Боль во всем теле стала просто невероятной. Она выкручивала и перекручивала меня. И я закричал.
А потом я понял, что все закончилось. Или, наоборот, лишь готовилось начаться.
Я находился непонятно где. Казалось, весь мир стал этой зеленью, и ничего больше в нем не осталось. Она окружала со всех сторон, и я находился внутри огромного кокона.
Зелень «бурлила» вокруг меня всполохами, вспышками и мерцанием. Иногда она напоминала листья деревьев, что колышутся в грозу. Иногда в ней мелькали разрывы, и тогда я видел лица людей. Первым появился Старейший.
— Прими свою судьбу, — крикнул он, и пропал во взметнувшейся листве.
Следом мелькнул улыбающийся молодой мужчина, странным образом напоминающий меня самого, Джейме, Тириона и Тайвина. Золото солнца сверкало в его волосах, а с лица, казалось, никогда не сходит ехидная улыбка. Его зеленые глаза поражали умом и хитростью.
— Охренеть как весело, да? — он усмехнулся и пропал, стертый очередным всплеском листьев.
Новое видение и новый человек — невысокий, непропорционально широкий в плечах и груди, суровый мужчина с большой головой, выпуклым лбом и свернутым на сторону носом. Он стоит в центре нарисованной на каменном полу звезды, которая сверкает холодным светом. Около него горят две высокие свечи — зеленая и черная. Об их острые, как бритва, грани можно запросто порезаться.
Мужчина внимательно смотрит прямо перед собой. Он видит и не видит меня.
— Кто ты? — вопрос прозвучал на валирийском. В хриплом голосе слышится тревога и ожидание.
В следующее мгновение он растворяется в зелени.
В небе сражаются два дракона… Несколько молодых лиц, и я понимаю, что это Старки, что смотрят на меня с немалой яростью и укором… Из морозной дымки приближается величественная Стена… Маргери кормит грудью двух прелестных малышей…
— Я найду тебя, — в ночи слышится чей-то резкий крик, и я успеваю заметить ледяной блеск синих глаз.
Эти, и другие, не такие отчетливые видения мелькали передо мной. И, несмотря на то, что они все что-то значат, я понимаю, что это не самое важное. То, что гораздо важнее, притаилось где-то дальше. И оно ждет, сумею или нет, я к нему пробиться.
Зеленое море бросало меня из стороны в сторону, забавляясь, как с игрушкой. Меня кидало вверх и вниз, влево и вправо, одно мимолетное виденье сменялось другим, а сознание странным образом искажалось. Я воспринимал чужие мысли, чувства и забывал свои.
Из всего, что там было, я чувствовал лишь одно — в том месте я не двигался, но странным образом знал, что мне надо идти. Просто идти, прилагая невероятные усилия. Просто идти. Разве это сложно?
В том месте это было невероятно сложно.
Зелень игралась со мной, сбивала с шага, заставляя забывать, кто я и что здесь делаю? Зачем я живу?
Просто идти… Шаг, еще один, и еще…
А потом зелень отступила. И я оказался на полянке. Передо мной высится чародрево и стоит Старейший.
— Ты пробился, — раздался бесстрастный голос.
Оглядевшись, я понял, что мы здесь одни. Ни других зеленых людей, ни Джейме, ни гвардейцев на поляне не наблюдалось.
Старейший подошел и взял за руку. Встав на ноги, он оказался выше меня практически на голову. И меня вновь затянуло в зелень.
В одном месте образовался разрыв. Миг и вот уже я стою на краю леса. Вокруг меня множество чародрев, и около одного из них, на каменном алтаре, привязанный за руки и ноги, находится мощный, высокий мужчина. Он яростно кричит и пытается вырваться.
Группа из маленьких фигурок вокруг не обращают на него никакого внимания. Это Дети Леса. Позади них, образуя второй круг, находятся несколько зеленых людей — высоких и величественных. Они что-то поют, подняв руки. На их ладонях переливается странный свет.
— Так все начиналось, — раздался негромкий голос, и я только сейчас сообразил, что на полшага позади меня стоит Старейший. В его глазах бесконечная усталость и разочарование.
Я невольно хмыкнул. Похоже, именно так Трехглазый Ворон показывал Брану Старку различные картины. Неужели и я приобщился к подобному?
