Совсем случайно решаясь обратно зайти в свою комнату, Малик замер и невольно присмотрелся к тому проёму двери, который позволял подглядывать за происходящим в его апартаментах. И Зейн посмотрел. Решился сделать это всего на минуту, но даже такого малочисленного времени оказалось достаточным, чтобы увидеть это.

Томлинсон поцеловал её. Как всегда, уверенно и с показательностью своей власти, которую Луи так любил ставить над девушкой.

Он сделал это. И по роковой случайности Малик стал свидетелем такого достойного события.

Чёрт! Зейна всё злит вокруг. Сам того не понимая, парень начинает ещё больше беситься и ненавидеть внешний мир из-за происходящего, которое стало поедать частицы его внутреннего пространства.

Хочется ударить кого-то. Хочется кого-то убить.

Чёрт, Зейн. Успокойся. Сейчас же успокойся и забудь обо всём, что заметил. Забудь! Не думай. Просто забудь.

Зейн пытается это сделать. Он подходит к кухонной тумбочке, сжимает свои руки и тяжело дышит, пытаясь найти нужную грань спокойствия.

Прийти в себя. Это всё, что он должен сделать. Это всё, о чём он должен думать.

Луи невольно отстраняется от губ девушки и с улыбкой смотрит на её перепуганный взгляд. Она шокирована. Это так легко заметить по её бегающему туда-сюда взгляду и по её неловкости, которая отсвечивается явным признаком на её лице.

Томлинсон был прав на её счет. Она милая. До безумия сладкая. Он знал, что должен поцеловать её именно сейчас. В тот момент, когда она устала, когда запуталась во всём, что творится вокруг. Когда получила достаточные ушибы на своём теле и неприятный выговор от своего тренера.

Он должен был поступить с ней именно так, чтобы иметь доступ к большей награде.

Да, совсем скоро он получит большее. Главный приз, одна мысль о котором уже заставляет сходить с ума.

Как же он хочет её. Даже прямо сейчас — всю такую испуганную, уставшую. Такую, от которой всё тело Томлинсона застывало в жутком напряжении. Мозг отказывал, а тело так и просило начать действовать. Но ничего. Нужно подождать. Придёт время и он получит всё, чего хочет.

Получит. Обязательно.

- Приятного отдыха, Лорен, – с нежностью говорит Луи, всё-также оставляя свои пальцы возле лица девушки. Она скромно улыбается и он чувствует, как готов подарить ей ещё один сладкий поцелуй. – Увидимся позже.

И он уходит, в последний раз одарив её своим восторженным взглядом. Уходит, оставляя девушку совсем одну с этим потоком новых ощущений и бешеных чувств внутри. Но это совсем не страшно. Скоро их будет ожидать куда более приятное и запоминающееся веселье.

Ведь всё самое лучшее ждёт их впереди.

Зейн не может заснуть. Его трясет на протяжении всей ночи и, не смотря на то, что рядом с ним лежит Виктория, он не чувствует в себе ни единого улучшения. Что-то не так. Что-то вышло из под контроля.

«Жалкая тварь»

«Здесь не место таким слабачкам, как ты, Грейсон»

«Меня тошнит от неё. Я вижу её каждый день и меня реально от неё тошнит. Это невозможно выдержать!»

«Луи, ты уверен? Блять, хорошо, я не буду спорить, но почему она? Почему из всех девушек именно она?»

«Да что в ней вообще можно такого найти? Она никакая»

«Она тупая никчёмная дура, от которой нет никакой пользы, ты понимаешь?»

«Нет. Я терпеть тебя не могу, Грейсон!!! Ты слышишь меня? Я ненавижу тебя. Ненавижу. Я хочу, чтобы ты... »

Он не может заснуть. Не может. Мысли опять превращаются в бешеный круговорот и Зейн не может больше с этим справляться. Тихонько вылезая из своей постели, парень подходит к широкому балкону и делает глубокий вздох, стараясь дать себе небольшое расслабление.

Трудно бороться с самим собой. Притворяться не тем, кем ты есть. Играть не ту роль, которую ты даёшь сам себе.

Что с тобой Зейн? Ты что-то чувствуешь? Тебя что-то злит? А может стоит признать это, наконец, да? Может, хватит убегать от неприятной тебе правды?

