— Можешь, — согласно покивала Габби, всё так же сверля Роберта испытующим взглядом. — Но станешь ли?

Вновь наступила пауза. Самая долгая за весь вечер. Когда Чейз наконец заговорил, его голос растерял напускное безразличие.

— Большая часть из собранных им бумаг лишь констатирует голые факты. Неудачный исход операций. Иски против меня, против кого-то из моих подчинённых. Полный перечень фамилий пациентов, которых мы потеряли за всё время моего руководства отделением. Неверно поставленные диагнозы.

— Казалось бы, ничего примечательного.

— Казалось бы, — усмехнулся Роберт, возвращая папку Габриэле. — Страницы с тридцать пятой до тридцать девятую. Судя по прилепленному стикеру, именно на эту историю Бут хотел обратить твоё внимание.

— Остановка сердца во время бронхоскопии[6], — задумчиво пробормотала Доусон, уткнувшись в мелкий шрифт предоставленного в подшивке документа. — Печальная картина. Кровавая рвота, сыпь, поражения сердца и лёгких… О, ещё и увеличение лимфоузлов… Онкология?

— Нет. Анализы так и не подтвердили лимфому[7]. И вдобавок нарисовался ещё один симптом: нарушения кратковременной памяти. Поэтому в качестве рабочих версий на финишной прямой осталось всего два диагноза. ССД[8] против бластомикоза[9].

— Стероиды против фунгицидов?[10]

— Именно. Сроки поджимали: пациенту становилось всё хуже и хуже. Необходимо было определяться.

— И был проведён анализ крови на антицентромерные антитела[11], — заметила Доусон, вновь углубившись в изучение истории болезни.

— Мгм, — кивнул Чейз. — Результат положительный. Отталкиваясь от него, я принял решение лечить стероидами.

— Но пациент всё равно умер.

— Вновь открылось кровотечение. Мы пытались определить источник поражения при помощи бронхоскопа. И мне удалось его прижечь. Но… во время процедуры открылось новое… более обильное кровотечение. Затем ещё одно. Организм не справлялся… и…

— Остановка сердца.

— К сожалению.

Габби, нахмурившись, подняла глаза на Роберта.

— Не вижу в этой ситуации ничего из ряда во…

— Это ещё не всё, — мягко перебил её мужчина. — Мне кажется, Бут заинтересовался этим случаем не только из-за того, что передо мной стоял выбор между двумя диагнозами, где лечение обоюдно противопоказано. Чутьё его не обмануло. Результаты анализа крови… они… были подделаны.

— Но… зачем? — искренне удивилась Габриэла.

— Один из моих подчинённых был заинтересован в смерти пациента. Взгляни на его имя.

— Хосе Флако… Погоди, один из семейки Флако?[12]

— Да, чикагских «Королей».

— И каким образом член крупнейшей криминальной группировки попал в вашу клинику?

— А ты как думаешь?.. Деньги, Габби. Связи. Но никто и не подозревал, что у кого-то из лечащих врачей к Флако могут быть личные счёты.

— Месть?

— Месть. За несколько лет до этого «Короли» хладнокровно убили парнишку, которого заподозрили в предательстве. Младшего брата одного из моих сотрудников. Круз[13] не мог добиться правосудия законным путём… И принял неверное решение. Осознанное, но всё же неверное.

— Подменил результаты и саботировал лечение… Он сам тебе признался?

— Я, конечно, не Шерлок Холмс, но к некоторым выводам удалось прийти самому.

— А тень на твою репутацию эта история бросает потому, что ты стал соучастником, — губы девушки затронула горькая усмешка. Чейз нехотя кивнул.

— Я не стал афишировать случившееся. И более того… помог Крузу спрятать концы в воду. И даже при огромном желании Бут вряд ли сможет доказать что-либо.

— Идеальное преступление.

— Ты хотела правду. Я понимаю, это не совсем то, на что…

— Какая встреча! — раздавшийся над их головами голос заставил обоих вздрогнуть.

Доусон не могла поверить в происходящее. Этого человека здесь быть не могло! Но тем не менее. Волшебным образом в самый разгар неприятного диалога на арене появляется детектив Бут собственной персоной. Насмешка судьбы? Или заранее спланированный тактический ход?

Лицо Августа, как обычно, украшала слишком широкая и слишком довольная улыбка. Габби поморщилась.

