Это было неприятно, как заноза в заднице, но вполне терпимо на фоне остальных наших проблем.
Все наши взгляды и устремления были повернуты в сторону Рендилла Тарли. Именно на этом человеке, его полководческом таланте и набранном войске сейчас сосредоточились наши надежды.
И Тарли не подкачал. Из Горького Моста он выдвинулся в сторону Гневного мыса. С собой он вел почти сорок тысяч воинов.
Поначалу удача сопутствовала Золотым Мечам. У них было более двадцати слонов, и они сумели удивить. Авангард Тарли проиграл пару небольших стычек в окрестностях развалин Летнего замка.
А потом Тарли обдумал новую информацию, переосмыслил свою стратегию и тактику и показал, чего он на самом деле стоит.
Ему потребовался месяц, чтобы загнать Золотых Мечей обратно к Дождливому дому. Он бил их ночью и днем, из засад, в правильном бою и на марше.
Золотые Мечи были хороши, действительно хороши, и пару раз ситуация на Гневном мысе застывала в шатком равновесии.
И все же Тарли их дожал… Славных Кавалеров он уничтожил полностью, а вот от десяти тысяч Золотых Мечей, что не так давно бахвалились завоевать Королевскую гавань, выжило всего несколько сотен — они сумели сесть на корабли и отплыть обратно в Пентос.
Все это время весь Вестерос напряженно наблюдал за Тарли — именно там решалось, как все дальше пойдет.
Я все также сидел на Рубиновом броде. Джейме и другие наши раненые медленно выздоравливали. Да и сам я постепенно входил в колею.
При никаком Джейме я просто не мог оставить Рубиновый брод. И я не мог передать командование Эдмару Талли — он, хоть и доказал свою лояльность, но оставлять его одного против собственного дяди я так и не решился. Мизинец мог попытаться его обмануть и я по возможности контролировал ситуацию. Других военачальников соответствующего масштаба у меня просто не было, вот и приходилось продолжать возглавлять войско — хотя я мог бы найти с десяток более полезных и важных дел.
Хотя, рассуждая теоретически, я мог позвать из столицы лорда Матиса Рована и передать войско ему. На самом деле, в самом начале я так и хотел поступить. Но затем одумался. Сделай я так, и все бы поняли, что король не хочет разделять трудности и бежит от ответственности, поджав хвост. И что самое главное, все бы увидели, что я проиграл Черной Рыбе.
Но если я уеду в Королевскую гавань после того, как в войне наступит перелом, то так никто не подумает. Это будет просто перегруппировка сил и я одержу новую победу — на сей раз на Рубиновом броде.
Все это время мы все размышляли над тем, что же хотел добиться Петир Бейлиш — а то, что все это его рук дело, уже никто не сомневался.
Похоже, он делал ставку на Болтонов, Фреев, Грейджоев и Золотых Мечей. В этом он не ошибся. Но затем кое-что пошло не по плану. Думаю, он всерьез рассчитывал привлечь на свою сторону Риверран — именно поэтому он вел себя так дерзко. Возможная поддержка речных лордов позволяла ему кардинально изменить ситуацию, и он бы действительно достиг с нами паритета по силам.
Но человеческие судьбы прихотливы, а люди не спешат быть обычными куклами. Мизинцу стоило бы помнить, что не все наши планы сбываются. Вот и Эдмар Талли не предал меня и очень сильно подвел Мизинца. Фактически, оставшись с королем, Талли поставил жирную точку на амбициях Петира Бейлиша и теперь исход войны ни у кого не вызывал сомнений.
Первым понял это Рамси Болтон. Да, да именно этот хитрый, изворотливый ублюдок неожиданно сообразил, что все может закончиться плохо и принялся слать мне тайные письма…
Все это время Квиберн и Орм пытались всеми силами разузнать, почему и отчего лорд Русе Болтон нас предал. И они сумели многое узнать…
Находясь в Долине, Петир Бейлиш не сидел на месте и успел побывать в некоторых местах. В частности он каким-то образом сблизился с Рамси. Орм предполагал, что Мизинец посетил Север и Дредфорт. Лорда Русе он не застал — на это и был расчет — тот как раз заканчивал давить Станниса Баратеона. Зато он, вероятней всего, встретился и познакомился с Рамси Болтоном.
