По спине побежали мурашки.
Вагнер стоял и слушал, пытаясь вспомнить, где он мог слышать эту мелодию.
Мелодия неожиданно оборвалась.
Вагнер поискал глазами окно, откуда доносились звуки флейты, и протиснулся между прутьями решетки.
Он не заметил, как оказался окруженный толпой людей.
По их разговорам, жестам и мимике Вагнер понял, что все они сумасшедшие.
-- Что вы на меня уставились?.. как всякий благородный человек я предназначен к заблуждениям и бедствиям... - Вагнер улыбнулся, потом, следуя какому-то внушению, привязал веревку к сучковатой яблоне и с какой-то неуклюжей торопливостью стал делать петлю.
Зрители следили за приготовлениями Вагнера... одни рассуждали, обменивались мнениями, другие делали выводы.
Вечернее освещение придавало зрелищу излишнюю торжественность и чудовищность.
Лия покончила самоубийством в этом доме, выбросилась из окна, и Вагнер решил повеситься, чтобы иметь возможность навестить ее в раю или в преисподней.
Просунув голову в петлю, Вагнер задумался... он стоял и слушал голос внутри себя... этот голос отговаривал его.
-- Авель, ты всегда только отговариваешь и критикуешь... - пробормотал Вагнер и, закрыв глаза и воздев руки, шагнул в пустоту.
Зрители замерли, увидев Вагнера, качающегося на пятипалом суку, но смерть свою он не встретил.
Ветка обломилась, и Вагнер рухнул на землю вместе со своими галлюцинациями, сомнениями и заблуждениями.
Сумасшедший из толпы сумасшедших подошел к лежащему под яблоней Вагнеру и стал снимать с него одежду.
Эта неожиданная церемония вызвала удивление Вагнера, потом возмущение и протест.
-- Ах, оставьте меня... ха-ха... мне щекотно...
На шум из портика входа вышел заспанный охранник.
-- Что здесь происходит?..
Воспользовавшись замешательством сумасшедших, Вагнер бежал прочь с петлей на шее...
* * *
Утром Вагнер как обычно стоял на площади у памятника вождю с траурной маской на лице и с афишкой на груди... на нем было потертое драповое пальто, на ногах поблескивали галоши... башмаки девы сдали в починку.
Шляпу он держал в руке.
Отзывчивые прохожие сыпали в шляпу серебро и медь.
К Вагнеру подошла старуха в плаще мышиного цвета. Ее лицо сплошь было усыпано бородавками.
Старуха что-то сказала ему.
-- Так и есть, графиня... - Вагнер заглянул в шляпу. - Это серебро и золото Рейна... в сумерках вод оно брезжит как смеющееся лицо Клариссы... что?.. я вас не понимаю... о какой книге вы говорите?.. ах, об этой... у нее нет начала и конца... я пытаюсь дописать ее... что?.. вы хотите ее издать?.. но она не нуждается в издании... она уже издана... куда же вы?.. исчезла, да и была ли она?.. м-да, ну и дела... - Вагнер задумчиво потер свой нос. - Ага... она снова явилась... окликает, но я не вижу ... где же вы, графиня?.. я вас не вижу... ах, вот вы где... теперь я вас вижу... или это не вы?.. ага, это мои старые девы, Флора и Фауна в одном лице... кто-то, не помню кто, говорил мне, что эта книга без начала и конца как Черная Дыра... она несет зло всем однажды взявшим ее в руки... это вы сказали, графиня?.. но вы не графиня... кто вы?.. вы мои преследователи... - Вагнер сел на бордюрный камень.
Начался дождь.
Глянув на небо, Вагнер нахмурился, тут же и улыбнулся проходившей мимо девочке 13 лет... все в ней дышало негой, грацией...
"Цветущая, нежная словно бутон... сердце зашлось, защемило..."
Девочка скрылась в толпе прохожих.
-- Ну, вот, и она исчезла... или нет?.. Боже, это опять они...
Флора и Фауна, точно призраки, выплыли из темноты аллеи.
-- А мы потеряли тебя... беспокоились... - заговорили девы одним голосом...
