- Ну и что ж, что у Христа были братья! Эка тайна! - возразил Конон. - Прочти Евангелие от Марка, не надо и отречённых искать!
Тут заговорили сразу несколько голосов:
- Лжа!
- А как же Иаков и другие названы братьями Христа?
- Так же, как и Иосиф был почитаем мужем Марии! В Духе, а не во плоти!
- Иоанн Златоуст речёт: "Иосиф-праведник не захотел познать Деву..."
- Погодь! О непорочности Девы Марии всем - ведомо! Но пущай, допустим! Хоть на миг-то можно допустить! Скажем так: ну а ежели бы Иосиф жил с Марией после рождения Христа? Не отослал от себя, стало жил! И детей Она ему в те поры, уж как должно, рожала! Что чудного - в том? Уж как снизошёл в мир, дак ничто мирское не было чуждо! Эку нашли, пра слово, укоризну Сыну Божию! Што Мать Его, понимашь, с мужем честно жила, как должно супружнице, в законе, и детей от супруга рожала! А Иосиф тоже - не ксендз, чтобы на стороне грешить да подкидывать кому младеней незаконнорожденных.
- Тем паче. Златоуст глаголет, что и не жили они плотски вместе-то!
- Постой! - возвысил голос Конон. - Иоанн Златоуст бает, что Иосиф не захотел познать Деву после того, как Она столь чудно сделалась Матерью и удостоилась и родить неслыханным образом, и произвести необыкновенный плод. А дети... Постой, докажу! А если бы он познал Её и имел женой, то для чего бы Иисусу поручать Её ученику Своему любимому как безмужнюю, никого у Себя не имеющую и приказывать ему взять Её к себе? Уж и жила бы при детях роженных!
Тут заговорили враз:
- А дети были у Иосифа от первого брака!
- Старше Иисуса, стало быть!
- А хоть бы и от Иосифа! Не грешила ведь, от мужа детей принесла! - упорствовал прежний спорщик.
- Бают ещё, брат у Ево был единоутробный? Близняк, стало? Тому не поверю! Близняки, они, вишь, у их все единакие... Да и как же тогда одного-то Мария во храм принесла? О другом ведь и речи не было с Симеоном-то богоприимцем... Был бы близняк у Спасителя, дак и принесла бы обоих во храм! Да и то не причина, чтоб Господа отрицать! Для Вышняго всё - возможно! Сказано: вочеловечился, родился в мир, нашего ради спасения! А как уж там, как ещё Мария рожала...
- Жиды бают, - подал голос Епифаний, - Мария была портомойка и понесла от римского солдата Пентеры...
- То лжа! - взорвался Конон. - Что ж он, Иосиф, али какой он там, Гамала ентот, шлюху подзаборную в жёны взял? Да и как узналось, как запомнили, што полторы тыщи лет тому назад было с какой-то портомойницей? Сочинили сплетку ту, да и доселе талдычат! Им признать Спасителя - беда сущая! Выходит, чаяли, ждали прихода Мессии, а пришёл - и на Голгофу Ево! Им Христа признать - дак каяти во грехе непростимом придёт! Уже и не отмолиться до Страшного суда! Тут не то что портомойницу тамо да римского ратного, а кого хошь присочинят! И, скажут, не было Христа! А уж коли припрёт, дак опять скажут: мол, Он иудей - из наших, стало! А какой иудей, когда Сын Божий, а родичи из Галилеи! И пришёл в мир в Иудее токмо затем, что там, у жидов, дьявол наибольшую власть забрал! Пожар тушат, не где тихо, а где - огнь яр! Да што баять о том опосля Златоустовых слов! У ево всё сказано, и полно о том глаголати! А кто Иисусов отец, дак о том рассуждать токмо безбожник может! Иосиф али ещё кто... Иисус от Бога рожен! Речено бо есть: непорочное зачатие. Дак при чём тут какой-то отец, окромя Отца Небесного?! Другие-то, рождённые от Иосифа али от Гамалы там, обычные были люди, как ты да я! Из них небось никоторый Нагорной проповеди не баял и мёртвых не воскрешал! Твои рыцари с жидами порешили, что Спаситель - не Бог, дак и ищут Ему земного родителя побезобразнее... Дьяволово учение! И правильно круль франков с има поступил, што огнём пожёг! Не сверши он того, дак они бы весь мир захапали и издевались над всема, как им ихняя вера скажет! Знаем, ведаем! Не первый снег на голову пал! Вона как божьи дворяне над пруссами ликовали! Истребили, почитай, всю ихнюю землю! Какой малый прок пруссов осталси, дак в Новгород Великий перебежал, недаром тамо целая улица так и доселева зовётся Прусская! Дьявол, во-первых, отымет свободную волю, а тамо, без воли-то, дак кого хошь голыми руками возьми! Злато-серебро, бабы там лихие, да всякая срамота содомская, да чины-звания, да и самое сладимое, над братьей своей во Христе галиться, как хошь! То и будет, егда придёт ихняя власть! Нет, лучше наврозь, да на воле! А коли нужа ратная прихлынет, дак честно на борони главы свои положить не зазорно, тово! На том стоит земля! И наш игумен благословил рать, что пошла на Дон противу Мамая! Сколькие из той рати не вернулись домой! А устояла земля! И вера Христова не изгибла в русичах! Так-то!
