И Елена вновь пошла ва-банк. Остановившись, она подошла к мужчине как можно ближе.
- Использовать тебя.
Клаус прищурился.
- Я буду исполнять его желание и буду спать с ним. Буду ненавидеть его и любить. А ты сдержишь свое обещание и пообещаешь полное свое покровительство: исполнение любой моей просьбы.
Майклсон почувствовал неконтролируемую, всепоглощающую злость. Он огляделся и, увидев, что нет никого, кроме охранников, схватил девушку за талию и припечатал к какому-то дереву. Елена подвернула ногу и почувствовала тупую боль.
- Ты играешь с огнем! Я могу превратить тебя в пепел! Ты забыла, кто я? – закричал он. Елена подождала, пока он успокоится, а потом спокойно произнесла:
- Я знаю, насколько жесток ты можешь быть, поэтому и сказала всю правду, – шатенка положила руки на плечи мужчины, – и я обещаю не лгать тебе.
- Какая мне с этого выгода?
Девушка прижалась к мужчине и, приблизившись к его уху, произнесла:
- Позволь мне забыть о нем, разлюбить… И я буду твоей.
Клаус Майклсон – тот мужчина, который ставит превыше всего сначала партнерство, потом друзей, потом развлечения, а потом только девушек. Личная жизнь его не была увлекательной: дорогие любовницы с дешевыми душами, или с их отсутствием, доставляли лишь физическое удовольствие. Он никогда не позволял кому-то брать контроль над собой. Но эта цыганка – дикая кошка, которая просит приручить себя, но сама в руки не дается. А как можно приручить то, к чему нельзя прикоснуться? Ее честность, ее самоотверженность, ее отчаяние, тесно сосуществующее со стервозом, окончательно лишили рассудка этого мафиозного ублюдка. Теперь он окончательно простил Локвуда. За такую девушку невыносимо не отомстить.
Но она отдана другому. Душой и телом. Ему останется лишь любоваться издали, ведь он понимает, что эта девочка любит отчаянно. И выбить из ее сердца любовь к Сальваторе невозможно.
Она отстранилась и убрала его руки со своей талии. Шатенка уставилась на Майклсона, абсолютно бесстрашным взором и со спокойствием в душе. И его это тоже подкупило.
Клаус схватил ее за талию и, приблизив к себе, впился в губы этой девушки. Она ответила ему, и Майклсон окончательно потерял рассудок. Он прижал ее к дереву, желая, чтобы она разделась прямо здесь, прямо сейчас, чтобы она была только его! Он целовал ее, чувствуя бешеный ритм своего сердца. Никогда он еще такого не испытывал, находясь рядом с девушкой. И он знал, что эта связь губительна для него! Знал. Но не сопротивлялся.
Девушка отвечала на поцелуй, но вскоре уперлась руками в его грудь и отстранила от себя.
- Только после того, как заставишь меня полюбить тебя и забыть о нем!
Елена отошла на бордюр и поправила платье.
- Отвези меня, пожалуйста, домой. Я очень сильно устала.
Бьянка спускалась поцелуями все ниже и ниже. Деймон не останавливал девушку. Он знал, что только это его успокоит на сегодняшнюю ночь, и не будет чувства вины перед Еленой, ведь оральный секс – это не так уж и…
Девушка взяла в рот достоинство мужчины, который откинулся на спинку дивана, наслаждаясь этими приятными ощущениями и стирая из памяти воспоминания о Елене. Хоть на какое-то время, но ему надо было лишить себя мыслей о ней. И если Елена вверила ему свою независимость, превратившись в его марионетку, то Деймон навеки вверил себя ей, и теперь будет следовать за ней, как слепой за поводырем. Теперь он будет ведом этой девушкой, которая выбила почву из-под ног, которая заставила вкусить то самое райское яблоко, которая заставила навеки поселиться в этом Содоме. И он не убежит отсюда.
Ему просто надо полюбить другую и навеки забыть о своей дочери. Ну а пока он продолжает наслаждаться Бьянкой, продолжает быть верным только единственной… И это сумасшествие – так низко и мерзко! Но от грязи не смыть следов, как не смыть кровь со своих рук, когда совершил первое убийство.
