смены не выходит и не сидит призраком за стойкой. Мысль о призраках только еще больше угнетает атмосферу, а потому Джонс ловит Ваню за руку и косится в темноту.

— Это чтобы ты не боялся, — зачем-то дрожащим голосом говорит он.

Ваня думает, что он как раз-таки боится не особо сильно, а вот ладонь Альфреда знатно дрожит. Но вслух он этого не высказывает, лишь взглядом сверлит завал книг перед дверью.

— Надо убрать, — шепчет он.

Альфред кивает и со вздохом разжимает ладонь. Таскать книги одной рукой неудобно абсолютно. Они мучаются минут пятнадцать, прежде чем ровные стопочки оказываются передвинуты на полу, а заветная дверь темнеет единственным черным пятном на фоне белой стены.

— Идем? — сглотнув, спрашивает Джонс и тянется к ручке.

— Ага, — шепчет Иван и поправляет сбившийся шарф.

Эта дверь пронзительно скрипит и открывается неторопливо вовнутрь.

Тусклый свет фонарика легко проникает внутрь и выхватывает из темноты странные высокие очертания. Комнатка и правда небольшая, два на два, пропахшая пылью и грязью, отчего оба парня сразу же чихают и трут глаза. А потом поднимают вверх взгляды и едва ли сдерживают разочарование. Тайная комната — лишь коморка, доверху заставленная сломанными стульями и партами. Они набиты здесь до отвала, а ни о каких тайных знаниях и манускриптах даже речи не идет.

— И это все? — разочарованно выдыхает Альфред и с грустью обводит взглядом помещение.

— Видимо, да, — Ваня так же не может скрыть разочарования. Он даже не обращает за ним внимания на странный шорох и тихие шаги и лишь решительно подходит к партам.

Но даже на них ничего нет. Они ходят с Альфредом по этой пыли еще минут пять, прежде чем развернуться на пятках и понуро выйти обратно в библиотеку.

— Ничего не понимаю, — шепчет устало Альфред, переступая через ровные стопочки книг и вдыхая чистый воздух. — Это точно то самое место, но там нет ничего интересного, — он говорит это слишком потеряно.

— Может, все уже давно забрали? — пожимает плечами Ваня и хлопает друга по плечу. — Ничего, мы еще…

По полу вдруг ползет странный шорох, и Ваня спешно замолкает, пряча фонарь. Темнота стоит хоть глаз выколи, и лишь виднеется в ней еще более темный прямоугольник школьного коридора. Но тот вдруг сужается, бесшумная дверь двигается вперед и закрывается с тихим лязгом. Альфред с Ваней успевают лишь переглянуться, как с другой стороны загорается яркий свет и слышится хриплый ужасающий смех.

— Как вы посмели, смертные, нарушить мой покой? — эхом пролетают от света слова.

— ПРИЗРАК! — синхронно вопят ребята и бросаются прочь.

Напрочь при этом забывая про книги на полу. Побег оказывается крайне недолгим, когда Альфред со всего размаху спотыкается об учебники и летит лицом в стеллаж. Тот скрипит жалобно, покачивается, но стоит. Вплоть до момента, когда с таким же криком в Альфреда не впечатывается Ваня, запнувшийся о те же самые треклятые книги. Призрак сзади хохочет, стеллаж, проклиная свою стеллажную жизнь, падает навзничь с диким грохотом, а мальчишки уже улепетывают к двери, не с первого раза открывая ее дрожащими конечностями и выметаясь прочь.

Хриплый смех так и преследует их по коридору, а свет призрака чуть погодя вылетает следом.

***

— Все… — Ваня резко тормозит у окна и тяжело оседает на пол.

Ноги трясутся от долгого бега, сердце колотится, кажется, во всем теле, а сзади уже нарастают шаги призрака. Они бегают добрых двадцать минут, все выходы из школы оказываются плотно закрытыми, а призрак так и не отстает от них ни на шаг.

— Ваня, Ванечка, надо спасаться, догонит же! — Альфред весь бледный, но с алым румянцем на щеках, умилительно тянет за руку, в попытке потащить за собой.

— Выживает сильнейший, Ал… Брось меня и беги ради спасения видеоигр от лап Джеймса! — с особой трагичностью выделяет Брагинский.

— Но Ваня… — голос Джонса прерывается вместе с шагами, которые тормозят совсем рядом, а свет чуть подрагивает, освещая узкий коридор из одного корпуса в другой.

— Никто не уйдет отсюда сегодня ночью… — голос хрипит сильнее прежнего, а призрак, кажется, и сам задыхается. — Сыграем в картишки?

Альфред так и замирает с открытым ртом, а Ваня вглядывается в расплывчатый светлый ореол, который на деле оказывается лишь фонариком.

— Гилберт?! — в голос кричат оба парня, а тот заливается смехом, тем самым хриплым смехом, и светит себе на лицо.

— Не узнали Великого? — хмыкает довольно он. — Ну, так что, пойдем в картишки? У меня и хавчик есть, — соблазняет он.

Ваня с Альфредом удивленно переглядываются, но покорно идут следом. Во всяком случае, карты с охранником определенно лучше, чем сбрендивший призрак. И уж точно лучше догонялок по школе посреди ночи.

***

— Вскрываемся! — довольно заявляет Гилберт и тут же разочарованно выдыхает, замечая веера ребят. Что ж, все по честному, парни вроде не мухлюют, или Гилберт просто этого не видит. — Хорошо, ваша взяла, так что за желание?

Он довольно откидывается на спинку кресла и сладко зевает. Ночная смена подходит к концу, за окном давно посветлело, и даже уборщик уже в здании школы. Мальчишки так же зевают, но уставшими не выглядят. Напротив, разве ж можно упускать такую возможность поиграть в покер с охранником школы? Тем более на желания. Да ни в жизни.

— Расскажи, тут есть тайные комнаты? — ерзает на месте Альфред от нетерпения, теребя в руках свой веер.

Гилберт хмыкает и закидывает руки за голову, видимо приготовившись к рассказу.

— А то как же, — кивает он довольно, словно является хранителем этой тайны. — Немцы, знаете ли, никогда не строят ничего без секретов, уж можете мне поверить, я и сам немец. К слову, один из самых клевых немцев, которых вы встречали! — ребята даже не спорят, в конце концов, кроме Гилберта они вообще немцев не встречали, так что его слова точно можно принять за правду. — Так вот, строй я эту школу, я бы точно наворотил пару потайных комнат и спрятал бы там нечто очень важное! Например, этаже на третьем!