Разумная часть меня говорила: В чем твоя проблема? Все, что тебе нужно сделать, это спросить, не хочет ли он прийти, тебе даже не нужно ничего говорить об ужине. Просто пригласи его после обеда. Это не так уж и сложно. Но мой настоящий, истинный, внутренний голос говорил, что я не могу сделать этого, так как он, наверное, подумает, что я запал на него, но даже если я и влюблен в него, я не могу дать понять ему это. Это все разрушит.
Когда наступило шесть тридцать, я отправился в парк, стараясь подготовить себя. Казалось, еще немного, и я откажусь от этой идеи. Это было даже хуже, чем делать презентацию перед всем классом в школе. По крайней мере, после нее мне вовсе не обязательно было встречаться с этими людьми. Но Джерард… хорошо, это произойдет только между нами, но я не смогу притворяться, игнорируя его, сразу после того, как выставлю себя полным идиотом.
Мое сердце билось так сильно и быстро, что, казалось, у меня нет пульса. В то же время, волнение заполняло меня изнутри, и, да, я чувствовал этих чертовых бабочек. Хотя все это просто красивые слова для описания дикой тошноты, которую я ощущал. Я просто чувствовал себя больным и разбитым.
Когда в ту ночь мы сидели на вершине холма, каждый раз, когда мы замолкали, я пытался открыть рот, чтобы сказать что-нибудь, но так и не смог проронить ни слова. Как на самом деле я скажу это?
Он, как и я, был в черном худи. Правда, я был в джинсах, а он как обычно в своих мешковатых черных брюках. Бьюсь об заклад, он был таким теплым, уютным и приятным, так уж Джерард выглядел в своей одежде. Тем временем, прохожие скорее всего думали, что сейчас мы достанем наши бензопилы и устроим долбанную резню.
Хотя я получал удовольствие от взглядов некоторых проходящих людей. Все время в школе или даже когда мы прогуливались вместе по улице, не зависимо от возраста, пола или расы прохожих, нас либо преднамеренно не замечали, либо, уставившись на нас, проходили мимо, ускоряя шаг. Это было смешно. На нас не было макияжа, и мы не носили идиотские развевающиеся накидки. Мы были просто двумя подростками, что проводят время вместе. Все это смешило меня, но в, то же время, мне хотелось врезать кому-нибудь.
Мы болтали о самых обычных вещах: какая музыка играла сегодня в плеере или что раздражало на уроках. Было так хорошо и идеально, что мы и не заметили, как солнце село. Свет уличных фонарей едва позволял видеть что-либо вокруг нас, но он создавал такие живые тени на его прекрасном лице. Мне нравилось, как оранжевый свет отражался бликами в его глазах, словно огонь, но я не мог смотреть в них слишком долго, иначе бы он подумал, что я довольно странный.
Вроде того, как он смотрит на меня?
Да. Но мне нравится это. Ему же это будет не по душе.
- Эй, Джерард, - начал я. Что ж, обратного пути нет.
- Да? – он изящно наклонил свою голову и его волосы, ниспадающие на лицо, выглядели очаровательно. Я отвернулся прежде, чем начал краснеть.
- Эм, - замолчал я, не зная как продолжить.
- Что?
-Ты хотел бы … но если у тебя есть какие-то другие планы, то все хорошо, просто моя мама…
Он тихо засмеялся: «Ну, давай, скажи же это, детка».
И каким же, блять, образом мне теперь вспомнить, как общаться на английском языке, после такого заявления?
Во рту внезапно пересохло, и я испугался, что мой голос будет звучать, когда буду озвучивать приглашение на ужин. Окей. Дыши.
-Тыбыхотелприйтикомненаужиннаэтихвыходных?
Я сказал это быстро, на одном дыхании, так что едва ли он смог понять меня правильно, тем не менее, я был рад, что всё это закончилось, и я снова мог двигаться. Дело было сделано, и эта тяжкая ноша свалилась с моих плеч. Я снова мог свободно дышать и ходить.
Но потом он улыбнулся и сказал мне своим тем самым хриплым, сексуальным голосом: «Да»
Да. Так просто. Да. Я сидел ошеломленный, не зная, что делать дальше. Его голос просто… Я не мог справиться с этим. Он звучал так соблазнительно, что я снова почувствовал волнение. Кроме того, сегодня он выглядел слишком сексуальным.
- Окей! – промямлил я. Блять.
