Рейна помнила многочисленные тайные собрания, на которые ходил Эйгон и с которых возвращался возбуждённым и взбудораженным. Рейна помнила свою злость и бессильную ярость, ведь, планируя заговор, желая вернуть «свою корону», он подставлял под удар не только себя и верных ему лордов, но и мать, и Визериса, служившего у Мейгора оруженосцем, и Джейхейриса с Алисанной, и её, и их детей…

Рейна помнила и тот день, когда Эйгон полетел на встречу с Мейгором, собираясь вызвать его на бой. Тогда она в сердцах крикнула, чтобы он больше не возвращался. А он и не вернулся — ни через день, ни через неделю. Не вернулся и никогда больше не вернётся.

Рейна помнила, как после смерти Висеньи, единственной, кто сдерживал ярость Мейгора, королевские войска явились на Драконий Камень. Помнила, как матери и Джейхейрису с Алисанной чудом удалось бежать в Штормовой Предел. Им удалось, а она не побежала — не смогла, когда её дочери были в окровавленных руках воинов Мейгора.

Когда они прибыли в почти достроенный Красный Замок и до Мейгора дошла весть о побеге Алиссы с младшими детьми, Рейна испугалась так, как никогда не боялась за всю свою жизнь. Но, вопреки ожиданиям, Мейгор лишь радушно приветствовал её, забрав с рук своих головорезов Эйрею и Раллу, отчего у Рейны на мгновение остановилось сердце, и вежливо пояснил, что ей придётся оставаться под арестом в башне. Тогда она спросила, что он собирается сделать с её детьми, на что Мейгор рассмеялся, как будто всё, что происходило, было в порядке вещей, будто он не убивал её мужа и не посылал войска перерезать всю её семью. «Они будут жить вместе с другими детьми и кормилицами, — ответил он. — Если будешь слушаться, будешь видеться с ними». Рейна восприняла его слова с сомнением.

Но через девять дней во дворе замка, прямиком под окнами её башни, Рейна увидела искалеченный труп Визериса… и стала кроткой и послушной, словно лань, страшась того, что в один день на месте брата могли оказаться её дочери.

Рейна помнила, как был достроен Красный Замок, помнила пир, который Мейгор дал строителям и мастерам. И помнила, как через три дня все они были убиты, чтобы оставить тайны замка лишь достоянием Таргариенов.

Рейна помнила, как однажды Мейгор пришёл к ней с Эйреей на руках. Тогда она была так рада видеть дочь, повзрослевшую и похорошевшую, что не сразу заметила, что что-то не так. Мейгор говорил медленно и осторожно, время от времени с опаской косясь на неё. Он говорил, что хочет порадовать Рейну, и, раз у него нет своих детей, дарует Эйрее титул принцессы Драконьего Камня. Он спрашивал, была ли Рейна довольна, понравился ли ей его жест, благодарна ли она… «А где Ралла?» — оборвав Мейгора на полуслове, срывающимся голосом спросила она тогда. Он замолчал и, поджав губы, сухо бросил: «Сломала шею, упав с лестницы».

Рейна помнила, как Мейгор спросил, выйдет ли она за него замуж. Помнила, как ответила согласием, не желая, чтобы и Эйреа «сломала шею, упав с лестницы». Она помнила и церемонию, и ещё двух девушек, стоявших по обе стороны от неё. Тогда она чуть было не рассмеялась Мейгору в лицо: у него было две жены, и он собирался взять ещё трёх?..

Рейна помнила брачную ночь, последовавшую после пира. Большего отвращения она не испытывала никогда прежде, а две другие девицы, казалось, были вовсе и не против. Только потом Рейна узнала, что их дети, как и её собственная Эйреа, служили залогом послушания матерей.

Рейна помнила, с какой чудовищной скорость по замку разнеслись слухи о беременности Джейн и Элинор. Сразу два ребёнка — ну не долгожданное ли благословление богов?

Рейна помнила, как началась лихорадка и как ей принесли бледную, исхудавшую Эйрею. Она умерла спустя четыре дня, и Мейгор позволил Рейне самой сжечь тело дочери. В следующие несколько дней лихорадка унесла жизни двоих из детей Элинор.

Рейна помнила, какое недоношенное чудовище родила Джейн, и как Мейгор буквально несколько часов назад пришёл к ней в башню искать утешения. И сейчас, когда он спал рядом, Рейна неспешно перебирала все эти воспоминания своей жизни и сверлила невидящим взглядом Чёрное Пламя.

Ничто больше не могло удержать её в этом проклятом замке, да и не удерживало уже. Но почему же она тогда медлила?

