Где-то в гривастых наростах радиоактивного облака висели оставшиеся после них молекулы. «Возможно, спектрометр сумел бы отделить атомы, оставшиеся от отдельных персон?» — подумал он. Но тотчас понял, что не хотел бы знать, какой из фрагментов является Ларсеном, а какой — Бланко и остальными. Сразу решил, что предпочел бы запомнить их такими, какими они были и какими он их знал.

Людьми из плоти и крови.

С обзорной террасы плита космодрома казалась белым льдом, сверкавшим на тропическом солнце. Местами в ней отражалось небо, словно в лужах не испарившейся воды, но это была не вода — разогретый от бетонной поверхности воздух преломлял солнечные лучи подобно зеркалу. Посреди луж голубого цвета стояли корабли — одни побольше, другие поменьше. Слева, на площадке номер пятнадцать, над всеми возвышалась башня «Геркулеса»; двумя площадками далее стоял «Сарацин», похожий на отлитый из матового сплава огромный автоматный патрон.

Глеб оказался на обзорной террасе, потому что нужно было отнести в портовое управление план старта. Он пошел туда вместе с Уилсоном, который потом признался, что ему надо купить и отправить жене подарок. И теперь, когда все дела в управлении были решены, ядерщик рыскал по магазинам беспошлинной торговли этажом ниже, а Глеб скучал.

На самом деле все было не так уж плохо, и скучал он преднамеренно — в конце концов, он мог вернуться на корабль один и присоединиться к погрузочной суматохе. Вдали виднелась движущаяся стрела самоходного крана, извлекающего кубические контейнеры из кормового трюма. Крамер подпишет накладные, но прежде чем взять на борт очередной фрахт, придется проверить дефектоскопом все стяжки для крепления груза — там недавно что-то треснуло. Лень ленью, но если потом что-нибудь оторвется в космосе, во время маневрирования… Он уже собирался перенести вес тела на выставленную назад ногу, чтобы оторваться от балюстрады и открывавшегося перед ним вида, спуститься на нулевой уровень, найти свободный автокар и поехать к кораблю. На мгновение он задумался, стоя над бетонной равниной, и тут кто-то тронул его за плечо:

— Про… простите, вы астронавт?

Глеб резко обернулся. Перед ним, не успев опустить руку, стояла прекрасная девушка. Сперва он увидел ее глаза — радужки со слегка расширенными зрачками. Серо-желтые, голубовато-серые с желтыми точечками, словно на изломе хондрита. Он открыл рот, потом закрыл… в конце концов с сухостью в горле удалось справиться.

— Д… да. Я штурман с «Сарацина». Моя фамилия Ширков.

Девушка была одета в белое с синим платье, весьма скромное по сравнению с тем, что ему приходилось видеть на улицах во время последнего отпуска, даже в Крыму. Глеб в замешательстве отбросил волосы со лба. Рука! Он подал девушке руку, та слегка ее пожала. Ее ладонь была сухой и теплой от солнца.

— Джульетта. Вы правда астронавт?

— Ну да. Я штурман вон с той жестянки, — он показал на серый силуэт за ее спиной. — Видите, где стоит кран? Это мой «Сарацин».

На секунду оглянувшись, она нахмурила брови, потом снова посмотрела на Глеба и улыбнулась. Он уже хотел спросить, где ее Ромео, но она улыбалась столь невинно, что он счел подобный вопрос грубостью и промолчал. Только теперь заметил, что она блондинка, с волосами цвета светлого меда.

— А откуда вы сегодня прилетели?

Глеб улыбнулся.

— Я прилетел вчера вечером, мы идем прямо с Марса.

— Марс… — Она тоже улыбнулась, и ее взгляд стал мечтательным. — Красная планета.

— Да.

Молчание повисло в воздухе. Девушка смотрела на него большими глазами, не говоря ни слова. Глеб в замешательстве огляделся. Над столиками кафе в глубине террасы трепетали зонтики.

— Присядем?

— С удовольствием.