Мы снова вернулись к разговору на тему нашего будущего, и, конечно, я был бы не я, если бы не начал жаловаться ему.
- Джерард, я не знаю, что мне делать с моей жизнью. Хочется стать кем-то путным, понимаешь? Но не знаю, как это сделать. Я все время чувствую себя несчастным от чувства собственной бесполезности.
Он повернулся ко мне, лежа на траве на боку и подперев голову рукой:
- Поэтому мы и уезжаем отсюда, - произнес он, улыбаясь мне. - В городе можно осуществить любую свою мечту.
- Но у меня нет никакой мечты, – грустно ответил я. – Я не знаю, что значит жить. Я существую, но не живу.
- Когда ты думаешь об этом, все сводится к одному и тому же. Тебе постоянно твердят о том, что жизнь полна возможностей, но, блин, в реальности ничего подобного не происходит. Как много людей с разрушенными и несбывшимися мечтами, которых затягивает рутина бесперспективной работы. Но разве у них был другой выбор?
С минуту я сидел молча, пытаясь осознать все, что он мне сейчас сказал. И все это было правдой. Большая часть его мыслей были такими же, как те, из-за которых я часами переживал, плакал и изнурял себя, так как мне казалось, что я один на земле думаю так же. А Джерард подытожил все в одном предложении. Он такой замечательный. С тех пор как мы встретились, я больше не чувствую себя потерянным, несмотря та то, что рядом всего лишь один человек. Его дружба значила для меня все, потому что у меня больше ничего не было. Я был связан с ним.
Он дополнял меня, и я был совершенно в этом уверен.
Мне всегда хотелось иметь удивительную историю, дабы рассказать ее, и когда-нибудь я бы встретил человека, которому смог бы поведать ее. Правда, я никогда не задумывался, о чем бы она была, но это обязательно было бы что-нибудь значимое. Думаю, что единственной причиной, почему мне хотелось иметь такую историю, была в том, что я так отчаянно нуждался в обретении хоть какого-то смысла в жизни и не менее отчаянно я нуждался в человеке, который смог бы выслушать ее.
Но мы здесь, мой лучший друг и я, сидим на вершине холма над покоящимся внизу городом, и, смотря вниз, понимаю, что мы были словно выше других людей, между нами была настоящая связь и мы должны были это осознать. Возможно, мы так же погрязнем в дерьмовой, бесполезной, рутинной работе, но, в конце концов, мы всегда знали, что будем обмануты. Каждый из нас был в клетке со стеклянными стенами.
Интересно, был ли Джерард тем самым человеком, с которым я так желал встретиться и кому хотел поведать свою историю. Может быть, мы бы написали ее вместе.
Прохладный весенний ветер опьянял нас запахом влажной травы. Клянусь Богом, от одного взгляда на него, мое сердце было готово пробить дыру в грудной клетке. Или же лопнуть, словно его сжали в стальные тески – сказать точнее я не мог.
Я нашел его все еще опирающимся на руку и наблюдающим за мной. Когда наши глаза встретились, я внезапно почувствовал комок в горле. Джерард был таким красивым, он был тем самым человеком, которого я так ждал. Мне хотелось лечь рядом и прижаться к нему. Я хотел, чтобы он поцеловал мои волосы, запустив в них свои изящные пальцы. Изящные пальцы, пропитанные запахом сигарет. Я так сильно об этом мечтал. Мне просто хотелось, чтобы мы вот так лежали вдвоем на траве и думали только о том, как крепче прижаться друг к другу.
Почему все так хорошо? Как получилось, что моя жизнь полностью изменилась.
Мне было интересно, каково это, носить такой свитер как на нем? Наверно, он теплый, такой толстый и мягкий. Длинные рукава скрывали его руки так, что были видны только кончики его пальцев. Этого было вполне достаточно, чтобы ласково поглаживать меня. Его блестящие волосы выглядывали из-под капюшона.
Он выглядел таким расслабленным, просто расположившись здесь, оставив маленькое местечко для меня рядом с собой. Я подумал, а был ли еще кто-нибудь, кто когда-то так же лежал рядом с ним, свернувшись калачиком, и были ли они такими милыми и счастливыми вместе, есть ли человек, который прожил мою мечту? Готов поспорить, что да. У него, наверное, была куча парней. Может быть даже и девчонок, хотя он и не очень-то любит их. Он был потрясающим, веселым, и умным, ну кто не влюбится в него?
