На стыке двух муниципальных пространств незаметно отделялась маленькая дорожка, ведущая назад и вверх, которая повела их к зданию со смотровой площадкой и небольшой башенкой с круглым окном. Утёс!

Тем временем изумрудные галактики полностью заполнили женское тело Изольды, превратившись в постоянное плотное сияние. Для неё это был "тот самый Утёс", отпечатанный на миллионах пятитысячных купюр. Намоленный народной нуждой и упорным трудом, расцелованный миллионами считающих губ и омытый миллионами влажных пальцев. Место силы - Утёс-5000!

В небольшой башенке в круглом окне зажегся зелёный огонь, пробудив древнее племя вампиров. Сейчас каждый представитель их расы почувствовал приближение Изольды к Утёсу.

Лихой внёс её на смотровую площадку. Фёдор поставил на каменный пол сумку Louis Vuitton и достал пистолеты. Огоньки-галактики Изольды сконцентрировались до нестерпимого сияния из её глаз. Она спрыгнула с рук оборотня и приняла первую пару. Вторую пару пистолетов взял полковник. Два оставшихся прохладным металлом легли в руки рептилоиду.

Они встали и навели оружие друг на друга, образовав зловещий треугольник. Вся интеллектуальная раса замерла в священном трепете, столкнувшись с восхитительной загадкой: "Что случится после того, как будет нарушена Великая Сделка?"

Фёдор Амурский стоял спиной ко входу на обзорную площадку, держа на прицеле лучшего друга и удивительное прозрачное существо. За ними простирался великий утренний простор амурской воды и дальних берегов. Всходящее солнце золотило масштабную картину природы и громадного дракона, медленного поднимающегося из воды. Великий Чёрный Дракон вспомнил о своём прародителе и явился, чтобы лично восхититься его Поступком. Жёлтые глаза горели опасностью, пониманием и азартом.

- Халиси, йопта, - прошептал Амурский, не в силах сдержать слёз.

В ответ дракон раскрыл пасть и опалил Утёс своим благородным мистическим огнём. Здесь и сейчас трое становились Героями. Благодаря пламени Сознающего, отныне их жертва больше не была напрасной, их подвиг не будет забыт. Они войдут на страницы романов и в тексты рэп-баттлов, в комиксы и блокбастеры, в мемы и нарративы. Ими будут одержимы и очарованы. В небольшой башенке вспыхнул жёлтый огонь.

- Он близко, - прошептал Матвей. - По моей команде. Ог...

- СТОП!

По тропинке от краеведческого музея мимо памятника к ним поднимался новый полковник. Он вёл за руку послушную Катю. Несмотря на полную беспомощность и близость смерти, Матвей обрадовался, увидев её. Ему не было дела ни до дракона, ни до вампирского внимания. Ему было наплевать даже на само это тройное самоубийство, к которому их толкала Судьба и мистические послания от Кузьмы. Теперь она, Катюша, зрила его - великого воина, великого предателя, его одного против всего Братского Круга! Она узрит с каким хладнокровием он примет возмездие и не дрогнет ни на миг. Что он был достоин. Поймёт, дура, какого полковника она упустила!

В небольшой башенке Утёса запылал красный огонь и тут же замер, под тяжестью чужой полковничьей силы. Мир застыл, как тогда во дворе ночного клуба, только никому не пришлось стрелять в затылок.

Застыли напряжённые пальцы, успевшие нажать на спусковые крючки. Застыли искорки Изольды. Застыл восхищённый дракон, парящий над Амуром. И даже струи воды, стекающие со змеиного тела, тоже повисли в воздухе, золотясь молодым солнцем.

Катя тоже вынужденно замерла. До самого последнего момента она не знала, что ей предстоит увидеть. Час назад их подвезли на волге к краеведческому музею. Они долго ждали в машине, а затем прошли по дорожке мимо памятника. Первым она почувствовала присутствие Изольды - сладко заныло в груди. Пятитысячная купюра в её ладошке, выданная новым полковником, сначала засветилась приятным светом, а затем истлела изумрудными искорками без следа. Тогда он достал пистолет и шагнул на смотровую.

