Изначально союзными войсками планировалась операция, вошедшая в последующем в теорию военного искусства под названием «смешанная морская экспедиция». В этом случае «…сухопутные войска, для того чтобы достичь театра военных действий, должны предварительно совершить морской переезд, который производится под охраной флота, имеющего целью способствовать вместе с тем выполнению той же задачи, которая поставлена и конвоируемым сухопутным войскам».* [*Обручев Н.А. Смешанные морские экспедиции//Военный сборник, №7, СПб., 1898 г., с.23.] Позднее военная история узнала не одну подобную операцию, но в середине XIX в. это было во многом новое начинание, не похожее на привычные колониальные операции.

Одно то, что на далеком крымском берегу английских и французских солдат ждали не копья и стрелы дикарей, а металл ядер орудий казематированных береговых батарей, заставляло думать о тщательной подготовке при детальном планировании. Любое упущение, любая ошибка могли стать роковыми и привести к катастрофе.* [*Léon Guérin, Histoire de la dernière guerre de Russie: 1853–56, Tome I, Paris, 1858, р. 205.]

Сколько бы мы ни говорили об ошибках союзного командования, нужно отдать ему должное. Умышленно или ситуативно, но оно двигалось правильным путем (если, конечно, любой путь, ведущий к войне, можно назвать правильным).

Мы говорили, что стратегически союзники переиграли русское командование. Причин тут немало, но одна на поверхности, хотя о ней именно многие предпочитают стыдливо помалкивать. Конечно, обидно, но первые лица Российской империи, главные действующие лица военной и военно-морской политики Николай I и А.С. Меншиков стратегически думать не умели. Для Меншикова это вообще была проблема, от которой ему не удалось избавиться на протяжении всей Крымской войны.

Благоприятствовала союзникам и военно-политическая обстановка, сложившаяся после проникновения военно-морских сил Англии и Франции через Босфор в акваторию Черного моря. Отныне она была не в пользу России, предопределив поражение русской армии (8)20 сентября 1854 г.

Каким бы ни был характер войны, ограниченным или неограниченным, постоянное или временное господство на море является условием окончательного успеха. Единственный способ обеспечить это господство военно-морскими средствами – достичь решения посредством сражения с флотом противника. Рано или поздно это должно быть сделано, и чем раньше, тем лучше.* [*Корбет Дж. Великие морские сражения XVI–XIX веков. Пер. с англ. М., 2009 г., с.137.] Предвидя это, союзники начали наращивать морскую мощь.

Появление в регионе эскадр союзников, состоявших из невиданного доселе количества паровых линейных кораблей, сразу девальвировало боевую мощь преимущественно парусного флота Российской империи, незадолго до этого одержавшего блестящую* [*«Этот блестящий успех русского оружия вызвал чрезвычайно резкую реакцию западных держав» (Штенцель А. История войн на море. М., 2002 г., с.485–486).] победу над турецкой эскадрой при Синопе. Отныне, по словам Э.И. Тотлебена, морские силы России «…не в состоянии были соперничать с могущественным соединенным флотом двух первоклассных морских держав. Поэтому русский флот по необходимости должен был укрыться под защиту севастопольских… укреплений».* [*Описание обороны города Севастополя. Под руководством генерал-адъютанта Э.И. Тотлебена, Часть I, СПб., 1871 г., с.20.]

Английская эскадра.

Парусно-винтовые линейные корабли (2): «Agamemnon» (91/600 л. с.);* [*Количество пушек и мощность паровой машины.] «Sans-Pareil» (70/350 л. с.).

Парусные линейные корабли (8): «Britannia» (120), «Trafalgar» (120), «Queen» (116), «Albion» (91), «London», «Rodney» (по 90), «Vengeance» (84), «Bellerophon» (80).

Парусно-винтовой фрегат (1): «Highflyer» (21/250 л. с.).

Парусные фрегаты (2): «Arethusa», «Leander» (по 50).

Пароходо-фрегаты (12): «Retribution» (28/400 л. с.), «Sidon» (21/560 л. с.), «Terrible» (21/800 л. с.), «Furious», «Tiger» (по 16/400 л. с.), «Shearwater» (8/160

л. с.), «Cyclops» (6/320 л. с.), «Firebrand» (6/410 л.с.), «Fury», «Vesuvius» (по 6/160

л. с.), «Inflexible» (6/378 л.с.), «Sampson» (6/ 460 л. с.).

