поставлявшей основную часть книг в библиотеку.

Ее штамп был отпечатан на всех сторонах коробки. Мне приходилось вскрывать упаковку и разбирать бессчетное количество поставок этой компании, прежде чем зарегистрировать и расставить новые книги по полкам. Самое главное, клички явно подходили породе кошек с загнутыми ушами, которые выглядели, как совы. Я мысленно примерила на них эти имена: «Бейкер, пора обедать! Тейлор, я купила тебе новую мышку с кошачьей мятой!» Когда я потихоньку сообщила о своей идее Ивонн, она согласилась со мной.

Итак, решено – Бейкер и Тейлор.

На выставке мы познакомились с заводчицей породы шотландская вислоухая. Она рассказала нам, что у нее есть самец серо-белого окраса со слегка деформированным позвоночником. Из-за этого ему не суждено участвовать в выставках, но зато из него может получиться идеальный библиотечный кот. Она добавила, что животное обладает очень спокойным нравом и любит находиться среди людей – как раз то, что нам и нужно.

Как только мы приняли решение обзавестись парочкой хвостатых сотрудников, был составлен список необходимых идеальному библиотечному коту черт характера. Помимо превосходного таланта к ловле мышей, он должен проявлять мягкость и сдержанность в присутствии пронзительно кричащих или чрезмерно любопытных малышей. А также быть достаточно общительным с теми подростками и взрослыми, которые так сильно любят кошек, что могут ходить за ними по всей библиотеке, чтобы только разок-другой потрепать их или почесать за ушком.

Заводчица сообщила, что продаст нам кота со скидкой за девяносто долларов. Посещая выставку на протяжении многих лет, мы уже знали, что экзотические породы стоят дороже, а так как шотландская вислоухая была в то время не самой распространенной породой в США, большинство этих кошек обходились в несколько сотен долларов и больше. Огромная сумма для парочки муниципальных служащих. К тому же кота могли кастрировать, что также позволило бы нам немного сэкономить.

Заводчица назначила дату доставки – 10 марта 1983 года, и мы занялись подготовкой. Были закуплены игрушки, миски для еды и питья, кошачий корм и лоток. Его мы убрали в кладовку, чтобы обеспечить коту личное пространство. Я была очень рада, что на этапе проектировки нового здания библиотеки было принято решение разместить кладовку в комнате для персонала, а не в зале для совещаний, который не всегда бывает открытым.

Наконец наступил долгожданный день.

– Как спалось? – спросила меня Ивонн.

Я молча указала ей на темные круги у себя под глазами.

В тот день мы с трудом концентрировались на штамповке книг. А когда я занималась поиском справочного материала по запросу читателя, то поймала себя на том, что читаю одно и то же предложение пятнадцать минут. После чего я бросила эту затею. Наконец, когда время уже близилось к полудню, в библиотеку вошла женщина с кошачьей переноской в руках.

– А вот и он!

Мы немедленно бросились к входу. Заводчица поставила переноску на пол и отодвинула задвижку дверцы, дав нам заглянуть внутрь. Кот зажмурился, затем сделал пару шагов вперед, выйдя наружу лишь наполовину, понюхал воздух, прошел еще немного, и тут же масса рук потянулась к нему. Все дружно начали его гладить, а он держался спокойно и невозмутимо. Мы показали коту, где находятся миски с едой и водой, лоток, а потом решили дать ему отдохнуть и немного привыкнуть к новому месту обитания. Но не тут-то было! Как только мы оставили кота в покое, его сразу же окружила толпа сотрудников и читателей. Они буквально преследовали его по пятам. Думаю, и без того понятно, что в тот день мало кто работал.

Пока другие крутились и лебезили вокруг кота, я посмотрела его родословную.

Дата рождения: 6 октября 1981 года.

Имя: Маклинз Клинт Иствуд.

Не думаю. Этот кот явно не походил на тощего и вечно голодного героя боевиков. На самом деле он был олицетворением всего круглого: круглая голова и тело, круглые глаза, и такая же ультраплюшевая шерсть, как у Танка.