Катя увидела изысканного Фёдора и милую Изольду.

Она увидела Матвея и сразу в один миг поняла всё, что он натворил. Ради неё. Весь мир в хаос только ради неё!

А теперь этот гадкий новый волчара собирался их остановить. Он схватит Матвея, пришьёт какое-нибудь пошлое бытовое дело и лишит его Подвига! Подвига ради неё - Кати! Ради того, чтобы она перестала быть пустой, превратившись в ту, которую есть за что любить!

И тогда Пустота, породившая до этого бесконечность миров, сжалилась над Катей. На мгновение она покинула её сердце, вырвалась вовне, порвала стабильность и втянула обратно сердца трёх.

13. Амур mon amour

- Матрёна, проснись, всю красоту пропустишь, чудная баба, - послышался по ту сторону сна знакомый голос.

В нос ударил запах жилых людей и печного угля, а значит они были почти дома. Матрёна открыла глаза. Их телега остановилась на расчищенной опушке Средней Горы с широким обзорным пространством. Где-то там внизу была пристань, от которой шла улица, а через какое-то время от неё отходили другие. Матрёна взглянула на молодого мужика, который её растолкал и охнула от непонимания.

- Опять головушку заспала, Матрёха? - усмехнулся безбородый мужик. - Это ж я - Лихой Амурский Казак, муж твой. Ты чего? Вон речка наша - скоро до дому доберёмся.

Матрёна спохватилась и сразу всё вспомнила и про него, и про своё счастье.

Точно муж. Лихой Амурский Казак. Так его все и звали, по настоящему имени и фамилии. Уж лет десять как он привёз её на амурские берега жить крепкой семьёй. Их добротный дом и лавка в китайском углу были всем на загляденье.

Матрёна тихо любила мужа за многое.

За то, что отыскал её в Тульской губернии, и за то, что в жёны взял, когда никто не хотел брать себе в дом такую худущую дылду.

И за то, что не пил, а дело любил, имея смекалистый хват к добру и прибытку. Сейчас они возвращались из стойбищ с целым возом пушнины и женьшеня. Торговля у них в лавке была поставлена на зависть, и на пристани муж свой интерес имел, а в прошлую осень пасеку заложили. С таким супругом нужды знать век не придётся.

Ещё Матрёна любила мужа за рассказы его о дивных странах и диких людях. О туркестанских походах, каракорумских бессмертных старцах и воинских подвигах в басурманских землях. О том, как сам граф Пелевин дал ему такое геройское имя и белый паспорт за то, что он ответил на загадку ламы из Чанчуна.

Она была уверена в неустрашимой жестокости и душегубном мастерстве своего мужа, спящем до поры за ненадобностью. Эти качества заставляли её сладко трепетать.

А ещё иногда вечерами Лихой Амурский Казак выходил на крыльцо со своей чёрной бамбуковой дудочкой и принимался играть такую долгую протяжную мелодию, от которой сердце Матрёны перехватывала светлая грусть и одновременное несбыточное счастье. Тогда она не могла удержать слёз и сбегала в светлицу, так и не дослушав ни разу до конца.

Одновременно в памяти Матрёны истаивали последние воспоминания из злого сна о вампирах, оборотнях и рептилоидах, об автоматчиках ФСБ, дорогих яхтах и модельном прошлом. Ей было не жаль. Как бывало не жаль забывать скучные сказки из рисованных книжек, что привозил ей с ярмарки отец. Матрёна знала, что гораздо важней то, что ждёт её впереди - радостная встреча с домочадцами, правильная банька, самовар и привычные хлопоты вернувшейся хозяйки.

Там ждала главная отрада её сердца, ясноглазый сыночек Кузьма. Она представила, как он первый встретит их у порога. А она обнимет его крепко-крепко, пока муж не подхватил его к себе на руки и не завёл с ним свои мужские разговоры.

Лихой Амурский Казак тоже любил их сынишку, приговаривая, что тот станет великим бодхисатвой и пройдёт тысячу миров. Для себя Матрена рассудила, что это значит стать доктором и учёным человеком. И за это тоже до глубины души любила обоих своих мужчин.