- Я, блять, плачу. Я действительно могу выглядеть нормально, только когда плачу?

- Нет, - он развернул меня к себе и так глубоко заглянул в мои глаза, что я даже испугался. – У тебя самые красивые глаза, которые я когда-либо видел.

- Иди в задницу, - огрызнулся я, сердито вытирая слезы со щек. Сколько раз я уже перед ним плакал? Каждый гребаный день. Я бы хотел быть сильнее.

- Может быть, - он опять повернул меня к зеркалу, чтобы снова и снова подвергать меня одной и той же пытке. Убрав руки от моего лица, он слегка их сжал. – А теперь посмотри на свой милый маленький нос пуговкой.

- Перестань, - сказал я, сдерживая улыбку. Я посмотрел в его глаза в отражении и увидел, что его губы изогнулись в кривой ухмылке. На долю секунды я почувствовал себя хорошо, когда наши глаза встретились.

- Отлично, ты улыбаешься.

Я оторвал от него взгляд и вернулся к своему отражению, что сразу вернуло меня в прежнее состояние.

- Мои брови, - торжественно заявил я.

- Что с ними?

- Они слишком высоко находятся и… они девчачьи и чересчур выразительные. Ненавижу их.

- Это выглядит сексуально. Мне нравятся твои брови, они задают тебе характер. Мне жаль, что я не могу быть похожим на тебя, Фрэнк.

- Почему?

- Ты так отличаешься от всех. Выделяешься на фоне остальных. У тебя великолепная кожа, и весь твой вид в целом… не знаю, как это назвать, но ты всегда выглядишь хорошо, что бы ты не надел, - мягко произнес он. – Честно говоря, если бы у меня была возможность стать кем-то другим, я хотел бы быть тобой. - А затем добавил шепотом: - Я думаю, ты идеальный.

- Ладно, тогда давай поменяемся телами, потому что я хочу быть тобой.

Он покачал головой.

- Фрэнки, я не понимаю, почему ты говоришь о себе всю эту ерунду. Ты, наверно, слишком часто смотришься в зеркало, и из-за этого твое отражение искажается. Такое может происходить, ты знал об этом?

- Нет, - надул я губы.

- Как часто ты смотришь на себя?

- Все время.

- Ну, так прекрати это делать! Или в следующий раз сосредоточься на чем-нибудь хорошем. Тебе должно хоть что-то нравиться в себе.

Я сделал паузу и закатил глаза.

- Эм, я не знаю.

- Ты посмотришь на себя прямо сейчас, и, черт возьми, скажешь мне одну деталь, которая тебе нравится.

Я долго вглядывался в зеркало и мог отметить только одну вещь, которая действительно привлекала меня в отражении.

- Мне нравится парень, который стоит за моей спиной.

Он встряхнул меня за плечи и снова впился взглядом.

- Фрэнки, ты немедленно прекратишь упрямиться, или я тебя стукну.

У меня слегка закружилась голова от такой встряски, а глаза расширились от страха и шока, когда я снова посмотрел в зеркало. Я оглядел себя сверху вниз. Что мне нравилось? Мне нравились мои джинсы. На самом деле мне нравился весь комплект одежды.

- Мне нравится то, что на мне надето.

- Хорошо… это для начала. И что твоя одежда тебе дает?

- Мы что, на чертовом «Мода 101»?**

- Фрэнк, - сквозь сжатые зубы выдавил он. – Темные цвета подчеркивают твои глаза, - сказал он, снова понижая голос. – Твои прекрасные большие гребаные идеальные глаза.

Я позволил себе снова изучить свое тело, обращая более тщательное внимание на одежду.

- Я толстый и коротконогий, - сказал я, скрещивая руки на животе. Это напоминало чертову пытку. Я не мог сбежать от него, продвигаясь все дальше и дальше, утопая в море оскорблений. Исключительно плохие вещи – это все, что я мог видеть, я действительно никогда не замечал в себе ничего привлекательного вне зависимости от того, во что был одет, или насколько прямыми были мои гребаные волосы. Я занимался этим постоянно – смотрел в зеркало и выделял черты и детали, которые ненавидел в себе, и теперь кто-то стал свидетелем этого.

Он просунул руку под мои скрещенные руки и деликатно погладил мой рыхлый живот.

- Ты милый.

Хорошо, с меня достаточно. Я больше не мог этого терпеть. Я резко обернулся, вырываясь из его захвата, и дал ему пощечину.