Парусно-винтовые корветы (2): «Niger» (14/400 л. с.), «Wasp» (6/100 л. с.).

Парусные корветы (3): «Diamond» (28), «Modeste» (18), «Frolic» (16).

Вооружённые колёсные пароходы (6): «Ardent» (5/200 л. с.), «Spitfire» (5/140

л. с.), «Antelope» (3/264 л. с.), «Triton» (3/260 л. с.), «Banshee», «Caradoc» (2/350 л. с.).

Вооружённый парусный транспорт (1): «Apollo» (8).

Французская эскадра.

Парусно-винтовой линейный корабль (1): «Charlemagne» (80/ 450 л. с.).

Парусные линейные корабли (8): «Friedland», «Valmy», «Ville de Paris» (по 114), «Henri IV» (100), «Iena» (82), «Bayard», «Jupiter» (по 80), «Marengo» (70).

Пароходо-фрегаты (7): «Descartes», «Vauban» (по 20/540 л. с.), «Gomer» (16/450

л. с.), «Cacique», «Magellan», «Sane» (14/450 л. с.), «Mogador» (8/650 л. с.).

Парусно-винтовой корвет (1): «Caton» (4/260 л. с.).

Парусный корвет (1): «Serieuse» (30).

Вооружённые колёсные пароходы (4): «Promethee» (4/200 л. с.), «Heron», «Mouette» (по 2/200 л. с.), «Salamandre» (2/120 л. с.).

Парусные бриги (4): «Beaumanoir», «Mercure», «Olivier» (по 20), «Cerf» (10).

Итого:

Линейные корабли – 19 (в т.ч. 3 парусно-винтовых);* [*Винтовые пароходы – наиболее мощные и современные военные корабли. Лишенные громоздких кожухов и колес, с машинами, упрятанными под ватерлинией, винтовые корабли были гораздо менее уязвимы для вражеского огня. Установке на них многочисленной артиллерии ничто не мешало, переход во время дальних плаваний от хода под парами к ходу под парусами был относительно прост, характеристики же винтового парохода как парусника ненамного отличались от таковых у чисто парусного корабля.] фрегаты – 3 (в т.ч. 1 парусно-винтовой); пароходо-фрегаты (колёсные) – 19;* [*Колесные пароходы имели еще один недостаток. Кожухи, да и сами гребные колеса были легкоуязвимы для вражеских пушек, то же касалось и машин, которые из-за высокого положения колес выступали над ватерлинией. Учитывая все это, а также малые дальность плавания и огневую мощь, вряд ли можно было считать колесные пароходы настоящими военными кораблями. В 1840-х годах морские специалисты и Британии, и Франции считали корабли этого типа полезными в качестве разведчиков, посыльных судов и буксиров, признавая, однако, что в этом с ними никто не может сравниться. Единственными же кораблями противника, с которыми колесным пароходам можно было иметь дело, были или торговцы, или такие же колесные пароходы.] корветы – 7 (в т.ч. 3 парусно-винтовых); вооружённые колёсные пароходы – 10; парусные бриги – 4; вооружённый парусный транспорт – 1.

Превосходство союзного флота, количественное и качественное, сомнению не подлежит. И мы не будем пытаться это оспаривать. России противостояли две сильнейшие морские державы середины XIX века.

Но и не будем отрицать другое. Численное соотношение сил в Черном море не было глобально подавляющим для союзников: 19 линейных кораблей против 14 русских (весной 1854 г.) для Черноморского флота – дело отнюдь не безнадежное. Правда, у союзников 3 парусно-винтовых линейных корабля. Но мощность паровых машин «Charlemagne» и «Sans-Pareil» не впечатляет.

Кстати, само по себе требование равенства сил в войне глупо. Я думаю, в мировой военной истории трудно найти хотя бы одно военно-морское сражение с полным равенством противников. Скорее, наоборот, можно найти примеры, когда меньшинство, но умело руководимое, громило большинство с медлительным или пассивным управлением. Численное превосходство если не имеют, то создают. В том числе и концентрацией сил в нужном месте и в нужное время.