- Но Тохтамыш...
- Што Тохтамыш! Пьяны перепились! Кабы на тверёзую голову да с молитвой, николи б не взяли ироды Москвы! Опять сами виноваты, и неча на Бога валить! Неделю б токмо выстояли, Тохтамыш и ушёл! А то - сперва срамные уды татарам казать, а опосле и побежали кланяться: прости, мол, нас! Больше не будем... Воины! Не в монастыре бы, ещё и не то слово молвил про их!
- Ну, дак и мочно ли называть Русь святой, коли мы без пьяна никакого дела вершить не можем, а во хмелю способны ворогу Родину продать?! - не выдержал кто-то из молодых иноков.
- А пото! Да, не безгрешны мы, никоторый из нас не свят, но Русь - свята! Пото что держим Христово учение без отмены, безо всяких там латынских скверн! Што такие есть среди нас, как игумен Сергий, как покойный владыка Алексий, да мало ли! Что мы - добры! Что русская баба накормит голодного татарина, что в избе, куда ты зайдёшь напиться, тебе нальют молока вместо воды, что страннику николи не откажут в ночлеге, что среди нас всякий людин иного племени принят как равный, как гость - будь то мордвин, мерянин, чудин ли, вепс, вогул, фрязин, - кто хошь! Что из Поморья, от немцев, бегут к нам, что со степи при всяком ихнем розмирье опять же к нам бегут: сколь крещёных татар ноне в русской службе! И никоторый нами не обижен! А осильнеем поди, и всему миру станем защитой! Ещё и пото Русь - свята, что в православие никого не обращают насильно, что святых книг не жгут на Руси! Да, храмы, быват, и горят - дерево дак! Но нету того, чтобы с намерением жечь, как ксендзы творят на Волыни! И чужие языки мы не губим, как те орденские рыцари, за то только, что не нашей веры! Пото мы - и великий народ! Пото и вера наша - вера не скорби, а радости! Наш Бог, прежде всего, - благ! Прибежище и пристань! Ибо Добром и Любовью ставилась наша земля! Да, да! И страшен - Господь, и премудр, но заглавнее - благ! Мир сотворён Любовью! Ты баешь - Стефан Храп. Дак Храп вон для зырян грамоту создал! Стало, у нас всяк язык славит Господа своим языком, а не то, что латынь тамо, и не моги иначе! И помни слово моё! Погинет Орда, и Русь возглавит совокупное множество народов, отселе и до Каракорума, ну хоть до Сибири!
Как только дело коснулось Святой Руси, спор разгорелся с новой силой. Заговорили сразу несколько голосов, среди которых опять выделился голос Конона:
- Духовная власть - выше мирской!
И снова вмешался тот, кого Сергий окрестил тайным католиком: мол, чем же тогда виновен папа, желающий упрочить свою власть над королями и императорами?
И опять ему начал возражать Епифаний:
- Потребно не обмирщение церкви, как в Риме, но надстояние её над мирской властью!
- Почто наш игумен и отверг сан митрополита русского! - поддержал Конон.
- Ради Пимена?!
- О Пимене речи не было тогда!
- Дак ради Митяя!
- Не в том - суть! Люди - смертны! Греховен может оказаться и бездуховный глава, но опаснее, когда недостойный пастырь облечён мирской властью. А достойный всё одно будет почтён от людей, даже и, не имея высокого сана, как наш игумен!
