Юноша же так и остался стоять на коленях, словно вокруг него не творилось Баал знает что. Вкруг ног его уже образовалась внушительная лужа крови. Однако он сумел сделать над собой усилие — и поднять на меня лицо с тонкими чертами, в глазах пытала такая мольба, что я не сумел удержаться. Губы практически помимо воли прошептали исцеляющее заклинание, но результат его оказался совершенно неожиданным. Юноша скривился от боли, рот его исказился словно в смертной муке, глаза запылали.

Совершенно не понимая что происходит, я замер, хлопая глазами как первоклассник, не выучивший урок, пока рука юноши не вцепилась мне в колено. Лицо его заострилось, будто он старел с каждой секундой на десяток лет. Я склонился над ним, прислушиваясь к едва слышному шепоту, слетавшему с истончившихся и побелевших губ.

— Ты… убиваешь… меня… Крови… скорее…

Я вновь действовал как по наитию, полоснув по запястью Рукбой. Юноша приник к нему с жадностью мучимого жаждой зверя, глотая мою кровь. И только тут до меня наконец дошло, что я спасаю вампира, да еще и ценой собственной жизни. Однако он не стал опустошать мои жилы, с видимым усилием оторвавшись от моего запястья и слизнув кровь с вновь обретших цвет губ. Поднявшись, юноша оправил длинный щегольский плащ, застежкой которому служила виконтская цепь, и поднял с мостовой длинную шпагу с позолоченным эфесом, скрытую до того пола плаща.

— Виконт Эльген, — представился вампир, с достоинством кланяясь, что казалось практически немыслимым в его одеянии.

— Эшли де Соуза, — не менее элегантно кивнул я в ответ. — Какими судьбами в Брессионе?

— Без особых целей, — пожал плечами назвавшийся Эльгеном. — А вы?

— Практически тоже. — Тут мне припомнился недавний разговор с графом. — Я недавно слышал об одном вампире-ренегате… — неопределенно произнес я.

— Ренегат несколько неверное слово, — усмехнулся он, — оно означает скорее — авантюрист, коим я являюсь. В этом признаюсь, но Анклав я не предавал и не собираюсь в ближайшем будущем.

— Верность родине, — в тон ему усмехнулся я, — прекрасная вещь.

— Я родом из Билефельце, — уточнил Эльген и вдруг рассмеялся весело и открыто, пряча шпагу в ножны. — Отличный у тебя меч. Такой не у каждого Рыцаря Смерти найдется, пожалуй подобные носят лишь Темные Паладины.

— Он мне не нравится, — покачал я головой, оглядывая оскверненный меч Защитника Веры, — но иного оружия у меня нет.

— Благодарю за то, что ты спас меня, — еще раз поклонился вампир. — Этот долг я не могу не отдать, тем более что мы теперь связаны кровью, которая течет в моих жилах. Покуда не верну его, я буду следовать за тобой.

— Я польщен, виконт, — лихорадочно думая, как мне теперь быть, произнес я, — но…

— Не нужно возражений, — мрачновато улыбнулся Эльген, — ни я, ни ты не можем по своей воле отказаться от этого обязательства. Нас, как я уж сказал, связала кровь. Лишь когда спасу жизнь тебе, я могу вновь стать свободным. Так куда ты теперь?

— Определенной цели у меня нет, — пожал я плечами, окончательно смирившись с наличием вампира, свалившегося мне на голову, долг крови для них — все, нарушить его они не могут физически, в противном случае — смерть. — Просто вперед.

И мы зашагали по пустынным улицам Города сеньоров, разговаривая не о чем.

— Кто тебя так жестоко? — спросил я Эльгена, чтобы нарушить повисшее молчание, ставшее невыносимым.

— Граф, скотина, — в голосе вампира прозвучал гнев, — кто же еще? Жилы открыл — и бросил подыхать. Гарпии те уже позже налетели. А вот ты меня едва не отправил на тот свет, когда принялся лечить заклятьем.

— Я же не знал, что ты вампир, — без раскаянья пожал плечами я, — но почему граф не прикончил тебя сразу, да еще потом и меня предупредил о тебе, когда мы встретились в подземельях?

— Вампир никогда не убивает вампира, — неожиданно резко осадил меня Эльген, — а вот то, что я бы умер от кровопотери из-за того, что он вскрыл мне заклятьем артерии, — это уже совсем другое дело, — уже с иронией добавил он. — Наши законы — штука весьма обтекаемая и неоднозначная.

