- Здесь нам не помешают, я надеюсь, так что ночь полностью в нашем распоряжении.

- Когда ты успел стать таким ненасытным? – Вампир отпил из своего бокала, чтобы тут же приникнуть к губам старлинга, разделяя крепкий вкус бренди со старым врагом.

- Наверное, тогда, когда опрометчиво решился на тот эксперимент. И почему-то я не чувствую стыда или неловкости, – Тимо пропустил сквозь пальцы чёрный шёлк волос Принца Ночи, наслаждаясь их прохладной гладкостью. Тяжёлые блестящие пряди пахли тимьяном и мятой, их было приятно касаться, они не спутывались, рассыпаясь по волоску, когда старлинг раз за разом проводил по ним ладонью. Айрон залпом допил свой бокал, небрежно отбросив его на пушистый ковёр, соблазнительно улыбнулся, и Тимо увидел в изумрудном взгляде тот же неутолимый голод, что сжигал изнутри его самого.

Порывисто схватил вампира, сжал в объятиях, застонав от переполняющего, бьющего через край возбуждения, которое уже просто не в силах был сдерживать. Уткнулся лицом в шею Айрона, глубоко вдохнув сводящий с ума запах, кажущийся странно родным. Тёмные волосы невесомо коснулись лица, серебристые и чёрные пряди перемешались, когда сильные пальцы Владыки Эргона рванули с плеч Тимо рубашку, опрокидывая его на кровать. Торопливо раздевая друг друга, они едва не рычали, давая выход накопившимся эмоциям, любое прикосновение к обнажённой коже отзывалось мучительным, долгожданным наслаждением, и, совершенно потеряв голову, они отдавались бушующей страсти, чувствуя себя свободными как никогда. Нежность и мягкость неопытности уступили место зрелому, яростному желанию обладать целиком и полностью телом любовника, и Тимо, задыхаясь, покрывал поцелуями изысканно белоснежную кожу Принца Ночи, вслушиваясь в его всхлипы и невнятные мольбы, сминал жадным ртом приоткрытые губы, настигал ускользающий язык Айрона, сплетаясь с ним, в то время как тонкие пальцы играли с телом вампира, доводя его до упоительного безумия.

Айрон чувствовал себя объятым огнём. Внутренний жар, разрастаясь, заполнял всё его существо, каждое прикосновение отзывалось пронзительными вспышками невыносимого удовольствия, сотрясавшего тело, терзаемое всё новыми изощрёнными ласками.

- Почему? - прохрипел Тимо, задыхаясь от жадности в перерывах между поцелуями. - Почему мне настолько хорошо с тобой?! Что со мной не так? Всё это время я мог думать лишь о тебе. Разве это допустимо? Я боюсь, Айрон! Мне так страшно и вместе с тем сладко. Зачем ты нарушил мой покой?

Айрон был поражён тем отчаянием, что звенело в совершенном, прекрасном голосе старлинга, словно фальшивая нота в безупречной симфонии. Вплетая пальцы в седые волосы любовника, он шепнул со всей убеждённостью, на которую был способен:

- Если ты хочешь, мы можем остановиться. Тебе нужно лишь сказать.

- Нет! - протестующе вскричал Тимо. - Нет… Это слишком… Я хотел бы, чтобы ты запомнил нашу ночь, хотел бы остаться в твоей памяти, так что научи меня, Айрон!

- Никто и никогда не сравнится с тобой, мой Император. Следуй за мной, тело подскажет, что нужно делать, просто слушай себя.

- О, Айрон…

Тимо перекатывал между пальцев напряжённые соски вампира, заставляя того откровенно вскрикивать, выгибаясь навстречу, метаться в сладостном бреду, комкая в пальцах влажные простыни. Ах, насколько был прекрасен этот высокомерный, холодный и властный мужчина, державший в своих ладонях, словно великую драгоценность, переливающийся ночными огнями Эргон! Мудрый, насмешливый, страстный… Тимо был опьянён вкусом Айрона, но ему хотелось большего, ещё, ещё, ещё! Дыхание рваным ритмом обжигало губы, руки скользили по совершенному телу, пальцы сжались вокруг истекающего смазкой члена вампира, и тот отчаянно вскрикнул, содрогаясь в сладостных конвульсиях.

