— Эй, кукла Барби, — оранжевый как-то безбоязненно положил Чимину, сидящему за стойкой и обсуждающему с Юнги в очередной раз свой возраст, руку на плечо, мягко похлопывая. — Закругляйся. Домой пора.

— Свали. Мы тут с моим Юнги…

— С твоим? — у блондина было такое лицо, будто его сейчас вырвет. — Киса, не тешь себя иллюзиями. И не строй розовых замков всего лишь потому, что они сочетаются с твоими волосами.

— Твой Юнги, твой, — убеждающе заверил Чимина Хосок, чуть подталкивая его, чтоб тот поднялся. — Но хоть и твой, он уже заметно устал от тебя. Прекрасное надо выдавать маленькими порциями, чтобы больше хотелось. Так что иди домой, завтра придёшь.

— Пусть только попробует снова заявиться! Да ещё в таком виде!

— Думаешь, если запретишь, я не приду? Не трать зря силы.

— Втрескался, так веди себя прилично. И скромнее. Глазки в пол.

— Не тешь себя иллюзиями, - вернул он Юнги его же слова. - Не втрескался. Я просто хочу с тобой переспать.

— Давайте вы будете выяснять, кто что хочет, в следующий раз, ладно? — максимально ненавязчиво предложил Хосок. — Сейчас уже поздно и тебе лучше отправиться домой.

Поджав пухлые губы, Чимин переводил сердитый взгляд с Юнги на Хосока и, судя по всему, ему ещё было что сказать. Но вместо этого он вышел, громко хлопнув стеклянной дверью.

Юнги облегчённо и слишком уж демонстративно вздохнул.

— Куки, — Хосок продолжал сбор детишек. Печенька чуть недоумённо покрутил головой, когда оранжевый перед его носом захлопнул учебник и стал складывать его вещички в рюкзак.

— Вот, — подвёл его почему-то ко мне и, взяв мою руку, торжественно вложил в мою ладонь ладонь Куки.

— Что за..? — я дёрнулся, но оранжевый лишь крепче сжал наши руки вместе.

— Хочу, чтобы вы подружились. Мне не нравится, что один дорогой мне человек другого моего дорогого человека зовёт стрёмным.

В меня метнулся недовольный взгляд Печеньки.

— Проводишь Куки домой, — и вытолкал нас на улицу. — Идите, — кивнул на тротуар, глядя на нас с умилением, будто мы щеночки какие-то. — И руку не отпускать, я слежу.

Мы послушно, держась за руки аки детсадовцы, засеменили вперёд.

— Расслабься, — бросил Печеньке. — Чего так напрягся?

А тот действительно выглядел слишком напряжённым. Он слабо дышал, почти не моргал, уставившись под ноги, а его словно окаменевшая прямая ладонь, за которую я держался, заметно вспотела.

— Как спать с кем попало, так запросто, а как со мной за ручку подержаться, так проблема?

— Не проблема, — буркнул. Но едва мы завернули за угол, скрывшись из поля зрения Хосока, он тут же высвободил свою руку. — Я домой, — кивнул в сторону.

— В курсе. Я же тебя провожаю.

— Не нужно.

— Оранжевый попросил, а мне не сложно, — я передёрнул плечами. — И знаешь, что я тут надумал? Я понял, что был слишком предвзятого о тебе мнения, — улыбнулся, не спеша вышагивая рядом с Куки, со сцепленными за спиной руками и, чуть запрокинув голову, всматриваясь иногда в небо. — Двуличные сволочи — ведь тоже люди. Да и торгующие своим телом тоже имеют право на жизнь.

— Спасибо. Порадовал.

— Звучит не очень искренне. Но я уверен, что ты действительно в душе аж поёшь от счастья!

— Ну точно.

— Если вспомнить детали, — я задумался. — Ты ведь мой спаситель. Правда, избежать Чимина мне в тот раз всё равно не удалось… Но не суть. Так вот, не могу же я плохо относиться к своему спасителю. Да и Хосока расстраивать не хочется.

— Ты просто ангел.

— Рад, что ты заметил.

— Пришли уже, — остановился у довольно внушительного десятиэтажного здания.

— Так быстро? — разочарованно выдохнул. — И большая у вас квартира? — осмотрел дом.

— Не знаю. Нормальная.

— А на свою собственную ещё что, не заработал? Плохо старался?

Куки тактично промолчал на это замечание, хотя по его лицу было видно, что он бы не прочь мне снова разбить губу.

