- Йоханне, подъем! - я начала стучаться в дверь, моля Бога о том, чтобы он меня не проклял.
- Встаю, - послышалось из-за двери. Конечно же, он и не собирался вставать, а я – переставать его будить.
Мимо прошел Уле, который уже, видимо, давно проснулся. Люблю людей, у которых день проходит по особому распорядку… Но это явно не относится к младшему Бе.
- Доброе утро, - улыбнулся Бьорндален.
- Доброе, - ответила я с улыбкой и тут же начала колотить в дверь с новой силой. – Йоханнес Тиннес Бе! Быстро открой дверь, иначе я продолжу стучать!
За дверью послышалось кряхтение, и я невольно хихикнула. Уверена, мысленно он уже расчленил меня или запер в какой-нибудь кладовке. Но тренеры не должны прознать, что спортсмены еще даже не встали.
Дверь со скрипом открылась, и передо мной предстал сонный представитель семьи Бе, в одних пижамных штанах. Я обратила внимание на его телосложение и невольно отвела взгляд, понимая, что таких картин мне предстоит увидеть еще очень много.
- Утро добрым не бывает. Я встал, довольна? - чуть ли не огрызнулся норвежец, поднимая на меня свои заспанные голубые глаза.
- Весьма, - грубо ответила я. - Разбуди брата и Эмиля, а я разбужу Александра, Ветле и Эренда, - после этих слов я развернулась и зашагала к номерам парней, оставив Йоханнеса стоять на пороге своего номера.
С остальными биатлонистами особых проблем не возникло, а мой теска меня даже порадовал, когда вышел из своего номера с широкой улыбкой на лице и в весьма приподнятом настроении. Александр Ус, по версии Дмитрия Губерниева, самый улыбающийся во всем биатлоне.
На завтраке я даже не знала, куда сесть. Норвежцы, судя по всему, особым желанием сидеть со мной не горели и смотрели только в свои тарелки и больше никуда. Интересно, они по утрам всегда такие?
По идее, мое место было рядом с тренерами, но меня окликнул Антон Шипулин и позвал за их стол. Я с разрешения тренеров прошествовала к своим друзьям. Все сидели строго по командам, дабы не нарушать дисциплину, хотя, мне кажется, это только поначалу: потом все будут сидеть там, где им заблагорассудится.
- Доброе утро, - бросила я ребятам, буквально падая на стул между Цветковым и Подчуфаровой.
- Доброе, - отозвались все почти хором. Наши за завтраком были немного поживее норгов и разговаривали друг с другом, создавая определенный шум.
- Ты чего такая грустная? – спросил сидевший рядом с Олей Тимофей, который заметил, что я явно пребываю в не самом лучшем расположении духа.
- Да так, - вздохнула я с грустным видом, накалывая на вилку омлет и вертя столовый прибор в руках. Кусок в горло не лез.
- Я же вижу, что что-то не так. Кто обидел?
- Никто, разве такую, как я, может кто-то обидеть?
- Никто и не знает, какая ты. Девушка-загадка, - усмехнулся спортсмен.
- Дай угадаю, мелкий уже нашкодить успел? – вставил свое слово Гараничев.
- Как ты узнал? – спросила я, усмехнувшись.
- Ну, во-первых, ребята уже рассказали нам о вашем вчерашнем конфликте. Забей, они просто не привыкли. Да и к тому же он сверлит тебя глазами битые десять минут.
Я подняла глаза на столик норвежцев. Все ребята спокойно ели, что-то обсуждая, и только рыжий паренек не вписывался в обстановку. Он, словно вырванный из реальности, с недовольным – или расстроенным? – лицом поедал свой завтрак, не особо торопясь.
- И только не говори, что ты зря согласилась на эту работу, - встрял Леша Волков, не прожевав до конца еду, поэтому мы сначала поняли только половину фразы.
- Да не в этом дело. По-моему, они того и добиваются, чтобы я отказалась от этой должности сама, - ответила я, отпивая сок из стакана.
- Они просто еще не знают, на кого напали! – засмеялась Катя Глазырина. - После первого выговора с твоей стороны сразу заткнутся. Привыкни к тому, что норвежцы – господа своевольные.
В кармане запиликал телефон – время собираться на тренировку. Через десять минут мы должны были быть на трассе.
- Извините, мне пора! Встретимся на тренировке, - обратилась я к ребятам и встала из-за стола.
