Мавр видел истину... я тоже, но темно...

В природе человеческой есть способность различать добро и зло...

Все, что было сказано в книге Лии хорошего, принадлежало Лии... Мавр ей это открыл... его она почитала и любила, как бога...

Лия сама на себя произносила приговоры...

Для ее осуждения не нужно было других судей...

Несправедливо ненавидимая людьми и гонимая (вреда сделать ей они не могли) она сподобилась истины...

Я тоже из числа гонимых людей, и живу как Мавр, по рассуждению, а не по страсти...

Мавр был необрезанным евреем... в последнюю войну он оставил свое отечество, жил как на острове, размышлял о природе бога и его помышлениях и писал комментарий на апокалипсис Иоанна...

Почему бы и нет?..

На острове он мог говорить и думать, что ему угодно... он пытался понять, для какой такой цели он ниспослан людям и отдан им в руки?..

Он сделался известным не только своим воздержанием... человек он был остроумный, как он сам о себе думал... его присутствие терпели, а потом потребовали объяснений...

Я тоже в своем безрассудстве надеялся созерцать самого бога...

Там на прогулке вдоль стен монастыря Мавр встретился с девой, хотя не ожидал увидеть кого-либо из людей...

Дева была ангелом... душа оставила ее, когда мне не исполнилось и года...

Бог так захотел, и ее душа вернулась туда, откуда была взята...

В семь лет я сделался философом... дева являлась мне в видениях, и я размышлял, как такое возможно?..

Бог отпускал ее на ночь...

Ее появление внушало мне какой-то странный страх, удивляло и вместе с тем служило успокоением...

Я обещал ей жить в подвиге терпения, воздержания и целомудрия, чтобы приблизиться к богу и испытать блаженство его благодати...

Увы, иногда я обольщался ложными словами, жил наугад и следовал желаниям, ничего не стоящим...

И все же я надеюсь, что мне будет милость от бога...

Книга Лии вернула меня к богу и уже не отпустит к другим, пока я не исполню обещание, которое дал деве...

Один и тот же бог устроил все видимое, и нет другого... и имени у него нет... люди называют его отцом и ожидают благодеяний от него и спасения...

Ангелы - это дети бога...

Как-то во сне я увидел танцующую деву с детьми... горы скакали от радости за ее спиной, деревья ликовали, ветви с листьями и плодами рукоплескали... вместо репейника взошел кипарис, а вместо крапивы цветущий мирт...

Все как в первое пришествие Христа, когда он сделался человеком и явился бесславный и смертный, чтобы обвиснуть на кресте с преступниками...

Второе его пришествие будет другим, он явится в облике славы и на облаке, великий, могущественный и страшный...

И тьма сделается в полдень, и он приготовит участь каждому достойную и справедливую...

* * *

Я спал и очнулся, услышав свой вопль...

Сон не ободрил меня, удрученного, и мою смятенную душу...

Мне снился отец... Мавр рассказывал, что мой отец пропал без вести, не был найден... бог взял его... мать осталась одна с двумя детьми на руках в месте, где люди были не люди, и народ не народ...

Мавр вывел мать оттуда...

Я не запомнил ее лицо... мне не было и года...

Помню, мать сказала: смотри, чтобы знать, это твой отец и избавитель...

Все следующие семь лет ночью я имел Мавра перед глазами, пока не появлялась Лия... она была непостоянна и склонна оставлять меня одного...

Я вставал и искал ее... она играла с другими и в разных местах...

Она не видела меня... я был еще пуст и безвиден...

С Лией я видел чудеса, сотворенные богом...

Когда я оставался один, я делался безумным, во мне не было веры и любви...

Утром я просыпался и прилеплялся к обычной жизни, а мог бы остаться в пустыне камнем среди камней за то, что я делал и что помышлял в безумии, и не потому, что это было нужно мне... как будто меня кусала змея, и я делался змеей, проникал в развезшиеся утробы порочных дев, где царила тьма, не свет, и не псалмы я там пел...

Помню, мне рукоплескали... я думал, что это будет продолжаться, но меня уже не было среди них...

Лия взял меня за руку, и вывела из этого театра наружу...

От востока до заката цвела ночь, благолепие красоты...

Глаза мои были пусты, язык заплетался... я шел за Лией и чувствовал себя вором...

"Ты не делал это там... тебе приснилось..." - сказала Лия...

Я поверил ей, кивнул головой и проснулся...

Я ходил во сне за своим грехом, и оказывался среди людей, которые судили и оправдывали самих себя... и отпадали от бога, как листья и плоды от веток дерева...

"Все мы народ божий..." - говорил Марк и разглаживал морщины на лице...

Бог видел, что я творил, и молчал... и молчанием своим он смирил меня...

Ночью мне приснился сон: я открыл глаза слепому, хромого взял за руку и вывел всех сидящих во тьме преисподней, оставленных для суда и спасения...

Марка я оставил во тьме...

Этот сон повторился через неделю, потом еще раз...

Повторением одного и того же бог возбуждал воспоминания...

* * *

Не было в городе праведного, даже одного, языками своими они лгали, рот их был гробом открытым, а слова за губами как яд аспида...

Они врали, что так угодно богу...

* * *

Дни приходили и уходили, и случилось затмение... тьма прошла от востока до заката и не человеческим искусством она была разукрашена...

Лия описала этот день в своей книге словами Мавра...

Я читал записи и не понимал смысла их, досадовал и укорял ее, Мавра...

Слова Мавра о делах бога казались мне невнятными и недостаточными...

Я молил бога сохранить меня от чуждых мыслей... бесы нашептывали их, строили ловушки и лишь умножали мои сомнения и страдания...

* * *

Когда я очнулся, тьма стояла передо мной... она раскрылась как книга, которая говорила темное, неизвестное... я увидел, как сел суд во главе с распятым и обесчещенным, язвами которого мы исцеляемся, который сошел с облака, и дана была ему власть судить...

Свой сон я рассказал Лии...

Лия промолчала...

Сначала я был обычным человеком, а потом возвысился, стал говорить, открыл людям уши, глаза, рот... они пили мои слова как воду из источника на пути к богу...

Они называли меня ангелом или человеком от бога, пока я не стал камнем на кладбище, когда пришло время...

Я лег среди камней, и враги лежали в земле подо мной...

Что я делал в яме?..

Одни дни я лежал молча, а в другие дни пел, пока не кончались песни царя Давида...

Я перестал обольщать себя и других, слушающих меня и заблуждающихся...

Пришел я в себя при звуке трубы непорочным и невинным в своем привычном месте, а не в аду, осужденным на огонь и серу...

Бог был милостив ко мне и к Лии, и мстил врагам за все вымыслы о ней...

Хорошо мне было с Лией и так странно... помню, она сказала, что день суда близок, и земля вдруг заколебалась под моими ногами...

"Не бойся и не смущайся, ты будешь неповинен в день суда..."

Я услышал еще и другие ее слова и мнения, которые показались мне еще более странными...

Язык ее говорил, а рука писала, и вокруг благодать разливалась елеем радости, и вся она благоухала миррой, алое и кассией, одежда ее казалась позолоченной и разноцветной... она была прекрасна видом, тонкая, изящная, грациозная, с венком невесты на голове...

Мне было тринадцать лет, а ей на семь лет больше и я желал красоты ее... помню, я упал лицом в бедра ее и очнулся в саду, осыпанный лепестками разных цветов как жених...

И неудивительно, из зимы я попал в лето...