Они нашли столик в тени. Глеб галантно подвинул девушке стул, и она поблагодарила его кивком. Подошел официант; она заказала минеральную воду без лимона, он пиво. Глеб закинул ногу на ногу.

— Бывали вне Земли?

— О, мне бы так хотелось. Но — нет.

— Что мешает? Есть пассажирские лайнеры, экскурсии. Можно купить путевку, оформить паспорт, визу, и хоп — вы уже на Луне. Это сейчас очень модно. Французы вместе с американцами даже строят парк развлечений, настоящий Луна-парк на Озере Удовольствия.

Девушка рассмеялась над шуткой, но тут же погрустнела.

— Я не могу…

Она не договорила — возле столика появился официант. Отряхнув скатерть, он положил перед девушкой картонную подставку, поставил гремящий льдом стакан, жестом фокусника налил с высоты хрустальной воды из темно-зеленой бутылки и плавным движением водрузил перед Глебом высокий бокал безалкогольного пива.

— Мне хотелось бы куда-нибудь подальше, туда же, куда летаете вы, — девушка посмотрела на Глеба из-за края своего стакана.

— Дальше, знаете ли, довольно небезопасно. Космический корабль, излучение, перегрузки — не самое подходящее для женского организма. Но есть и женщины-специалисты: геологи, кибернетики, даже инженеры.

— Я крепче, чем вам кажется. Мой отец тоже был астронавтом, — она глотнула воды. — Вы русский?

— Да.

— То есть… — Она помедлила: — Коммунист?

Глеб не сразу нашелся что ответить.

— Знаете, никогда об этом не думал. Я просто выполняю свою работу. Управляю кораблем и стараюсь делать это как можно лучше.

— И вы не боретесь за светлое будущее? За нового человека?

— Каждая машина, которую я перевожу, каждая банка консервов, каждый килограмм кислорода для марсианской базы — кусочек нового, светлого будущего. Вы это имели в виду?

Она снова улыбнулась — светлой и лучистой улыбкой ребенка.

— Наверное, это прекрасно — чувствовать принадлежность к большому коллективу, сознавать, что все, что вы делаете, имеет некую высшую цель…

— Ну, если вы так это истолковали…

Вновь наступила неловкая пауза.

— А куда вы теперь летите?

— На Луну, а потом на Марс. Потом опять на Землю. И так по кругу — иногда короче, иногда дольше.

— А… а ваш корабль берет пассажиров?

— Увы, — он наклонил голову, — нет. У нас только каюты для экипажа и грузовые трюмы. О чем я теперь жалею.

— Я тоже, — ответила девушка и отхлебнула воды.

Глебу хотелось сменить тему.

— На каком корабле летал ваш отец?

— Он погиб в катастрофе два года назад.

Глеб мысленно поздравил себя за удачно выбранную тему. Вот уж действительно — слон в посудной лавке!

— Простите, не знал…

— Вы и не могли знать, — в ее голосе звучала грусть, но глаза оставались сухими. Она отодвинула стул и наклонилась к Глебу. — Мне пора. Было приятно познакомиться.

Она встала. Глеб тоже машинально поднялся. Девушка протянула руку. «Будь что будет», — подумал он и коснулся ее руки губами.

— Спасибо за приятный разговор и до свидания.

— Надеюсь, до скорого. И что вам удастся полететь в космос.

— Кто знает…

Поправив волосы, она направилась ко входу в здание. Может, следовало что-то сказать? Попросить у нее номер телефона? Идиот! Залпом допив пиво, он бросил на столик несколько монет и кинулся следом за девушкой, исчезавшей в тени раздвижных дверей.

В лицо ударил поток холодного воздуха из кондиционера. Обзорный пассаж за дверями был пуст. Глеб подбежал к эскалатору; автомат почувствовал приближение человека, и механизм с нарастающим грохотом заработал. По эскалатору она не спускалась. Другой выход? Серая дверь с надписью: «Служебный проход». Он нажал на ручку — закрыто. Куда же она девалась? Растворилась в воздухе? Привиделась ему из-за солнечного удара?