Поднявшись с кровати и напряжённым взглядом следя за мерно вздымавшейся грудью Мейгора, Рейна тихо прошагала к выходу и в последний раз окинула взглядом башню, в которой прожила четыре года. Снова её взгляд наткнулся на Чёрное Пламя, и в голове возникла безумная мысль, храбрая и дерзкая, которая могла стоить ей жизни, но… Джейхейрису меч может понадобиться больше, чем ей — жизнь.

Достав меч из кучи одежды на полу, Рейна, неотрывно глядя на Мейгора, вышла из комнаты.

— Миледи.

Рейна подпрыгнула от испуга.

— Я бы сейчас вспорола тебе брюхо этим мечом, знаешь, — недовольно прошипела она. Белогвардеец потупил взгляд. — Всё готово?

— Да, миледи, — ответил уже другой рыцарь и показал ей связку ключей. — Драконье Логово под нашим контролем. Все охранники усыплены.

Рейна кивнула. Пути до Драконьего Логова, построенного совсем недавно, она не знала, и поэтому ей приходилось полностью положиться на белогвардейцев, которые, она надеялась, действительно были ей верны.

Пламенная Мечта, её красавица, единственная оставшаяся в живых радость Рейны в этом мире, при виде хозяйки довольно зарычала и завозилась, гремя цепями. Забрав у рыцаря ключи, Рейна бросила мимолётный взгляд на других драконов. Среброкрылая, Вхагар, Балерион и другие — все были здесь, все, кроме Вермитора. Значит, всё не так уж и плохо, раз Джейхейрис смог сохранить своего дракона.

Освободив Пламенную Мечту от оков, Рейна проворно взобралась на неё, будто в последний раз делала это вчера, а не в прошлой жизни. Белогвардейцы с трудом, но тоже вскарабкались на спину дракона и опасливо разместились позади Рейны.

— Если нас поймают, вас казнят как клятвопреступников, — прежде чем взлететь, предупредила Рейна.

— Мы знаем, миледи, — чуть помедлив, откликнулся один из рыцарей. — Но мы не клятвопреступники. Мы поклялись служить королю, и мы хотим служить королю. Настоящему королю.

Рейна кивнула уже тогда, когда Пламенная Мечта начала набирать высоту.

========== Алисанна ==========

Многое случалось в жизни Доброй королевы Алисанны — и хорошего, и плохого, и она никогда не делила её, жизнь, на белые и чёрные полосы, но отрицать тот факт, что жизнь не идеальна, всё равно что отрицать само существование жизни. И Алисанна радовалась, когда для радости были поводы, и скорбела, когда жизнь делала новый виток, меняя положение вещей.

Сейчас же королева Алисанна не грустит и не радуется — погружённая в забвение, она беспокойно мечется в постели, и, один за другим, ей снятся различные моменты её жизни.

Вот она радостно смеётся и восторженно кричит, видя в сером небе Штормовых Земель дракона, серебристо-голубого, а не Чёрного Ужаса. Она, босая, бежит вниз во двор, где уже приземлился дракон, и видит, как с его спины почти падает усталая Рейна — такая же босая, как она сама, в одной лишь изорванной ночной рубашке и с огромным мечом в руке. Она выглядит старше и… взрослее — не смеётся больше и не шутит, как бывало прежде.

А вот новый сон, события которого происходят через несколько дней после возвращения сестры: Алисанна счастливо кружится и утягивает Джейхейриса в свой странный танец, когда ворон приносит весть о внезапной смерти Мейгора, убитого, по слухам, самим Железным Троном, не пожелавшим, чтобы его занимал самопровозглашённый король.

Следующая картинка — уже Красный Замок, когда они только-только в него приехали, чтобы Джейхейрис смог, наконец, занять принадлежащий ему по праву рождения трон. Многие суеверные люди верят, что красным замок был не только в буквальном смысле, боятся крови, что пролилась в его стенах и из-за этих стен, но Алисанна верит, что дурным был вовсе не замок, а его прежний хозяин.

А потом идёт один из самых счастливых моментов её жизни: из первого ряда Алисанна смотрит, как Верховный Септон водружает на голову Джейхейриса золотую корону, инкрустированную самоцветами. Она не может заставить себя прекратить улыбаться — теперь всё будет совсем по-другому, наконец-то воцарится мир и процветание, и не нужно будет бояться, что её теперь уже такую немногочисленную семью перебьют какой-нибудь чёрной ночью. Алисанна счастлива, Алисанна поёт, громко и заразительно, и танцует, кружа в танце и межевых рыцарей, и лордов — всех, кто хочет танцевать и радоваться вместе с ней, без разбора, — и с Джейхейрисом, конечно, с Джейхейрисом.