– Шепот, ты чего творишь?

Риторический вопрос, особенно если учесть, что он опять уселся верхом на злополучного трилунца, для верности прижимая его подбородок своим коленом. Как бы подпирая снизу, чтобы тому дышалось с усилием. Тогда не до знаков будет, а там, глядишь, и остынет.

– Ее… нет, – прохрипел Диймар, безуспешно выдираясь из захвата.

– И куда она могла пойти? Быстро думай.

Поверженный так удивился, что даже забыл сопротивляться.

– Как – пойти? Идиот, она же браслет!

А, вот он о чем! Арно перестал вжимать противника в пол. Тот поднялся, откашливаясь. Знаки творить даже не пытался – руки дрожали.

– Я о карте говорю, а ты? О, мрак, Евгения ушла? Куда? Вот дура, башка безлунная!

– Уймись, потом дерьмом ее польешь, – буркнул Арно. – Думай, куда она могла податься, все-таки ты ее лучше всех знаешь, уж точно лучше меня. А я попробую еще раз ей позвонить, вдруг все же ответит.

И тут из кухни донеслась мелодия Женькиного звонка – сам же Арно и ставил что-то первое попавшееся, из классики в рок-обработке!

Парни кинулись на кухню, едва не сшибая друг друга с ног, хотя обоим было яснее ясного – телефон звонит в одиночестве, без хозяйки. Зато на столе стояла незакрытая коробка печенья.

Просторная кухня располагалась в помещении, которое, вероятно, задумывалось как веранда. А может, и являлось таковой много лет назад. Поэтому Арноха запомнил кухню холодной, даже немного такой… сыровато-промозглой. Но сейчас в ней было очень сухо и жарко.

– Надо же, плиту не выключила… Иногда мне кажется, что ты ее не зря ругаешь. – Арно шагнул к газовой плите, но попутно подхватил со стола Женькин телефон. – Фотографию сделала меньше двух часов назад, – сообщил он Диймару, – после этого вообще никакой активности, – и перебросил трилунцу аппаратик.

– Вот она, карта! – выдохнул тот, вглядываясь в Женькино селфи. – Евгения Радова надела на руку браслет. А потом произошло что-то. Она вышла из дома без телефона и не выключила плиту. Значит, собиралась вернуться через минуту-другую. Но не вернулась.

Арно молча направился к двери.

– Ты куда? – растерянно спросил Диймар.

– А ты как д-ду-думаешь? – Арноха перевел дыхание, справляясь с заиканием. Было странно от того, что не получалось оплакивать погибшего друга, а, напротив, приходилось идти куда-то с его убийцей. – Думаешь, у меня нет дел важнее, чем тебя прибить? Пошли, надо Евгению найти. Держись рядом, но если хоть один знак без моей команды сотворишь, я превращусь, и хана тебе. По дороге расскажешь мне все, о чем я спрошу. А спрошу я о многом. Сам удивился, как твердо это прозвучало. И тут же порадовался, что Диймар не стал возражать.

– Ты знаешь, куда идти? – только и спросил трилунец вместо споров.

– В целом, нет, – признался Арно, – но, сам посуди, Евгения вышла без телефона, значит, рассчитывала сразу вернуться. Теперь смотри, вот журнал звонков. Леле звонила, Рудо, Каринку набирала. Ни одного незнакомого номера. Ее не могли позвать по телефону.

– В окно кого-то увидела? – предположил Шепот.

– Типа того.

И Арноха рассказал о вертолетике и волчьем запахе, который учуял Кира.

Шепот кивнул, словно ни капли не удивился.

– Я знаю, куда идти, – просто сказал он.

– Тогда поведешь.

Арноха не чувствовал страха, нервной «колотушки», не испытывал даже разумного минимального опасения за свою жизнь. Если Шепот начнет валять дурака, всегда можно будет обернуться львом и… и больше не пускать человеческие размышления в голову зверюги.

– Ты был у местного омертвения? – хмуро спросил Шепот. – Тут прилично тащиться, если через лес по снегу.

– На лыжах, может?

– Нет, через коридор проведу. Я тут осенью построил парочку.

На улице их встретил Кира.

– Это еще кто? – взвился Шепот. – Арно Резанов, мы так не договаривались.

– Мы вообще ни о чем не договаривались, – непривычно вспылил Арноха. – Ты, Шепот, зря губу раскатал, что с тобой кто-то договоры заключает. Скажи спасибо, что я тебя на месте не прибил. Хотя я еще подумаю.