Ты ведь знаешь, что у тебя внутри. Ты ведь знаешь, чего ты на самом деле хочешь.

Ведь что испытывал Зейн, увидев тот поцелуй?

Что. Он. Испытывал?

Это зависть, Малик. Эта была самая настоящая зависть.

====== Глава 10 ======

Она проспала целый день. Вчера был выходной, любимое Лорен воскресенье, а девушка даже не встала с кровати за весь этот период времени. Она и не могла пошевелиться. Всё, что удалось сделать — это закрыться в своей собственной комнате и даже не выглядывать из этого помещения, в надежде спрятаться от всех ненавистных личностей во всём здании.

Лорен так устала. В субботу произошло слишком много событий и каждое из них делало Лорен ещё более безумной, чем она порой позволяла себе становиться. Воспоминание о драке вызывало стыд, смешанный с яростным проявлением злости, а мысли о том, что случилось после того боя, делали Лорен до ужаса смущённой и растерянной.

Её поцеловал Томлинсон. Вчера. На постели Зейна. И она ответила на этот поцелуй.

Как такое могло случиться? Она не понимает. Даже не хочет об этом думать, так как одна мысль о прикосновении Томлинсона опять делает Лорен такой уязвимой. Она не может забыть об этом. Не может перестать ощущать на себе его крепкие ладони и эти губы, которым удалось вызвать в ней столько ненормальных чувств.

Лорен потеряна. Она впадает в безумную панику и задыхается в своём смущении, от которого так трудно было сейчас сбежать.

Это ненормально. Она сама слишком ненормальная для всего этого.

Лорен в какой-то миг перестаёт мучить себя лишними мыслями, виня в случившемся, и, в конце концов, она заставляет себя подняться с мягкой кровати. Ведь продолжать корить себя за всё происходящее было уже бессмысленно и ей просто стоит, наконец, появиться на людях. Сегодня опять тренировка. И её пропустить Лорен не имеет никакого права.

Девушка даже не чувствует своих ног, когда пытается подойти к зеркалу и вновь убедиться в том, каким ужасным был весь её внешний вид. Тёмный синяк болезненно проявляется на её щеке, а несколько едва заживающих царапин так и продолжают красоваться на нижней части её лица.

Это выглядит страшно.

Лорен даже не хочет думать о том, сколько времени понадобиться для того, чтобы привести свой внешний вид в хоть какой-то порядок. И именно поэтому она без абсолютной доли какого-либо настроения пытается замазать лечебной мазью свой ушиб.

Синяк жжёт. Часть лица кажется настолько немеющей, что Лорен не может на это перестать смотреть с болью. Она это заслужила, правда? Её избили позавчера с огромной жестокостью и она должна признать, что это было заслуженно. Из всего стоит извлекать урок. Даже из этого.

Чёрт. Девушка закатывает глаза. Больше не думает. Не видит себя в отражении. Она перестаёт даже смотреть на себя в это дурацкое зеркало и начинает тут же собираться на свою утреннюю тренировку, которая вот-вот начнётся.

Что там сегодня по расписанию? Опять отработка бойцовских навыков?

Лорен впадает в ужас от этого факта и она чувствует, как готова разрыдаться прямо на месте. Это ужасно. Она не переживёт сегодняшний день. Она вообще не выдержит ни минуты в обществе Малика и его компании.

Опять насмешки, презрительные взгляды – всё то, от чего Грейсон так усердно пряталась весь остаток своих выходных.

Но она ничего не может больше сделать. Ей просто стоит идти на встречу к своим врагам. Идти и делать вид, что ничего страшного с ней не случилось. Они не сломали её. Они просто сделали ей по-настоящему больно.

- Милая, как ты себя чувствуешь?

Лорен даже не успевает сделать и шага в сторону нужного ей тренировочного зала, как к ней с огромной нежностью подбежала радостная Роуз. Она мгновенно заставила Лорен застыть в объятиях и этот момент оказался очень трогательным, чтобы его прервать.

Лорен замирает в приятном окружении заботы. И на пару минут позволяет себе отвлечься от всего кошмара, что так жутко поедает её тело со всех сторон.

- Уже всё в порядке, – спокойно говорит Грейсон, постепенно отстраняясь от дружеских объятий. – Я уже смогла прийти в себя.