Я ничего не ответил. Внезапно слова, которые, как мне казалось, были уже давно позабыты, полились из меня, словно поток воды из фонтана.

- Hai degli occhi bellissimo[2].

Он медленно наклонил голову в другую сторону.

- Пуччи бэлли… что?

Джерард смотрел на меня с обожанием, а я уже не мог остановить себя, озвучивая все то, что так давно хотел сказать.

- Perche sei cosi perfetto[3]?

- Что?

- Puoi tenere un segretto[4]?

- Что ты спросил? – улыбка все еще играла на его лице, но я мог заметить, что он выглядел настороженным.

- Скажи «да».

- Да… и на что я только что подписался?

- Ti voglio, sei tutto cio che ho sempre volute e non voglio che tu mi lasci mai[5].

- Фрэнки…

- Тш-ш-ш, non parlare[6], - прошептал я, прикладывая палец к его губам, чтобы утихомирить.

Я усмехнулся, не в силах прекратить свою игру: он ничего не понимал, а я дразнил его. Мне нравилось это. Я любил власть, которую чувствовал над ним, когда я мог управлять, а он лишь просить.

- Non voglio che tu vada a New York[7].

- О чем, черт возьми, ты говоришь? – нахмурившись сквозь зубы процедил он, выпрямляясь на месте.

Я зашел слишком далеко.

- Ничего.

- Ты сказал что-то про Нью-Йорк.

- Прости.

- Ты плохой мальчик. Мы договаривались не упоминать эту тему, и ты в курсе. И чтобы искупить свою вину, ты теперь просто обязан признаться, что еще ты наговорил, - заявил он, скрещивая руки на груди и принимая очень серьезный вид.

- А что если я не хочу?

- Тогда я буду тебя кусать, пока не вытяну из тебя всю правду.

- Vaffancullo!

- Что это значит?

- Это значит «пошел к черту».

Подобравшись ко мне вплотную, он медленно открыл рот, обнажая ряд маленьких зубов.

- Ты дерзкий маленький засранец. О, кстати, может, как-нибудь приготовишь для меня знаменитую фирменную итальянскую пасту, ты, толстый итальяшка?

Я бросил на него убийственный взгляд, не веря, что он мог сказать мне подобное.

- Иди ты в задницу, придурок! – прокричал я, готовый подняться и уйти домой. Мало того, что он унизил меня, подгоняя под глупый стереотип, так еще и бессовестно обозвал. Я никогда не думал, что он так поступит со мной.

- Я просто шучу, детка, non parlare, - прошептал он, теперь уже сам прикасаясь своим пальцем к моим губам.

Мои глаза в ужасе округлились.

- Ты знаешь итальянский? – пробормотал я, не убирая его пальца. О нет, господи, только не это.

- Нет, но я понял это выражение. Было очевидно, что ты пытался заткнуть меня, когда говорил это.

- Другие слова ты тоже понял?

- Фрэнки, нет! – рассмеялся он. – Ты действительно не собираешься мне их переводить, да?

- Да.

- Ты нарочно меня дразнишь… Могу я тогда хотя бы попробовать тебя на вкус?

Я должен был сопротивляться ему. Я больше не мог позволять ему делать это со мной. Возможно, я как всегда слишком много думал, возможно, это действительно нормально, когда друзья так ведут себя друг с другом, но я сам никогда не флиртовал с Колином, Мэттом или Ривером, потому что знал, что они ни за что в жизни не будут флиртовать со мной в ответ. Они не были геями. А Джерард был. Возможно, именно поэтому мы могли заигрывать друг с другом и наслаждаться этим.

Но что бы я ни говорил, было так не просто себя убедить. Он не хотел меня, он сам это сказал. Мы были всего лишь друзьями и вероятно навсегда ими и останемся.

- Почему ты всегда это делаешь? – пробормотал я.

- Кусаю тебя?

- Нет, меняешь темы и флиртуешь со мной.

- Потому что пока я нахожусь здесь, в Нью-Джерси, рядом с тобой, я хочу выжать из нашей дружбы столько, сколько это возможно.

- Но друзья не флиртуют.

- Уверен, они это делают, - нахмурился он. – Если ты не хочешь, чтобы я прикасался к тебе, то я не буду.