– За что? – тут же задал вопрос по существу Кира. – За что его надо прибить?

Да, это может оказаться проблемой.

– Кир, ты иди к Марко, – решительно сказал Арно, – нам придется в омертвение лезть, так что ты не сможешь помочь. И ты не бойся за меня. Я теперь такое, что пусть враги боятся.

– Раз так, я пойду. – Кира коротко кивнул и потопал по улице.

– Кира! – не выдержал Арноха. – Только не обижайся!

Ликантроп развернулся:

– Ты что, пацан? Растешь. Нянька не нужна. Уважаю.

И отсалютовал рукой по старой привычке.

– Пошли уже, – буркнул Диймар, – вход в коридор недалеко, но все равно лучше поторопиться.

Он направился прямо через сугробы куда-то между бывшим участком, где стоял дом Заккара, и соседним. Потом, огибая территорию Заккараускасов, углубился в лес.

– Так зачем ты это сделал? – спросил Арно. На него накатило странное спокойствие, что-то вроде безразличия от усталости. – Я хочу сказать, зачем ты уб… уб-уб… ах ты черт, зачем ты убил Рудо?

– Так было надо, – просто ответил трилунец, – к тому же он все равно не выжил бы.

– «Так было надо», – передразнил Арно. – Зачем «надо»? За каким хреном такое может понадобиться?

Диймар поскользнулся на настовой корке и провалился по колено в рыхлый снег. С руганью вытащил ногу.

– Слушай, Шепот, не буди во мне льва, – предупредил Арноха.

– Я должен был познать убийство, смерть, – нехотя и скороговоркой выпалил спутник и тут же увяз второй ногой.

– Мне из тебя каждую фразу клещами выдирать? А то когтями могу…

Для наглядности легко, словно всю жизнь так делал, превратил обе лапы в львиные. И очень постарался не выдать собственного удивления.

Шепот засопел, принимая решение. И принял правильное. Еще бы, не в его положении выделываться.

– Я хочу стать драконом. То есть не так. Мне надо стать драконом. Причем как можно скорее. Мне уже шестнадцать почти, я в любой момент из ребенка стану взрослым. Понимаешь, не в смысле роста или там… развития. А с точки зрения мира и Вселенной из одной категории перейду в другую. Тогда я-дракон не смогу повернуть вспять омертвения. Своим дыханием.

У Арнохи аж челюсть отвисла.

– Ох ты, амбициозненько, – сказал он.

А Диймар, начав, не мог остановиться.

– Я читал в одной древней книге, что стать драконом можно, познав предательство, любовь, смерть. Любовь обязательно надо почувствовать и отвергнуть. Смерть познать через убийство. И еще кое-что сделать, уже чисто техническое. И тогда… я цитирую. – Он, наверное, закрыл глаза. У людей от этого странным образом чуть меняется тембр голоса. Откуда Арно это знал, было неясно. Знал, и все тут. А Шепот тем временем продолжил чуть нараспев: – «И тогда тебя не снесет земля. Не удержит на ней ни дитя, ни мать. Ты взлетишь, ты вдохнешь. И ни смерти, ни зла… Чтобы смерть отступила, ты будешь дышать».

– И ни слова о драконах, – ошарашенно заметил Арноха.

– Да там вся книга о них, – отмахнулся Диймар, – к тому же я тебе кусочек цитирую, а она довольно толстая.

– Послушай, я, может, что-то не так понимаю. И книгу эту не читал… но в том, что ты сейчас рассказываешь, есть какой-то перекос. Почему, чтобы «ни смерти, ни зла», надо убить кого-то?

Шепот пожал плечами:

– А я знаю? Почему, чтобы удалить аппендицит, надо, по сути, кусок живого тела отрезать? Рудо все равно не выжил бы. Его даже до лодки не донесли бы. А если бы до Трилунья дотащили, то… во-первых, большой вопрос, дотащили бы или нет. Тропа-то незнакомая. Во-вторых, Первый город луны в Трилунье – тайное место. Думаешь, там лекарь на целителе сидит и знахарем погоняет?

– Д-да? Ну, п-позналты уб-у-убийство. И как ощущения? – Арно почувствовал, что у него нервно задергался глаз.

– Не знаю. – Диймар снова пожал плечами. – Не могу сказать, что прямо «ой». Я, считай, его страдания прекратил. И шаг к дракону сделал. Ладно, смотри. Мы пришли. Вот тут коридор начинается, всего несколько деревьев, выходим у самого омертвения.