— Ладно, — не стал продолжать я. — Спокойной ночи тогда. И волшебных снов.

— А поцелуй на ночь? — раздалось за спиной, когда я уже собрался двинуться в обратный путь.

— Какой ещё поцелуй? — уставился на него озадаченно.

— Хосок всегда целует меня перед сном.

— Врёшь.

— Вру, — не стал спорить он и, приблизившись, быстро чмокнул меня в лоб, прямо в чёлку.

========== 21. ==========

Пока шли уроки, у меня перед глазами упорно стоял Печенька с его вчерашним поцелуем на ночь. После своего быстрого чмока он слишком скоренько смылся, не дав мне даже выразить свой шок. А шок-то был, при том неслабый. Я понимал, что для человека, зажимающегося с кем попало по углам, этот, по сути, детский поцелуй вообще ничего не значил. Но. Но тем не менее меня это немножечко, совсем капельку волновало. Настолько капельку, что я умудрился схлопотать неуд аж по трём предметам. А ведь успеваемость у меня уже потихонечку шла в гору (невысокую и скромную, но определённо гору).

— О! Путана! — обрадовался (на самом деле просто старался прикрыть смущение) я встреченному по пути в бар Куки. — Как дела в школе?

— С какой целью вдруг интересуешься? — кинул на меня косой взгляд и слишком уж поспешно спрятал руки в карманы брюк (будто я тут снова за ручку пройтись собрался, ага).

— А нельзя? Я же твой хён! Дофига заботливый хён! Я даже простил тебе разбитую губу. Я та ещё прелесть, правда? Кстати, мне вот любопытно, — наклонился к его уху, довольно громко зашептав: — Ты зарабатываешь прям в школьном туалете? Антисанитария не напрягает? Вы там хоть предохраняетесь? А то подцепишь какую-нибудь заразу…

— Блять…

Тут изумлённо замолкли мы оба. Кажется, Печенька не меньше меня удивился столь нецензурному слову из собственных уст.

— Юнги, однако, на тебя плохо влияет… или кто-нибудь ещё… — пробормотал я и продолжил тему: — Хосок ведь не в курсе твоих похождений. Кто ж тогда совет тебе даст, если что? Остаюсь только заботливый я. Так что ты должен прислушиваться ко мне.

— Совет? От тебя? А у самого опыт-то есть? Не похоже.

— Ну… Зато у меня прекрасные теоретические знания! — нашёлся я. — Я, знаешь, сколько манги перечитал?! — выдал гордо. — И порой даже 18+.

— Даже? — он хмыкнул. — Яой?

— Ну… нет… — поник немного. — Тут надо за советом тогда к сестре моей обращаться, она в этой теме профи.

В «Омуте» играла музыка. При том так громко, что я стал переживать за барабанные перепонки того, кто внутри.

— Что происходит? — поинтересовался я у Юнги, что одиноко и сиротливо сидел на улице на табурете у кадки с цветами.

— Хосок вроде как репетирует новый танец для прослушивания, — объяснил, высунув из уха наушник. — Ну, а как по мне, так он просто перебрал.

В бар я зашёл один, Куки отчего-то остался снаружи с Юнги. Оранжевый посреди зала, порой едва не цепляясь за столы, мирно выстроившиеся у стены, самозабвенно что-то выплясывал. И, к моему удивлению, выходило у него очень даже неплохо, не считая того, что в музыку тот не попадал совершенно.

— Шеф, — попытался окликнуть его я, но естественно безрезультатно. — Шеф! — гаркнул, что было мочи.

— Мой ТэТэ! — наконец заметил он меня и сразу же повис у меня на шее. От него знатно разило алкоголем. — Поцелуешь меня?

— Не думаю, что мне понравит…

Выразить своё мнение Хосок мне не дал, уже посасывая мою нижнюю губу, а ещё через секунду требовательно проталкивая свой язык мне в рот. Сопротивляться я не пытался, несмотря на неприятный привкус алкоголя. Поцелуй был слишком влажным, слишком глубоким и слишком уж пошлым. Одним словом, таким, что прерывать мне его совершенно не хотелось. Однако рука Хосока, упорно норовящая скользнуть мне за пояс брюк, всё же вынудила меня прекратить сие действо.

— Ты чего? — оранжевый смотрел удивлённо и непонимающе, будто я сделал что-то до жути нелогичное.