Понятно дело, как и о чем они беседовали, мои люди не узнали. Но это и не важно, детали можно и додумать самому, а итог мы поняли – сладкоречивый, как соловей, Мизинец сумел обвести Рамси вокруг пальца и наобещать ему сказочные горы. Вероятно, он сыграл на обиде, что Ланнистеры дали ему фальшивую Арью и вместо этого предложил ему настоящую. Предложил на словах, так как сама Арья все еще находилась в Гнезде — это мы знали с большой долей вероятности.
А затем Русе Болтон победил Станниса и повел все силы Севера нам на помощь, прихватив с собой сынка. Похоже, сам Русе не задумывал предательство… Мы не знаем, да, наверное, уже никогда и не узнаем, когда он погиб. Вероятней всего это произошло на подходе к Близнецам или чуть раньше, до того момента, когда мы откинули Черную Рыбу с Перекрестка при наступлении. Во всяком случае, Бринден Талли на тот момент уже знал, куда нужно отступать и ловушка уже была готова.
Так Рамси Болтон убил собственного отца и его поддержали часть лордов. Не все, потому что Мандерли и Гловеры поняли, что дело пахнет откровенной тухлятиной и повернули свои войска обратно, сославшись на древний закон, согласно которому они становятся вассалами тогда, когда клятвы верности принесены в Винтерфелле — сердце Севера. А так как такие клятвы они давали Русе, но не Рамси, он был вынужден простить им эту вольность.
Мандерли и Гловеры повернули обратно, а Болтоны вместе с Амберами продолжили двигаться вперед. Для вида им пришлось оставить часть сил, демонстрируя блокировку Близнецов. И все же их план был не так уж и плох. И у них почти вышло — победи они, захвати в плен меня и Джейме, все пошло бы иначе.
А вот теперь Рамси немного приуныл и принялся писать. Он, как сказал Джейме, начал выкручивать яйца — говорит о том, что идея предательства возникла у его отца, а он сам был изначально против. Он писал, что сам лорд Русе Болтон погиб в битве у Холма — это была откровенная ложь, так как, по словам Джейме, он видел их главный штандарт и мог поклясться, что сам Хранитель Севера непосредственно в бой не вступал.
— Что ты ему ответишь? — поинтересовался у меня Джейме.
— Отвечу — что да, почему бы и нет. Я согласен его простить — пусть принесет голову Черной Рыбы, Черного Уолдера, Мизинца. Пусть сложит с себя звания Хранителя севера и убирается в свой сраный Дредфорт.
— Он не согласится на это.
— А нам это и надо. Он увидит, что я готов начать переговоры и решит, что можно торговаться. Пусть думает, что это он самый хитрожопый человек в Вестеросе.
— Мизинец его наебал.
— Теперь и мы попробуем провернуть схожий номер.
Вот только Мизинец не собирался сидеть на месте. Мы думаем, что эти две попытки именно его рук дело.
Первый раз меня пытались отравить. Меня не достали, но чашник Хюнт Холи погиб. Конечно, нового чашника нашли быстро, но все это напрягало и даже нервировало.
А еще как-то раз я готовился ко сну в своей палатке. Время было уже позднее, в лагере потушили все огни и люди готовились отдохнуть. Я немного задержался, читая при свече «Невероятные истории». В этот момент вошел Джекоб Лидден — он стал рыцарем, но продолжал находиться в моей свите и не торопился уходить на вольные хлебы, чему я был только рад.
— Ваше величество, — Лидден улыбнулся и сделал шаг в мою сторону.
— О, привет Джекоб! Что нового? — я зевнул и помассировал глаза.
— Смотрите, что у меня есть, — он протянул мне руку, и в этот момент Бирюза, которая вроде бы лежала совершенно спокойно, вдруг резко выдохнула язык пламени прямо в грудь рыцарю.
Джекоб закричал, а я буквально оцепенел от того, что произошло и от того, что теперь будет дальше. Дракон все это время вел себя тихо и ни разу ни на кого не нападал. Он, правда, и вольностей не позволял в отношении себя, но всегда вел себя сдержанно. И тут такое!
Джекоб, завывая, упал на пол, а я, очнувшись, схватил кувшин с водой и вылил ему на грудь.