- Айрон! – Хрипло выдохнул Лайтонен, - Айрон… Я больше не могу! Я…

- Всё в порядке, - тяжело сглотнув, смог прошептать Принц Ночи. - Сейчас, мой Император, сейчас…

Со звериной грацией, восхитившей старлинга, вампир вывернулся из-под тяжёлого любовника, оседлал его бёдра, приподнимаясь и бесстыдно лаская себя между разведённых бёдер, подготавливая своё тело к вторжению. Короткие стоны, непристойные действия Айрона действовали настолько возбуждающе, что Тимо был вынужден перехватить пальцами собственный член у основания, чтобы не кончить раньше времени, лишь глядя на то, что вытворяет вампир.

- Смотри на меня! - Выдохнул Айрон, опускаясь на огненное копьё Лайтонена, чувствуя, как огромная каменно-твёрдая и напряжённая плоть врага входит всё глубже в истерзанное ожиданием тело, как заполняет его, идеально, правильно, словно они были созданы друг для друга. В сапфировых глазах напротив – всепоглощающая страсть. Сейчас трудно было поверить в то, что всего лишь несколько недель назад Тимо ничем не отличался от остальных старлингов – чопорный, надменный, снисходительно смотревший на окружающий мир сквозь призму собственного величия и избранности. Куда исчез тот Перворождённый, осторожно выбиравший слова при разговоре с «низшей формой жизни», опасавшийся разозлить неотёсанного варвара? Его взгляд ярче тысяч звёзд, он горит, полыхает жизнью! Его стоны – отголосок животной, звериной страсти, его руки со вздувшимися мускулами обнимают отчаянно двигающегося Айрона так сильно и сладко, что хочется кричать от восторга, но вампир может прошептать лишь:

- Не отпускай…

Короткое, непонятное послание, однако Тимо не нужно ни времени, ни других слов, чтобы его расшифровать. Он опустил ладони на бёдра Айрона, поддерживая и направляя, пока удивительные ощущения полностью не затмили его восприятие, вытеснив все ненужные мысли о гордости и самоконтроле. Одним рывком Тимо уложил Айрона на спину, неистово вколачиваясь в упругую глубину, слыша полные удовольствия крики и стоны любовника и теряясь в ослепительных волнах накатывающего наслаждения. Быстрее, сильнее, ярче!

И в миг наивысшего блаженства, когда они оба вцепились друг в друга, переживая потрясающее единение тела и души, Тимо не смог сдержать глухого стона. Счастье - полное, всеобъемлющее - переполняло его, позволив, в конце концов, обрести себя настоящего, вновь собрав по частям, словно затейливый паззл, осколки его жизней и сплавив их в единый, нерушимый монолит, дополненный теми потрясающими воспоминаниями о днях, проведённых в обществе «незнакомого» ему Айрона. Апофеоз наслаждения, каскадами сотрясающих тело судорог удовольствия омыл его сознание, возвращая долгожданную истину, и облегчение, испытываемое Тимо в тот миг, было настолько острым, что едва не причиняло боль.

С трудом вспоминая, как дышать, уткнувшись лицом в шею своего злейшего врага и лучшего друга, Тимо ощущал себя не меньше, чем на седьмом небе, и сладкое безумие, владевшее им, заставляло крепче прижимать к себе единственного во всей Вселенной человека, расстаться с которым было равносильно выстрелу в висок. Потому что только так и только с ним Тимо мог быть собой. Императором без Империи, солнцем для тех, кому требовалась его сила, и просто человеком, который никогда не скажет самых важных слов, потому что это означало бы крах этих хрупких и в то же время прочнейших цепей, связывающих его и Айрона.

Айрон в его руках вздрогнул последний раз и обессиленно откинулся на влажные от пота простыни, удовлетворённо улыбнувшись. Тимо поцеловал эту улыбку, уже не опасаясь пораниться об острые клыки вампира, и насмешливо произнёс:

- Кажется, ты только что лишил меня девственности, упырь!

- Лайтонен, как я рад тебе, даже представить не можешь! – В изумрудном взгляде вспыхнуло явное облегчение, почти триумф, и Тимо решил простить врагу эту слабость, сделав вид, что ничего не заметил.

- Отчего же? – Тимо с сожалением покинул тело Айрона и растянулся рядом с ним, из воздуха доставая сигареты и прикуривая от пальца. – У меня весьма богатое воображение, не желаешь проверить?

- После того, как кое-кто отбойным молотком протаранил все мои внутренности? – Фыркнул Принц Ночи. - Нет, увольте! Я и без того потратил недопустимое количество времени на соблазнение твоей высокомерной персоны, так что теперь моя очередь пожинать все прелести разврата.