— Рад вас видеть.

— Как жаль, что не могу ответить взаимностью, — хмуро произнёс Роберт, отворачиваясь.

Доусон, находящаяся в некоторой прострации после откровений Чейза, лишь молчала. Искоса поглядывая на взявшегося из ниоткуда Бута, девушка гадала: как долго он здесь находится и как много он успел подслушать?

— Я вижу, вы тут важным делом заняты.

Август кивком указал на лежавшую на краю стола папку.

— Неужели ты наконец набралась смелости перетрясти грязное бельишко нашего милого доктора?

По развязной манере разговора стало понятно, что Бут нетрезв. Габби напряглась. А когда заметила не предвещающее ничего хорошего выражение лица Роберта, занервничала всерьёз.

— Может, поговорим позже? — Доусон адресовала Августу искусственную улыбку, стараясь отвести бурю.

— Отчего же? Я вот уверен, что сейчас самое подходящее время, — мужчина, покачиваясь, засунул руки в карманы джинсов. — Когда ещё удастся собраться такой замечательной компанией? Хотя, конечно, при большом желании можно перенести нашу интимную беседу в стены участка. Соглашусь: в этом плане дешёвая забегаловка — не самое удобное место для допроса.

— Допрос? — Габби, не удержавшись, закатила глаза. — Серьёзно? Мы, кажется, это уже проходили.

— Проходи-и-или. Хоть ты и не перестаёшь повторять, что у меня нет никаких оснований для подозрений в его адрес. А тем временем… вот они. На столе, перед твоим носом.

— Август…

— Но я всё равно добьюсь своего, — не обращая внимания на усталый возглас девушки, Бут подался вперёд и теперь обращался к Чейзу: — А на твоём месте, мистер-я-спланировал-идеальное-преступление, я бы начал переживать. Везение ведь когда-нибудь да закончится. И вряд ли тебя спасёт то, что в свободное от убийств время ты трахаешь федерального агента.

Бут, безусловно, своего добился. Чейз взорвался.

С грохотом отодвинув стул, он резко поднялся на ноги. Август, будто именно такой реакции и ждавший, заулыбался ещё активнее.

Габби тоже соскочила со своего места, готовясь к самому худшему: она не представляла, чего можно ожидать от впавшего в ярость Чейза. К тому же проклятый Бут продолжал скалиться, упорно действуя на нервы и провоцируя.

— О, беру свои слова обратно. Судя по тому, как сильно ты напрягся, до главного приза тебе так и не удалось добраться.

— Лучше бы тебе заткнуться, — скривился Чейз.

— Точно. Не удалось, — прищёлкнул языком Бут. — Получается, крошка Доусон не так глупа, а? Если не торопится раздвигать ноги перед убий…

Он поперхнулся окончанием фразы, так как получил мощный толчок в грудь от окончательно вышедшего из себя Роберта. Не устояв на ногах, Август повалился на соседний столик. Чейз тут же метнулся к нему, занеся кулак для следующего удара, но ему помешали подоспевшие на шум официанты и вклинившаяся между мужчинами Габриэла.

— Diạmine![14] — излишне эмоционально всплеснув руками, воскликнул появившийся в общем зале Тони. — Какие страсти у вас тут кипят! Выведите этого синьора! Abbasso![15] Живо.

Продолжавшего исходить ядом Августа стали выпроваживать на улицу. Габби же повисла на плече рвавшегося в бой Роберта. Похоже, привычное самообладание вернётся к нему не скоро. Девушка мрачно усмехнулась, вспомнив самое начало вечера.

Кажется, у неё — не без помощи нахального Бута — всё же получилось разогреть кровь этого чопорного упрямца.

Только вот что ей теперь с этим делать?

Август

Сторибрук, Штат Мэн

Съёмная квартира Бута

29 июля 2015. 23:44

— И что у тебя стряслось?

— Ничего, — отрывисто процедил Август, поднимаясь. Кровать, прогнувшись под его весом, скрипнула. В очередной раз.

Он протянул руку за брошенными джинсами, извлёк из кармана пачку сигарет и отошёл к окну.

Снова скрип. Шарлотта села, прикрыв грудь простыней. Запоздалая демонстрация целомудрия. Смехотворный жест. Слишком… наигранный. Как и всё в этой девице. Бут криво усмехнулся, отворачиваясь.