Намсури держась за Уна, повёл его к автомобилю Анны. Там Нефрит наконец отпустил контроль над телом и девушка обмякла на пассажирском сидении.

- Легче сказать, чем сделать! – скривился Ун, и опустил руки на руль. – Я не умею водить эти консервные банки.

Сознание начало понемногу пробиваться, и я вышла из темноты. Никто мне не гарантировал, что мы выживем в той клоаке. Поэтому, боясь увидеть загробный мир, я с опаской открыла глаза.  И не я одна.

Вокруг стоял ужасный гул и шум голосов. Мы жмурились о того, что буквально валились с ног. А голова раскалывалась. Определив, что сижу на коленях у столика какого-то мужика с чайником в руках, я поняла, что сегодня девушка прислуживает на пиру.

- Джи Ян хорошо провёл время в северных степях. – загоготал он и поднял глиняную чашку с каким-то пойлом. Носом мы ощущали разящий за версту запах алкоголя и немытых, наверное, месяцами мужских тел.

- Верно. Там было много мятежников, и все они теперь висят на пиках вдоль большой дороги. – оскалился в ответ его собеседник, сидевший напротив.

Нам было неприятно, но мы стойко сидели и пытались не обращать внимание на смрад исходивший от присутствующих. На миг я присмотрелась, благо девица вечно искала кого-то глазами. Помещение было хорошо обставлено и исполнено из дерева. Вокруг было чисто и убрано. Женщины и девушки пестрели откровенными нарядами и зазывно улыбались этим немытым мужикам, видимо прибывшим сюда прямо с поля боя. Были здесь и юноши, хорошо одетые и сложенные. Некоторые из воинов с опаской смотрели в сторону наших столов. Видимо эти немытые жирдяи их военачальники.  Одна из невольниц постарше взяла в руки лютню и прошла в центр этого небольшого зала, где села и начала играть. Музыка нас успокаивала, и мы невольно улыбнулись.

- Эй, цветочек! – загоготал опять мужик и разрушил такой прекрасный момент. – Играй что-то поживее, вон моя красотка уже засыпает! – и, схватив нас за руку, придвинул к себе. – Красавица… - нас опалило перегаром. – Что бы ты хотела послушать?

- Ничего. – глухо ответили мы, и попытались высвободиться из захвата. Но нас грубо схватили за подбородок и впились в губы. Не знаю, что в этот момент чувствовала эта несчастная, но меня в ее сознании выкручивало от дурноты не по детски. А этот вонючий, пьяный мужик продолжал облизывать наши губы и уже норовил засунуть свой язык в рот.

- Отпусти!!! – прорычали мы и со всей силы прикусили губу мужчины.

- Ах ты ж, дрянь!!! – заорал он и потрогал окровавленную губу, а потом рывком схвати нас за волосы и ударил на отмашь по лицу. – Как ты посмела?! Чужеземная потаскуха!!! – всё больше распалялся он, а эта ненормальная только ухмыльнулась, чем ещё сильнее его разозлила.

Вокруг наступила гробовая тишина, а женщина, игравшая на лютне, привстала. Она махнула двум девушкам у входа и те бегом вывели всех своих подруг.

- Господин Мин! – она ласково обратилась к покрасневшему как спелый помидор мужчине, и с опаской продолжила. – Мира еще не обучена нашим обычаям. Чужеземки как дикий сорняк. Простите ее недопустимое поведение, и я позову Юми.

- Заткнись, женщина! – пророкотал этот Мин и отбросил нас на пол. – Стражу сюда!

- Господин Мин! Прошу…

- Я сказал, заткнись, Цань! Или получишь плетей вместо этой дряни!!!

Услышав угрозы этого мужика, мы сжались. Но мне, наверное, было страшнее, чем этой Мире. Потому что по ощущениям эта дура, смирилась со своей участью окончательно. Ставни за нашими спинами резко открылись и нас подняли с пола двое солдат. Они были в имперской форме, насколько я поняла. Это что же мы разодрали губу, какой-то шишке, что сюда такая стража явилась?

- Двадцать плетей, а потом увести на площадь и привязать к столбу. Что бы каждая потаскуха с этого борделя знала свое место!

- Генерал, это все-таки дочь Андрея! – привстал один из юношей и попытался призвать к здравому рассудку Мина. – Мне кажется, десяти плетей будет достаточно. Она же совсем ребёнок. – закончил он.

- Ты тоже захотел на плаху, командующий!!! – видимо этой Мире явно не повезло. Мужчина решительно был настроен избить ее до полусмерти. Памятуя, как прекрасно ощущала последствия предыдущих побоев, я завопила.

«Намсури!!! Намсури, я знаю, что ослушалась тебя, но не мог бы ты меня вытащить отсюда?!!!» мне уже было плевать, что он может разозлиться. Но как я не кричала, Намсури, зараза, молчал.

А тем временем нас уже тащили на задний двор. Мира упиралась ногами и пыталась высвободиться, но солдаты, только сочувственно покачали головой и припустили быстрее к какому-то зданию. Позади слышались шаги, но мы не могли обернуться. Открылись еще одни небольшие красные ворота, и мы вошли в небольшой двор, на котором стояли явно пыточные инструменты.

- Привязывайте! – пророкотал Мин за нашей спиной. Как же! Этот не попустил бы такое.

Нас привязали к лавке лицом вниз и отошли. Грязная деревянная доска пахла кровью и по нам прошлись мурашки. Потом послышался замах и последовал звонкий удар по спине. В первое мгновение мне показалось, что кто-то высыпал мне на спину раскалённые угли. Второй удар принёс нестерпимую боль, и мы зажали зубы. Мира явно не собиралась издать и звука на потеху этой твари. За пятым ударом боль была такой, что перед глазами всё потемнело, и послышался треск платья, которое разорвали плети. Но следующего удара не последовало.

- Кто разрешил это зверство?! – холодный голос полоснул сталью в воздухе.

- Сури… - тяжело выдохнула Мира и повернула голову.

Намсури стоял к нам лицом и держал у горла одного из стражников клинок. Его глаза прожгли насквозь, как только он прошелся взглядом по девушке.

- Развязать немедленно!!!

- Намсури! – зарычал Мин, - Как вы смеете оспаривать мои приказы?!

- Генерал Мин, должна пролиться кровь, что бы ваши гвардейцы начали исполнять мои?!

- Да кто ты такой, сопляк?! – Мин тоже выхватил меч, но от того, что был пьян, чуть не выронил его.

- Я сказал развязать немедленно! – тихо повторил Намсури и надавил клинком на горло солдата сильнее. Тот отошел и убрав руку с ножен, принялся развязывать нас и поднимать.

- Тебе это не сойдёт просто так с рук. – тихо прошипел Мин и пошатываясь развернулся в сторону выхода, еле впихнув свой меч в ножны.

- Привести хозяйку дома увеселений ко мне! Немедленно! – отдал приказ Намсури, и стража засеменила в ту сторону, из которой нас с Мирой приволокли.

Не церемонясь больше ни с кем, мужчина подхватил нас на руки и понёс в противоположную сторону. Мира блаженно зажмурилась и прижалась к груди мужчины. Спина адски болела, но эта девушка почему-то улыбалась. А вместе с ней успокоилась и я.  В его руках было действительно хорошо. Намсури нёс нас бережно и крепко, будто сокровище.