-- Зря беспокоились... мне не надо ума, даже если бы он был... куда вы меня потащили и тащите?.. а плащ?.. там остался мой плащ и книга... ах, оставьте меня... я всего лишь отражение в глазах бога, пустая видимость... зачем вы тащите меня в этот омут?.. вы что, хотите меня утопить?.. нет, нет... я не умею плавать... я плаваю как топор...
Вагнер говорил и говорил... иногда он взвизгивал и грозил девам пальцем... этим же пальцем он придавливал нервный тик на виске...
Девы остановились у газетного киоска, чтобы передохнуть.
Пока девы отдыхали, Вагнер исчез.
-- Как сквозь землю провалился... - Девы в панике побежали в одну, потом в другую сторону, но Вагнера нигде не было.
Приоткрыв занавеску на двери киоска, Вагнер глянул на дев, беззвучно хохотнул, увидев их растерянные лица, дернул себя за нос, после чего сел на стопку газет и устало зевнул.
Весь день он был на ногах.
Начался дождь...
-- Дождь все идет?.. - спросил старик в блузе, доходившей ему почти до колен. Он торговал газетами и обладал удивительным спокойствием, правда, иногда он очень грустил.
Одно время он был актером... его приглашали на характерные роли.
-- Кажется, перестал... - сказал Вагнер. - Но что это меняет?..
-- Все... это меняет все... кстати, тебе удалось что-либо вспомнить?..
-- Кажется, я был хорошим отцом и плохим мужем...
-- Наверное, в той жизни ты был самый счастливый из людей... кроме прочих, разумеется, ощущений пусть и в незаметном виде...
-- Некоторые воспоминания наводят меня на весьма многообразные, и, пожалуй, странные иногда догадки... у меня было много жен и детей... а как ты?.. что-нибудь пишешь?..
-- Пишу... зароют в могилу, тогда только и спохватятся, узнают, кого похоронили...
Пауза.
-- Что ты на меня так смотришь?..
-- У тебя все лицо меняется, точно ты хочешь заплакать...
-- Они ушли?..
-- Кто?..
-- Эти старые девы...
-- Да, ушли... кто они, эти женщины?..
-- Это не женщины, это божьи одуванчики... тебя они удивляют?.. а меня удручают... слишком они жалостливые... я им, видите ли, вдруг с неба свалился в виде дара...
-- Ну, ты, однако же... обо мне бы так заботились...
-- Мне не рай нужен, а ад... впрочем, как и тебе... ад бодрит... однако мне пора... - Вагнер встал.
-- Куда ты?..
-- Восвояси... жизнь еще не перестала меня разочаровывать...
* * *
По воскресным дням Вагнер навещал Клариссу. Она работала в театре суфлером.
Вагнер надел китель довоенного покроя и подошел к зеркалу... по-волчьи оскалившись, он тронул складку у рта, ковырнул прыщик на лбу, зевнул.
Желание идти куда-либо почти пропало.
Его скучающий взгляд скользнул в окно, и какое-то время блуждал по крышам, потом вернулся в комнату и замер.
Лия вышла из зеркала, словно это была дверь, своей плывущей грациозной походкой... узколицая, горбоносая, на шее нитка синих бус от сглаза...
Спустя час Вагнер уже был далеко от дома.
У афишки "Разыскивается преступник" он приостановился.
Дочитав до конца описание примет преступника, сбежавшего из тюрьмы, Вагнер забывчиво поймал пальцами пуговицу на рубашке и пошел по бульвару, вдруг прыгнул через лужу... неудачно, подвернул лодыжку и обрызгал прохожего.
-- Осторожно... - сказал прохожий сиплым голосом.
"Неприятный тип..." - подумал Вагнер, оглядывая господина в рединготе и вспоминая, где он мог его видеть.
Горло Вагнера вдруг пересохло.
"Черт, надо же... сбежал из тюрьмы и так свободно разгуливает по городу..."
На цепном мосту к господину в рединготе подошла женщина в лиловом плаще. Вагнер обомлел, когда увидел ее лицо.
"Боже мой, это же Кларисса... нет, не может быть... опасный преступник и Кларисса..."
Между тем господин в рединготе и Кларисса спустились по лестнице к реке, и пошли вдоль берега по направлению к театру.
Сумерки постепенно сгущались.
Вагнер шел за ними с оглядкой... он явно трусил... ему чудилось, что и за ним кто-то крадется по пятам.
