Твои бедра покачиваются, сильные руки крепко удерживают моё тело. Мы как одно. Такой волшебный танец, что захватывает дыхание. Откидываюсь назад, и ты кружишь меня. В голове снова и снова музыка, одна на двоих, одно безумие на двоих. Все сейчас ненастоящее, все уходит, и только мы летим в пространстве, и нет границ нашей свободе, мы в плену нашей любви. Тянешь меня к себе, целуешь.

— Безумие… безумцы… — шепчешь мне в губы, словно читая мысли. И снова поцелуи грубые, яростные. — Безумцы… без… бежим…

Соскальзываю с твоих бедер и теряю равновесие. Хватаюсь за воздух, расставляю ноги, руки, уши, глаза… Стены плывут, ты тоже.

— Нафига ты меня крутил?! — ору, как психбольной, и, наконец, ловлю опору в виде твоей руки.

— Тихо! — орешь, как крейзи, и зажимаешь мне рот ладонью. Идем к двери. — Халат прихвати. Чуть не забыли, — накидываешь его мне на плечи. Мало ли что…

http://www.youtube.com/watch? v=XAYhNHhxN0A

Осторожно отодвигаю стул. Снова дикий вопль ржавых петель. Высовываю нос в коридор. Пусто. Только потрескивающий звук мигающих люминесценток и тишина.

— Погнали, — шепчу тебе, хватаю Рыцаря за ладонь, и по пустым коридорам разносятся шлепки босых ног. Впереди выплывает тень, ныряем за угол.

— Бля, охранник или это ночной медбрат? — слышу шепот у себя над ухом.

— Что делать? — вскидываю на тебя испуганные глаза. Я, конечно, человечество истреблял, но исключительно силой мысли. Врукопашную, на медведей… Нахер-нахер… Я еще с ума не сошел.

— Тихо… В нишу. Темнота укроет, — ты прижимаешь меня, закрывая собой, а я таю от твоих прикосновений, мне насрать на всех охранников вместе взятых. Особенно, за спиной Рыцаря.

— Закрой глаза, — наклоняешься ко мне, трешься носом о мой… Думаю, что сейчас попросишь открыть рот и что-нибудь в него присунешь, но ты разбиваешь все мечты на голубые осколки. — Не хочу, чтобы ты видел этот нечестный бой. Санитары здесь, как и в любых таких заведениях, сильные ребята, и у каждого есть электрошокер, — я обреченно вздыхаю. Ну, и ладно, обойдусь без чупа-чупса. Поднимаю голову к тебе и погружаюсь в темноту. Чувствую, как твои горячие губы обжигают в легком поцелуе. — Жди.

— Ужас. Алекс, я знаю вуду, — шепотом предлагаю магическую помощь, так и не открыв глаза. Чувствую какое-то движение, слышу оханье и звук падающего мешка с дерьмом. Снова чувствую твое вернувшееся тепло, и поцелуй, теперь глубокий, страстный, будто другого может не быть. Ты поглаживаешь мои волосы на затылке, вжимаешь в свои губы. Зубами оттягиваешь нижнюю губу. Лижешь. Улетаю.

— Пошли дальше, — слышу твой голос. Открываю глаза. Почему-то опять все кружится. Еле выплыл из наваждения. Под ногами валяется «мешок». Наступаю на тушку санитара в отключке, и мы крадемся дальше.

Ты водишь глазами по сводчатым потолкам, тянешь меня за собой. На полкорпуса прикрываешь, как учили в свое время, не знаю, где. Скользим вдоль стен, быстрыми перебежками от одного укрытия к другому. Ты прячешься за выступом стены, я за шваброй.

— Алекс, я щас блевану, — сообщаю радостную весть. — Почему тут всегда так воняет? Просто кошмар! — прижимаю к носу твою руку и вдыхаю любимый запах.

— Любимый, потерпи, — твой заботливый, любящий взгляд останавливает отрыжку. — На солененькое еще не тянет? — Все переживание в глазах.

— Ебнулся? — делаю вид, что не понимаю твой английский юмор, и замахиваюсь своим прикрытием.

— Нет. Тест хотел купить, — ты перехватываешь швабру. Подозрительно смотрю в зелень твоих глаз без тени улыбки и думаю, может, остаться, пролечиться… Прислушиваемся к тишине.

— Через дверь не получится, значит, в окно! — радостно выдаешь как ребенок, которому только что сообщили, что клоуна Рональда Макдональда грохнули и закопали. — А если ты в положении? Тебе нельзя прыгать, второй этаж все же, — издевается эта зараза.

— Я тебя щас грохну! — предлагаю тебе заткнуть фонтан, чтобы в пенсионный фонд больше не отстегивать. — Я прыгал, когда от любовниц драпал, и как-то всё обходилось без последствий.