Я уставился на него слегка удивленным взглядом. Я не хотел, чтобы он узнал, что мне нравится эта близость, что мне нравится, когда он прикасается ко мне. И да, мне чертовски нравится все это; он всегда был в пределах досягаемости, он всегда был слишком близко, но я не хотел говорить ему об этом, потому что я боялся показаться чересчур навязчивым. Если бы я сказал ему, что хочу его, то он бы подумал, что я до беспамятства в него влюблен, а это, скорее всего, могло напугать его.

С другой стороны я, наверное, должен был признаться ему; было бы неплохо, если бы он начал держаться от меня на расстоянии. Это помогло бы мне прекратить так к нему привязываться. Когда он постоянно находился рядом, я невольно начинал думать, что он хотел быть со мной именно тем способом, каким хотел я. Он лишь поощрял мои фантазии, давая им волю.

- Нет, – наконец ответил я, - мне все равно.

- Хорошо. Знаешь, я… Ты подумаешь, что я последний неудачник, но… Могу я сказать тебе еще одну тайну?

- Да, - кивнул я.

- Не суди меня, ладно?

- Я попробую.

Он игриво шлепнул рукой по моей груди, как будто наказывая за последнюю реплику, но я мог лишь чувствовать, как моя грудная клетка раздулась от этого мимолетного прикосновения, когда я набрал полные легкие воздуха и не смог выдохнуть. Иногда я мечтал, чтобы он прекратил трогать меня, потому что тогда я перестал бы заводиться и смущаться еще сильнее, чем уже есть.

- Я действительно очень хорошо чувствую себя рядом с тобой… Я могу быть самим собой. Возможно, иногда я перегибаю палку, но даже если тебе это не нравится, я знаю, что ты никогда не будешь судить или пытаться изменить меня. Я всегда мечтал встретить кого-то, с кем я смог бы дружить и весело проводить время. И я знаю, что ты, наверное, считаешь меня конченым идиотом. Я постоянно трусь около тебя, но я так рад, что кто-то наконец хотя бы просто разговаривает со мной. В общем… я веду себя так открыто, потому что я на самом деле хочу быть как можно ближе к тебе. Это слишком много?

- Нет, - уверенно ответил я. – Можно я тоже расскажу тебе один секрет?

- Да, - тут же произнес он, прожигая во мне дыру ярким заинтересованным взглядом.

- Мне нравится твое внимание.

Джерард улыбнулся.

- Мы нуждаемся во внимании друг друга. И я… Я знаю, что постоянно прикасаюсь к тебе, но блять, у меня никогда не было настоящего друга, поэтому я должен выведать, я должен узнать, как это – быть рядом с кем-то настолько близко.

Я почти забыл, что был без рубашки, когда почувствовал легкое покалывание, пробежавшее сквозь все тело.

Он опустил глаза туда, где его пальцы медленно подбирались к моему плечу.

- У тебя мягкая кожа. Ты используешь увлажняющий крем?

- Не всегда.

- Не всегда? Значит это объясняется твоими итальянскими корнями, м?

- Наверно.

- Знаешь, ты как будто загорел на солнце, но это не так, потому что ты такой от природы, - продолжил он. Я наблюдал за тем, как его взгляд путешествовал по мне, изучая, в то время как слова лились нескончаемым потоком с его губ. – Мне нравится цвет твоей кожи. Он теплый; ты весь такой… экзотический.

- Но разве тебе не кажется, что меня намного больше, чем должно быть?

- Что?

Я обхватил его за запястья и опустил руки ниже, кладя на свой живот, где была складка жира.

- Не делай вид, что ты не чувствуешь это.

- Чувствую, но мне это нравится. Зато за тебя можно ухватиться.

- Ухватиться?

- Да, куколка! Тощие люди ставят меня в тупик. Если бы ты был худой щепкой, то я бы не мог отделаться от ощущения, что тебя сейчас вообще здесь нет. Типа… ты был бы просто мешком с костями, и это совсем не круто. Я не считаю тебя толстым, ты в курсе? У тебя хорошее крепкое тело, и самое главное – я знаю, что ты настоящий.

Я улыбнулся ему.

- Вот как сейчас. Давай, приподнимись немного, - он откинулся назад, все еще сидя на моих бедрах, давая мне пространство, чтобы я мог переместиться. Я сел, как он сказал, и его рука тут же скользнула за мою спину, обнимая и притягивая к себе. – Я могу чувствовать тебя, когда держу в руках. Видишь?