Когда совершил первое убийство – сразу исчезает страх, ведь границу уже удалось перейти. Перешагнуть ту самую черту, которую нельзя перешагивать, не составило труда. А что дальше? Чем дальше, тем хуже. Ведь уже преступил законы и мораль, так что остальное становится не таким уж и страшным, тем более, когда никто за содеянное не наказывает.
И их ждет наказание. Ведь она нарушили завет, мораль, закон. Они стали делать друг другу больно, они стали наслаждаться друг другом, ведь это запрещено! И час расплаты и суда впереди. Сомнений нет.
За первое убийство и за все последующие…
====== Глава 32. На краю вечности. ======
Бьянка сделала затяжку и перевела взгляд на девушку, вошедшую в кафе. С утра было холодно, погода ночью не унималась, бушуя и рвя в клочья все и вся на своем пути. Но от вошедшей посетительницы настроение сразу же ушло на второй план. Бьянка натянула улыбку и затушила сигарету.
Собеседница села напротив ночной спутницы Сальваторе и подозвала официанта.
- Кофе. Горький. Без молока и сахара, – девушка увидела, что Бьянка сидела уже с чашкой, а потом она сказала: – это все. Спасибо.
Официант удалился.
Девушка была необыкновенно хороша собой. На ней было белое платье, которое отлично подчеркивало фигуру. Волосы были собраны в красивую прическу, и выбившиеся пряди лишь придавали шарма. На правом запястье юной особы был одет золотой браслет с подвеской. Бьянка оценила внешний вид своей собеседницы. Она чему-то ухмыльнулась и вновь сделала затяжку.
- Ты просила звонить, если он придет. Он был этой ночью у меня.
Лицо девушки, сидящей напротив, поменяло свое выражение. Она с прищуром и улыбкой взглянула на знакомую, и, вне зависимости от новости, девушка была уже довольна. Бьянка не знала мотиваций этой леди, но ей обещали хорошо заплатить, к тому же сама Бьянка ничего плохого не совершала. Лишь сказала, что сам Деймон Сальваторе навестил ее сегодня ночью.
- Рассказывай.
По зданию кафе разносилась мелодичная, спокойная песня, которая служила отличным фоном для предстоящего разговора. Обе девушки выглядели привлекательно и уже успели привлечь внимание мужчин, но сами собеседницы были повлечены разговором. И если Бьянка и могла познакомиться с кем-то из скуки, то ее спутницу на данный момент никто и ничто не интересовало, кроме минувшей ночи.
Бьянка пересказала всю ночь в подробностях, и девушка все выслушивала с улыбкой и воодушевлением. Она пила свой кофе, не морщась от горького привкуса, и внимала каждому слову Бьянки. Правда, показалось, что она была немного расстроена тем, что Деймон пошел на большее этой ночью.
После того, как Бьянка завершила свой пересказ, девушка достала из сумки маленький сверток и протянула Бьянке.
- С днем рождения, подруга.
Бьянка приняла подарочный пакет и быстро спрятала его в сумку. Более девушку ничего здесь не держало. Она собиралась уже было уходить, как остановилась и взглянула на блондинку.
- Можно всего лишь один вопрос: чем же он тебе так насолил?
Девушка усмехнулась.
- Абсолютно ничем.
- Я же тебя знаю, Кэролайн. Ты всегда была спокойной и богатой. Тебя мало интересовали подобного рода аферы. Что в этот раз?
Мисс Форбс сделала еще глоток, а после достала сигарету и сама прикурила. Бьянка познакомилась с этой девушкой примерно в то же время, что и с Деймоном. И Бьянка успела выучить повадки этой особы.
Богатая, красивая Кэролайн Форбс всегда получала, чего она желала, но вопреки стереотипам о девушках-блондинках, не была циничной сукой или проституткой. Форбс любила деньги, мужчин и выпивку с развлечениями. Она не раз устраивала «swag party», не раз обводила мужчин вокруг пальца, но никогда не играла чьими-нибудь чувствами. Однако в этот раз все обстояло иначе. Бьянке было известно о Кэролайн ровно столько, сколько Форбс посчитала нужным о себе рассказать. И обеих девушек это устраивало. Они не были подругами. Просто общалась, изредка напивались и иногда делились впечатлениями о чем-нибудь незначительном. Недавно Форбс позвонила и сказала, что если объявится Сальваторе, то пусть Бьянка немедленно позвонит и расскажет то, что знает. Кэролайн обещала заплатить, и она заплатила достаточно, в этом любовница Деймона была уверена.