Мне показалось, что ему больше подходит кличка Бейкер, чем Тейлор. У него были серые и белые отметины и узкая белая полоска, идущая горизонтально посередине мордочки. А большой белый живот делал его похожим на колобка. Итак, мы решили назвать кота Бейкером, возможно, потому, что он своим видом слишком уж напоминал недопеченную булочку. К тому же мы с Ивонн считали, что кличка Тейлор больше подойдет «утонченному» коту.

В конце первого дня я закрыла двери, выключила свет и перенесла Бейкера в комнату для персонала. Я похлопала по его лежанке, и он вспрыгнул на нее. Затем вопросительно взглянул на меня, типа: «Ок, что дальше?»

– Я вернусь утром, – сказала я, потрепав его по голове. Мне показалось, что он слегка загрустил, но, возможно, я додумывала за него, потому что точно знала, что буду скучать сама. Я была настроена и дальше отказывать себе во всем ради приобретения Тейлора, особенно увидев, как загорелись глаза у сотрудников и читателей при встрече с Бейкером. За каких-то пару часов он совершенно преобразил нашу библиотеку.

Должна отметить, что в данном случае я преследовала определенные корыстные цели.

Книги и кошки, как вы помните,

были одними из самых моих любимых вещей на свете,

и теперь меня окружали и те и другие целый день.

Что может быть лучше?

Обычно, когда кот оказывается в каком-то новом месте, он делает одно из двух: либо выбирает укромный уголок, в котором можно спрятаться и отсидеться несколько дней – так, что вы никогда его не найдете, либо проявляет любопытство и исследует все вокруг с самого начала. Бейкер явно принадлежал к котам второй категории: в свои первые дни в библиотеке он бродил повсюду, обнюхивая все закутки, прыгая вверх и вниз по стеллажам, самым внимательнейшим образом изучая каждый квадратный дюйм своего жилища. Забавно, но он напомнил мне строительных инспекторов, которые приходили проверять новую библиотеку на каждом этапе строительства. Ничто не ускользало от их внимания!

К концу первой недели Бейкер окончательно освоился и чувствовал себя, как дома. Уже в порядке вещей было наблюдать, как он запрыгивает на самые верхние полки, спит на чьей-то сумочке или роняет книги посетителей, пытаясь устроиться поудобнее, при этом напоминая им о том, чтобы его погладили. Кстати, гладить себя он позволял сколько душе угодно и не бежал от бесконечных криков взрослых и детей: «О, кошка!» А если какой-то посетитель оказывался в отделе новых поступлений в тот момент, когда там прогуливался Бейкер, шнурки гостя могли запросто стать объектом его игр.

Однажды я наблюдала за тем, как Констанция Александер, одна из наших новых сотрудниц, гладила кота и ворковала с ним. Мы находились у абонементного стола. Нужно отметить, что Бейкер на тот момент уже успел выбрать парочку любимых мест: участок стола, куда падал свет из окна, особенно в солнечные дни, и коробку с учетными карточками – ну, просто потому, что это коробка. Мы довольно быстро научились определять по времени, где в данный момент находится Бейкер. И когда кто-то обращался к нам, сразу же отвечали: «Ищите там, где солнце». С вероятностью девять из десяти он был именно там. Ему явно нравилось нежиться на солнышке! Констанция тоже держала дома кошек, в основном смешанные породы, поэтому она была хорошо знакома с кошачьим нравом. Я спросила ее:

– Что скажешь?

Она погрузила пальцы в густую шерсть Бейкера и наградила меня весьма выразительной улыбкой:

– Он определенно подросток. Такое ощущение, что в нем соединились четыре разных кота. – Действительно, в полтора года у Бейкера была очень крупная голова и длинное тело, лапы же оставались коротковатыми, словно обрубки. – Он вырастет и непременно станет красивым котом! – добавила она.