— Ну, не психуй, тебе вредно, — ты гладишь меня по животу, что прилип к позвоночнику, потом опускаешься и сжимаешь мои причиндалы. Жмак. Жмак. И явно вдохновляешься. — Надо найти комнату санитаров, там не должно быть решеток.

«Ты откуда знаешь?» — про себя отмечаю и забываю спросить. Понимаю, что на дураков не обижаются, только-то и шлепаю по руке. Кулаком. И вдруг! Та-дам! — слышу фанфары, вижу красную дорожку. И все это ведёт к двери с надписью «ординаторская». Подталкиваю тебя и волоку за собой бюджетное помело, следы заметаю.

Заношу ногу, решаясь на штурм двери, но вовремя одумываюсь. Босой ногой по деревяшке — это не комильфо. Да и местных тараканов, что опасливо смотрят на нас из щелей, пугать неохота. Мир вам, насекомые, завидуйте молча, что мы скоро вдохнем запах свободы, а вы так и будете здесь дустом ширяться.

— Дверь тут на ночь никогда не закрывают, — заглядываешь в приоткрытую щель, как заправский спецназовец, сканируя обстановку.

— А ты откуда знаешь?! — второй раз и уже вслух удивляюсь твоей осведомленности.

— От верблюда, — ну, ничего себе у тебя спецагенты. — Докладываю. Есть посторонние. Спит толстая тетка, но такую хер разбудишь. Берем в заложники?

Просовываю голову в щель, полюбоваться на «спящую красавицу».

— Нет. Она не сексуальная, — получаю затрещину. — Я хотел сказать, нам лишний рот не нужен. Тем более такой большой, — тут же исправляюсь, преданно смотрю в глаза, думаю, что за рукоприкладство мне ещё ответишь. Тетка всхрапнула и перевернулась на другой бок.

Осторожно протискиваемся в приоткрытую дверь, как будто ее открыть пошире нельзя. Замираем… Тихо, на цыпочках, по скрипящим половицам… Обстановка… Окно… Стол… Аккуратно… шаг, другой… В голове шальная мысль поменять личные дела врачей с делами пациентов… Стоп, некогда… Ты на столе… Изображаешь стриптиз… Улыбаюсь… Показываю «огромный» кулак, сложив вместе два… Открываем окно… Тетка хрюкнула и перевернулась. Замираем на миг… Ветер весны бьет в нос запахом свободы…

— Ал, я сроду не прыгал, — выглядываешь из окна. — Дайвингом занимался, но из окна психушки… Может, на этом? — показываешь глазами на швабру. — Ведьмаки же летают…

— Ничего страшного, — успокаиваю рыцаря, зная, как он боится воды. — Это почти одно и то же. И там, и там дно есть, — сыплю черными шутками и провожу ускоренный инструктаж. — Надо просто повиснуть, высота сразу на твой рост уменьшится. Давай я подстрахую, у меня есть опыт. Я уже прыгал со второго этажа. — Ты, держась за раму, поворачиваешься и виснешь на руках. — Лети! — командую парадом.

Ты разжимаешь пальцы. Вижу твою летящую в темноту фигуру, мягкую посадку и большой палец вверх. Моя очередь, дело знакомое. Быстро сажусь на подоконник, свешиваюсь вниз, прощальный взгляд на психушку. «Бли-и-ин, было здорово». Воздушный поцелуй тетке.

— Лови меня, — отталкиваюсь и лечу в твои объятия. Ты прижимаешь меня к себе, заваливаясь на холодную ночную землю. — Не придавил? — смеюсь тебе в губы.

— Ты легкий со своей подростковой фигурой, — тонко намекаешь на то, что своя ноша не тянет, а я думаю, что это я только на вес легкий.

Встаем. Оглядываемся. Секунда на размышления, и мы срываемся на бег. Уходим от скользящих лучей прожектора, превращаясь в тени. В шиноби. Портала не видно, сплошной забор. Никак, проделки умных китайцев, что и тут успели выстроить великую стену.

— Давай так, я тебя подсажу, — бросаем попытку найти врата из рая. — Забирайся на плечи и хватайся за край. Благо, хоть проволоки нет, а то есть больнички строгого режима, там, как в тюрьме, — делаешь ладони лодочкой.

— Ты откуда знаешь?! — уже третий раз удивляюсь и думаю, что надо будет не забыть с тобой в гестапо поиграть и узнать тайну за семью печатями, а пока…

— Гоу-гоу! — опираюсь ногой на твою руку, карабкаюсь на плечи, хватаюсь за край забора, подтягиваюсь и сажусь на бетонную ограду.

— Давай руку, — протягиваю к тебе ладонь. Ты отходишь в сторону. Разбег, прыжок от стены, хватаешь меня, чуть не стягивая обратно. — Ияда-а-а… — упираюсь, как могу. — Блин, а ты тяжелее, чем ожидал, — кряхчу, но держу. — Залезай, — хватаю тебя одной рукой, другой вцепляюсь в забор.