— Все законы таковы. — Я почувствовал, что начинаю сближаться с вампиром, уж очень похоже мы смотрели на веши. — Кроме, пожалуй, церковных.

— Да уж, у святых отцов одно правило: хватай и жги.

Мы рассмеялись. И зря…

— Ай, ай, ай, — донесся из-за наших спин удивительно знакомый голос, — недостойные для верного сына Матери Церкви речи, да и компания не самая подходящая.

Мы с Эльгеном одновременно развернулись, выхватив оружие (правда, я его и не прятал, — не куда ведь). Перед нами стояли знакомые клирики, выглядевшие еще более потрепано чем в Кастель Муньосе. И теперь отец Сельто не скрывал лица.

Что же чего-то в этом роде я ожидал, сам не знаю почему. Поверх остатков оторванного кем-то воротника алого плаща красовалась голова с благообразным лицом отца Симоэнша, епископа Альдекки.

— А вам, Ваше преосвященство, достойно скрывать лицу от честных детей Церкви? — с тем же полушутливым укором поинтересовался я у него. — Да еще и рядиться в одежду баалоборца, хотя сами вы из ордена святого Каберника. Это ведь серьезное преступление, не так ли?

— Если того требуют обстоятельства, нет. Законы Церкви также могут быть неоднозначными и крайне обтекаемыми. Однако же тебе, Эшли, стоило бы ответить на мои слова, вместо того, чтобы нападать на меня. И уберите оружие, я не фанатик и к вампирам отношусь вполне нормально. Да и не нужен нам всем конфликт, особенно в этом городе.

— Не нужен, — кивнул я, однако оружия ни я ни Эльген не спрятали. — Но что у вас за дело к нам, Ваше преосвященство?

— У нас общий враг — Лосстарот, враг страшный и могучий. Мы должны понять что ему нужно здесь и вместе противостоять ему.

— Вот только все выгоды от этого союза достанутся вам, — вдруг вступил в разговор Эльген, — а работа — тяжелая и неблагодарная — нам, так?

— Тебе бы вообще стоило молчать, кровосос, — неожиданно резко бросил ему брат Гракх (если его на самом деле звали так, в чем я уже начинал сомневаться), — пока я не заткнул тебе пасть.

Да уж, взаимная ненависть вампиров и мистиков широко известна и не угасает со времен Алых войн.

— Попробуй заткнуть меня, полудохлый, — не остался в долгу Эльген, поигрывая шпагой.

— Прекратите! — прикрикнул на обоих отец Симоэнш. — Нам не след ссориться сейчас и здесь.

— Верно, — подтвердил я, — но все же я поддерживаю своего спутника, в отношении нашего союза. Если уж на чистоту, я не доверяю вам, Ваше преосвященство, вы уже дважды обманули меня со времен нашей встречи в кабинете магистра ИРМ.

— Не доверяешь мне, но разгуливаешь плечом к плечу с вампиром. Остается вернуться к моей первой реплике.

— Того требуют обстоятельства, — процитировал я его.

— Наш разговор зашел тупик, — констатировал он, я не знаю какими аргументами склонить тебя на свою сторону.

— Раз вы это признали, то предлагаю разойтись и продолжить идти по своим дорогам.

— Если иного выхода нет, — протянул отец Симоэнш, — но все же предлагаю вам подумать над моим предложением, в этом городе легче выжить вместе, нежели поодиночке.

— Не всегда, — не удержался от шпильки Эльген. — Идем, Эшли. Мы теряем время.

Брат Гракх глухо зарычал, однако и пальцем не пошевелил, пригвожденный взглядом епископа. Мы же двинулись прочь, при этом мне стоило больших усилий повернуться к клирикам спиной и ни раз не обернуться пока мы не повернули за угол высокого дома.

Мы продвигались по широким улицам Города сеньоров, направляясь к Сакральному кварталу, где по нашему общему мнению можно было найти что-нибудь заслуживающее внимания. Клирики такого города как Брессионе просто обязаны были хранить множество страшных тайн и секретов, потрясающих сами основы Церкви. К тому же я припомнил, что саркофаги церковников на подземном погосте совершенно не пострадали, что наводило на определенные мысли. Однако раз за разом дорога к месту обитания брессионских клириков оказывалась перекрытой — то развалинами дома, то вставшей на дыбы мостовой, то трещинами и пропастями; и осталась одна — через Белый лес, куда ни мне, ни Эльгену соваться совершенно не хотелось. Мы уж было собирались отказаться от этой идеи, когда меня вновь охватило знакомое, правда уже толком подзабытое чувство.