Ритуал продолжался. Мы стояли и молча смотрели, как мужчина на алтаре перестал кричать и обессиленный закрыл глаза и затих. Раздались последние слова, и магия, взметнувшись, единым порывом взбудоражила всю полянку. И все затихло…
Воздух отчетливо пахнет тревогой.
В следующий миг мужчина на алтаре открыл холодные, насквозь промороженные глаза изумительного синего цвета. И он начал смеяться — жутко, холодно, предвкушающе…
Дети Леса забегали, засуетились, начали что-то кричать.
— Тогда нашим предкам удалось на некоторое время его обездвижить, — негромко произнес Старейший. — Но со временем он освободился.
— Почему он раньше не пытался захватить Вестерос?
— Пытался, и не раз, — последовал ответ. — Просто условия этому не способствовали. Да и всегда находились те, кто не давал ему набрать окончательную силу.
— И что теперь?
— Теперь настают очень сложные времена. Король Ночи может стать сильным, как никогда. И он сумеет преодолеть Стену.
— Значит, теперь это моя головная боль?
— Ты король. И если хочешь им остаться, то тебе необходимо что-то делать, чтобы защитить свои земли и своих людей.
— И что именно?
— Теперь ты сможешь смотреть сквозь зелень. Я знаю, в Красном замке еще осталась богороща. Она поможет тебе, — увидев, как я кивнул, он продолжил. — С помощью чародрев ты сможешь увидеть все, что необходимо, и понять, что к чему. А сердце подскажет, что со всем этим делать.
Я еще раз молча кивнул. Похоже, кто-то начинает повторять путь Брандона Старка.
— Значит, я смогу увидеть прошлое… А будущее?
— Это невероятно сложно. Да и единого будущего просто нет. Оно как река, разделенное на множество рукавов. Какое из них ты сможешь увидеть? И нужно ли это? Вместо ответов на вопросы ты можешь лишь еще сильнее заплутать и запутаться.
— Мне кажется, что я понимаю…
— Еще ты должен знать, что Старки это не просто великий дом. У них древняя, мистическая связь со своими землями. Без Старка в Винтерфелле ты не сможешь удержать Стену и Север. А если падет Север, то падет и весь Вестерос.
— Старки так важны?
— Да.
— Почему?
— Потому что Король Ночи когда-то был Старком…
Эту мысль стоило обдумать. Во всем этом присутствовало что-то необычное, неуловимое, словно Старейший специально не говорил прямо, а лишь тонко намекая.
— Что еще я должен знать?
— Ты сам во всем разберешься, — по его губам проскользнул намек на улыбку. — И сам разыщешь тех, кого необходимо найти. Видишь? — он повел рукой в сторону, и, проследив за ней взглядом, я увидел на одной из веток огромного, черного, как ночь ворона. Птица с интересом смотрела в нашу сторону и все ее три глаза странно блестели, отражая свет.
Как-то мне это не сильно пришлось по душе. Еще и Трехглазый Ворон — меня словно ведут по проторенному пути, не давая возможности свернуть вправо или влево.
Зелень вновь приняла меня в свои объятия, и в следующий момент я уже понял, что вернулся обратно — в свое время.
Все также ветер еле слышно шептал в листве. Все также на своем троне сидел Старейший, а мои люди стояли около деревьев и смотрели в нашу сторону.
— Иного можно убить? — я поднял взгляд на Старейшего.
— Всех можно убить.
— И как?
— Без дракона и Старка это практически невыполнимая задача.
— Живые Старки еще есть, — я невольно усмехнулся. — А вот с драконами сложнее.
— Разве? — в голосе зеленого человека послышалась ирония. Он молча кивнул, и к нам подошла женщина, держащая в руках большое яйцо.
— Это наш дар для короля, — женщина слегка наклонилась, протягивая предмет.
Медленно я беру яйцо в руки и осознаю его тяжесть. Шершавые чешуйки, из которых оно все состоит, ощущались ладонями как очень надежная и основательная вещь. Цвет яйца — красно-серый, с едва заметными фиолетовыми прожилками.
На ощупь оно немного теплое и странно пахнет — как сухой, нагретый металл.