В слепой надежде на удачу, я неуклюже повторила движение мага, призванное создать огненный пульсар и тем самым обратить врага в позорное бегство. Наивная душа… «Нестабильный сгусток энергии» воде бы получился, но нанести увечье был не способен. Пса только разозлил мой псевдоогонь. Переминая передние лапы, он угрожающе скалился. Прогнившая в местах натяжения кожа лопалась и обвисала кусками, придавая уродцу зловещий вид.

Забыв обо всем на свете: про пульсар и про жирных жуков, копошащихся в горах бесполезного мусора, про крыс и Бог знает еще каких жителей этих мест – я метнулась к одной из куч и принялась в мучительном упорстве ее преодолевать. Соскользнув к подножию и едва не пропахав носом, я вскочила и изо всех сил снова рванула вверх.

Во мраке неприступных стен заброшенных домов кошмар становился явью, где никто не подаст руку, никто не спасет, где лишь рассеянный серебристый свет луны, скрывающийся за крючковатыми облаками, сохранит память о безвременно сгинувшей душе…

– Еще одна. Ну и что мне с ними делать? Нашли себе бесплатное развлечение.

Собака вильнула хвостом, словно понимая о чем идет речь. Фиц глубоко вздохнул и похлопал пса по морде. Они стояли вдвоем: высокий импозантный некромант и клонивший голову на бок, косивший одним глазом развалюха-пес.

– Уверен, за всю свою жизнь ты не встречал более нелепого огневика, спасающегося бегством. И что это за хрень повисла в воздухе? Пульсар не может существовать, без подпитки мага… Вот нечистая сила!

***

Это был кошмар с ожившими монстрами, омерзительная внешность которых могла соперничать разве что с их трупной вонью. Одни окружали меня, другие бросались из разбитых окон и ковыляли наперерез. Мерцая в холодном свете луны осколками стекол, словно елочные игрушки, они будто стали плодом чьей-то больной фантазии. Трупы, лишенные сна и покоя, чудовища, в которых помимо оболочки ничего не было. С перекошенными лицами они протягивали ко мне руки с единственным желанием вонзиться в живую плоть и рвать ее до неузнаваемости.

Словно безумная я пыталась выбраться из этого ада. Легкие горели, корсет казался чрезмерно тугим. Подол платья, который ранее я закрутила вокруг талии и завязала узлом, сейчас путался в ногах, мешая бежать. Раздавшееся за спиной хриплое ржание заставило меня нервно обернуться. Цокот копыт на мгновение затих, а после моему испуганному взору предстала туша тяжеловозного коня, парящая через кучу строительного мусора. Озноб волной прокатился по всему телу, но не успела я опомниться, как битюг, увлекая за собой груду мусора, с отвратным треском ломающихся костей рухнул на ощетинившийся вилами металл.

Судорожно глотая тяжелый воздух, не обращая внимания на разодранное платье, разукрашенное всякой мерзостью, я из последних сил бросилась к торцу одноэтажного здания с обвалившейся крышей и нырнула за угол, врезавшись тут же в чьи-то объятия.

В отчаянном сопротивлении силе, которая брала надо мной верх, я царапалась, брыкалась и извивалась, безумно раздирая горло.

– Прекрати орать! – закричал огневик в самое мое ухо.

Я опешила и тут же была сбита с ног и вдавлена в кучу «дерьма». Стоило взвизгнуть от неожиданности и мой рот накрыла широченная ладонь. Ослепляя палитрой цвета, на смену страху пришло чувство облегчения, и, увидев в ребятах свое спасение, я заплакала.

– Эй, Бром, она ревет! Что делать? – растеряно спросил сидящий на мне парень.

– Не до нее сейчас. У нас проблема посерьезней! – ответил Бром.

– А я-то боялась, что вылазка впустую! – весело подхватил женский голос.

– Рада, что твой страх развеялся! – с сарказмом заметил уже другой женский голос.

В непроглядной зловонной мгле я с трудом различила три фигуры. Парень, бессовестно оседлавший меня, был четвертым. По его телосложению сразу стало понятным, качался он много, и, судя по весу, любил поесть. Сдвинуть с себя эту неподъемную штангу у меня не было сил. Ноги затекли. Все попытки просить захватчика отпустить меня глохли в широкой ладони. Из-за слез, застлавших глаза, я не могла рассмотреть его. Вдруг огненная плеть рассекла воздух, осветив больше, чем я хотела бы видеть.