Убрав за собой посуду, я направилась к столу норвежцев, в сторону которого я не очень то и хотела идти. Неужели вся моя охота работать с одной из самых сильных команд мира растворилась за секунду, разбившись о слова молодого спортсмена?
- Через пять минут жду всех около крыльца, - сказала я и, развернувшись на каблуках, пошла в номер за необходимыми вещами: я собиралась записывать нужные мне сведения и данные.
К крыльцу, на удивление, все пришли вовремя, и мне не пришлось ждать неугомонную компанию парней, которая, даже выходя из отеля, умудрилась полным составом чуть ли не упасть со ступенек в процессе толкания друг друга.
Ничего не сказав, я просто пошла в сторону трассы, кивнув норвежцам. Всю дорогу я тщательно оглядывалась по сторонам, не желая упустить из виду ни единой части окружающего меня ландшафта. Уж больно вокруг было красиво, а уж для меня – человека, который впервые выехал за пределы родной страны, - здесь все казалось волшебным.
Дойдя до начала трассы, парни начали потихоньку подготавливаться к езде: доставали из-за спины лыжероллеры, надевали перчатки и собирали волосы под банданы или кепки. Следом за нами стали подтягиваться и остальные команды, которые эту тренировку проводили абсолютно самостоятельно.
- Мэм, будут распоряжения? - засмеялся Ус, щурясь от солнца и прикрывая глаза ладонью.
- Нет, эта тренировка целиком и полностью ваша, я тут только для того, чтобы если что перебинтовать конечности, если кто упадет, и чтобы никто не сбежал. Не забудь, кстати, напомнить его высочеству, что у него через полтора часа контрольные два километра.
Норвежец кивнул и со смехом отдал мне честь. Тренировка началась.
Какое тогда зрелище предстало моему взору! Около двух десятков накаченных парней, а некоторые были даже без футболок… И все абсолютно бесплатно. Многие женщины мира, а особенно фанатки биатлона, готовы были отдать баснословные деньги за подобного рода вид…
Я наблюдала за парнями, «заполняя документы». Особенно мое внимание привлекал торс Симона Фуркада. Хоть француз, в отличие от своего брата, не был самым сильным в мире, природа явно одарила его внешностью… Тело просто нереальное, а особенно это было видно сейчас: каждый мускул напрягается, а лицо сосредоточено…
- А ты почему не катаешься? - спросил меня Мартен, остановившись рядом, чтобы перевести дух.
- Я привезла с собой только одну пару лыж, - улыбнулась я. - К тому же, лыжероллеры это не мое.
Я вспомнила, как хорошо умею падать на них и разбивать колени об асфальт.
- О, так ты обратись к Симону, он в этом деле лучше меня. Мне как-то снег ближе. Думаю, брат с удовольствием даст тебе пару уроков, а роллеры можешь взять у меня или у кого-нибудь из ребят. Думаю, тебе никто не откажет.
- Почему ты так думаешь? - усмехнулась я. Последние его слова веселили.
- Можешь не верить, но этим парням, - он показал на всех ребят, что катались по трассе, - ты понравилась. Просто ты новенькая и нам нужно привыкнуть к тебе. Но если дружишь с нашими друзьями, то и с нами, думаю, общий язык найдешь. Ладно, я поехал, - сказал француз и вернулся на трассу.
Заполнив дневник тренировки, который я вела специально для тренеров, я развалилась на траве и блаженно прикрыла глаза, в тайне надеясь немного вздремнуть, но не тут то было. В рюкзаке Шипулина заверещал –да, именно, он буквально разрывался писклявым рингтоном – на весь лес телефон.
- Тох, тебе кто-то звонит! Выключи свое орудие массового поражения, пока я не разбила его об асфальт! – закричала я во весь голос. Раздался смех.
- Посмотри, кто звонит, - крикнул в ответ Шипулин, тормозя неподалеку.
Я достала телефон и тут же засмеялась. Звонил Саша Легков, с которым мы были довольно хорошо знакомы. Работая с этими балбесами, с кем я только не познакомилась! Постоянно разъезжая с ними по соревнованиям и сборам, я натыкалась на самых разных людей, начиная мамой Антона и заканчивая Ильей Трифановым, которому я помогала с репортажами и снимала ребят, пока они не видели. Биатлонисты еще потом очень удивлялись, откуда брались те или иные кадры.