- Ты можешь просто, блять, заткнуться!

Он посмотрел на меня, ошеломленный, а затем схватил за шиворот и толкнул на пол. Я ахнул, глубоко вздыхая, как будто из меня разом выкачали весь воздух.

- Извини! – быстро проговорил я, когда он оседлал мой живот и уставился на меня. Загнанно дыша и задаваясь вопросом, что, черт возьми, он собирался сказать или сделать, я только молча пялился на него.

Он склонился еще ближе и скользнул взглядом сначала по моим губам, потом – по моим глазам, расширенным в испуге, своими горящими и серьезными.

- Почему ты это сделал? – прошептал он. - Зачем ты меня ударил?

- Потому что я хотел, чтобы ты прекратил говорить мне всю эту чушь, – также тихо пробормотал я, хаотичным взглядом бегая по его лицу. Наши слова вырывались из наших ртов и тут же попадали в рот другого, настолько близко мы находились друг к другу. Кончики его волос щекотали мою кожу, одновременно будоража меня и пугая.

- Какую чушь? Гребаные комплименты? Я просто хочу, чтобы ты перестал постоянно себя принижать! – он впился пронзительным взглядом и слегка подскочил на мне.

Сначала это было не так плохо, но теперь я отчетливо чувствовал на себе весь вес его тела. Я уже представил, как мои внутренности сплющиваются где-то в районе копчика, а желудок сжимается в тонкую трубочку.

- Остановись… пожалуйста… не надо… - кое-как прохрипел я, катастрофически нуждаясь в кислороде.

- Не надо что? Ты думаешь, что я в ответ тоже сделаю тебе больно?

- Я не знаю… я не могу дышать! Мои внутренности… болят.

- Не бей меня. Мне это не нравится. А теперь, - шептал он прямо в мои губы, - вернемся на твою гребаную кровать и сделаем вид, что этого никогда не было. Потому что очевидно, что ты все равно ни хрена не понимаешь.

- Ох…

Он поднялся на ноги, благодаря чему я сразу же смог вздохнуть полной грудью, однако тупая боль в спине никуда не делась. Я медленно потер поясницу, чтобы облегчить свои мучения. Все еще лежа на полу я беспомощно посмотрел на него. Он взял меня за руки и потянул на себя. Я стоял перед ним с глупым видом и давящей болью в груди и животе, ожидая следующий шаг, который он сделает. Это было так страшно.

- Джерард, я думал, что ты меня ударишь, - снова прохрипел я, когда мой голос начал постепенно тонуть в очередном рыдании. Господи, эти слезы когда-нибудь перестанут течь? Серьезно, иногда мне было трудно представить, что в моем теле было столько воды, что ее хватало пропитывать мои глаза. Казалось, что это никогда не прекратится.

Я был ужасно смущен и сгорал со стыда из-за того, что снова сорвался перед ним. Он взял меня за руки и притянул ближе к себе. Поднимая голову в надежде, что так слезы быстрее испарятся в воздухе или затекут обратно под веки, я посмотрел на него, продолжая думать о том, что только что ему сделал. Я ужасно себя чувствовал. Я коснулся кончиками пальцев его щеки – той, которую испачкал своей грязной рукой. Его кожа горела и была покрасневшей в этом месте.

- Прости меня, - прошептал я дрожащими губами, - прости. Я не хотел тебя бить. Мне очень жаль.

- Тшшш, - ответил он, все еще сжимая мои руки. – Слушай, все в порядке. Извини, что довел тебя до такого. Не плачь, - он обнял меня и поцеловал в макушку. – Тебе нужно быть более уверенным в себе, малыш.

Я закрыл глаза в ожидании, когда перестану плакать, и сказал:

- Хорошо, я постараюсь. Прости.

Мы вернулись к кровати и сели на нее.

- Я всегда плачу.

- Это нормально, - мягко произнес он. – Все мы должны иногда плакать. Я тоже плачу, - он придвинулся ближе и снова обнял меня, поглаживая по спине. – Все нормально.

- Но я всегда плачу перед тобой. Я все порчу.

- Все в порядке. Я ведь знаю, что ты просто хочешь, чтобы я тебя потрогал… как сейчас. Тебе это нравится.

Я отстранился, окидывая его игривым взглядом. Он шутил. Пусть он и не понимал, что плачу я не по той причине, которую он назвал, но я действительно хотел, чтобы он меня обнимал.