Бродяга, утративший свою жизнь в одном из заброшенных кварталов, склонил голову к плечу, с которого вместе с обугленными кусками ветоши съезжала рука с кочергой. Зомби перехватил железку, с другого конца которой свисала его же конечность, омерзительно зарычал-забулькал и кинулся прямо на нас.

– Наира, заслон! – скомандовал Бром.

Огненная стена, второпях созданная ребятами и призванная сдержать шеренгу трупов, полыхала, извивалась, шипела, словно оправдываясь в своем бессилии перед мощью невозмутимого зла.

– Их не сдержать огнем! – закричала смуглолицая Наира, запуская клинок в бродягу, прыгнувшего сквозь огненную стену. За ним черными тенями метнулись его неживые собратья.

– Грэм, берегись! – завопила вторая.

Парень отреагировал мгновенно. С силой отбросив меня в сторону, он ловко увернулся от челюстей горящего пса, и вдохнув стойкий запах паленой шерсти, выругался.

Удар о стену лишил меня дыхания. Ноги подкосились и я упала. Картинка перед глазами подернулась и поплыла, но сознание благоразумно осталось при мне. Псина оскалилась и вновь кинулась на парня, обнажившего лезвие клинка. Сталь под твердой рукой рассекла хребет монстра. Словно по команде невидимого кукловода на смену ему встали двое бродяг, зажимающие в костлявых руках обрубки ржавых труб. С преданной яростью они пытались разделить квартет огневиков.

Рожденные пламенем тени метались по бесформенным кучам, прыгали на разрушенные стены строений, медью высвечивая встревоженные лица ребят. Отдав предпочтение стали, они с умом расходовали энергетический ресурс своей стихии.

Разум попрощался со мной, когда один из мертвецов подобрался ко мне слишком близко и протянул руку с белеющими сквозь плоть костями. Свернувшись калачиком, уже ни на что не реагируя, я заткнула уши и принялась раскачиваться.

– Отступаем! – закричала девушка Грэма.

– Как ты себе это представляешь? – спросил Бром, запуская очередной пульсар и ослепляя противника. – Бросим девчонку и она нежилец!

– Останемся и тогда все здесь поляжем! – одним ударом Грэм снес голову мертвецу, нависшему надо мной. Тот упал, упрямо протягивая ко мне раскрытую ладонь. Я вздрогнула и сжалась еще сильнее.

– Какого демона она здесь делала? – женский голос негодовал.

По моему башмачку проехался чей-то ботинок.

– Эй, соплячка, чего расселась?! – я затравленно вскинула голову. – Могла бы и помочь! – растягивая губы в кривой улыбке, девица с силой дернула меня за запястье, вынуждая подняться.

– Фиц, – мои губы едва дрогнули. – Хватит, – заорала я уже во все горло, вызывая припадочный смех своей защитницы. Ее лицо вытянулось, а едкое высказывание по поводу чертовски оригинальной помощи, так и застряло в глотке, когда поднятые некромантом тела остолбенели.

– И как это понимать? – удивился Бром и осторожно отступил от зомби. Не выпуская его из виду он, припадая на левую ногу, подошел ко мне.

– Тронешь ее и все здесь ляжете.

Огневики дружно повернули головы в сторону худощавой фигуры, появившейся среди дымной пелены.

– И в мыслях не было причинять ей вред, – отозвался Бром.

– Уходите и больше не появляйтесь здесь, – холодно потребовал Фиц.

– Девушку мы заберем!

– Желаете еще один раунд?

– Спасибо, я пас, – огневичка с разодранным плечом, не зачехляя оружие направилась прочь, на ходу раздраженно бросив Брому, – в топку твои благородные мотивы! Я на подобное не подписывалась!

– Успехов вам, ребята, – поколебавшись сказал Грэм и последовал за своей пассией.

– Наира?

– Вместе до последнего вдоха… – глухо произнесла она, переводя взгляд с почерневшей стали на лицо Брома.

– Думаю, исход битвы очевиден. Я забираю свою девушку.

– Д'…девушку? – смуглолицая обернулась и уставилась на меня как на ненормальную.