– Не переживай, – остановил её Курт. – Это между мной и Харвудом, я это прекрасно понимаю. Но ты, в любом случае, мать дочери Себастиана. И есть некоторые вещи, которые мне нужно узнать от тебя, если ты не возражаешь.

– Конечно, нет, Курт, спрашивай что угодно.

– Подожди минуту, позволь мне сперва заказать, – сказал Курт и по привычке щёлкнул пальцами, подзывая официантку.

– Ни к чему щёлкать пальцами, Курт, официант от этого быстрее не придёт.

– Как скажешь, Блейн, я могу поработать над этим.

Вот… снова эти вспышки, эти образы, эти мысли.

Чем они были? Чем?..

Курт не понимал.

– Всё в порядке, Курт? – спросила вдруг Фейт с искренним беспокойством. – Ты так побледнел внезапно...

– Да, просто… голова закружилась, – выдумал на ходу Курт, а затем, обращаясь к официантке, которая подошла к столу, сказал: – Латте макиато с ванилью, пожалуйста… Спасибо, – Ему почти удалось побороть неприятное ощущение, оставленное той странной вспышкой, похожей на воспоминание или чем это ещё могло быть, так что он решил вернуться к разговору: – Как вы с Себастианом познакомились и когда?

– Ну что ж… Это произошло пять лет назад в одном из пабов Чикаго. В то время я была настоящей оторвой с кучей проблем. Мне нравилось веселиться, ни о чём не беспокоясь. А Себастиан… ну, ты знаешь… В шарме ему уж точно не откажешь. Я увидела его сидящим в одиночестве у барной стойки и подошла. Мы разговорились, он сразу рассказал мне о тебе. Сказал, что вы решили сделать перерыв. Он боялся, что недостаточно хорош для тебя. Это был только секс… и это было приятно, но он никогда больше не прикасался ко мне после той ночи, Курт, я хочу, чтобы ты знал это, – поспешила добавить девушка.

– Ну, ведь для этого у него был Тэд, не так ли? – ответил Курт, возможно, слишком резко.

Но с другой стороны, на что она рассчитывала?

Себастиан был его мужчиной.

Стоило ему только задуматься, сколько раз он, вероятно, спал с ним сразу после того, как был с Тэдом, о том, что Смайт, даже невольно, должен был сравнивать их… Курту становилось дурно.

Конечно, он ревновал, это было неизбежно.

– Я… я не знаю, что сказать тебе на это. Я познакомилась с Тэдом только после того, как Бас пропал, через Блейна. И я уверена, что он тоже не был в курсе их связи. Он узнал об этом только после. Блейн очень заботился о нас. И о тебе. Когда я приехала сюда, узнав об аварии Бастиана, чтобы поговорить с тобой и рассказать обо всём, он не позволил мне этого сделать. Но он поступил так не для того, чтобы продолжать покрывать делишки своего друга, как может показаться с первого взгляда. Он поступил так ради тебя. Он не хотел замарать твои воспоминания о Себастиане.

– Значит, это он до сих пор платил за Эрику? – спросил Курт, стараясь пока игнорировать мысли о заботе – если таковая имела место – которую проявил по отношению к нему Блейн.

– Да, он оплатил всё. Я, конечно, помимо создания кукол, работаю официанткой в кафе… ну, теперь можно сказать, работала… но здоровье Эрики не позволяет мне брать слишком длинные смены или работать в выходные, когда она не на занятиях. Без помощи мне не обойтись, и когда перестали поступать деньги от Себастиана, Блейн помог нам.

– Откуда у него деньги? – полюбопытствовал Курт.

– Ну, не знаю. Но вообще, Блейн, можно сказать, богат. Да и его студия звукозаписи процветает.

– Так вот чем он занимается? Выпускает диски?

– Да, в основном, начинающих исполнителей, несколько ему даже удалось продать Sony music. Ты не знал? – спросила Фейт несколько удивлённо.

– Я не очень много знаю о нём, – ответил Курт, поникнув и спрашивая себя… почему?

Зачем скрывать от него свои занятия или то, что он богат, или какие проблемы у него с отцом?

Имело смысл утаивать секреты Себастиана.

Но, к чему держать в тайне от него и собственную жизнь?

– Себастиан когда-нибудь просил тебя… ну, короче... сделать аборт? – спросил Курт, вспомнив об отказе Смайта дать сперму Бриттани и Сантане. Он сделал это из-за своей дочери Эрики?

– Нет, сказать по правде, нет. Никогда. Себастиан, может, и порядочный мерзавец, но когда узнал, что я забеременела, сразу был готов помочь мне, какое бы решение я ни приняла. Он никогда ни к чему не принуждал меня. Моя жизнь не была лёгкой, Курт. Отец умер десять лет назад, мать была алкоголичкой и выгнала меня из дома, когда мне было шестнадцать, предпочтя дочери очередного проходимца с улицы. Себастиан всегда был рядом и помогал мне, не только с Эрикой, но и создать с нуля мою жизнь. Я многим ему обязана.

– Каким отцом был Бас? – спросил Курт, потому что этот гипотетический аспект Смайта всегда вызывал в нём любопытство.

– Заботливый, внимательный, отзывчивый и щедрый. Эрика его обожает. Когда он приезжает проведать её, они всё время проводят за играми, и знаешь, Эрике безумно нравится, когда он изображает лошадку, он встаёт на колени и катает её по всему дому. Однажды они до того докатались, что…

Курт слушал женщину и поражался.

Сколько всего он не знал о Себастиане.

У него складывалось впечатление, что человек, о котором говорила Фейт, был кем-то другим.

Который был настоящим? Тот, кого знал он или тот, чей образ вырисовывался с чужих слов – с одной стороны такой лживый и несправедливый, а с другой, настолько милый и чувствительный?

И Блейн… был ли он действительно каким казался, славным парнем, на которого многие полагались, или он тоже скрывал свою истинную сущность?

– Я никогда не верила в эту псевдо историю между Блейном и Тэдом, знаешь, – сказала Фейт, вновь мгновенно завоёвывая всё внимание Курта. – Мне их отношения казались... поддельными, что ли. К тому же, я всегда была уверена, что Блейн словно бы страдает каким-то странным недугом, который мешает ему действительно привязываться к парням, с которыми он встречался.

– То есть? – уточнил Курт, чуть более заинтересованно, чем следовало.

– Он влюблён по уши, вот каков его недуг. Не знаю, кто счастливчик, но я уверена, что Блейн влюблён, – ответила Фейт с мечтательной улыбкой на губах. – О, Блейн чудесный парень. Повезёт тому, кто однажды будет с ним рядом. И с Эрикой он просто великолепен, как я уже говорила, он был отличной заменой Себастиану и в этом тоже, – продолжила девушка со странным огоньком в глазах, что немного встревожило Курта.

Что это значило? Казалось, эта женщина как-то уж слишком восхищается его Блейном.

О, господи… его!..

Курт начинал думать, что ему определённо следует навести порядок в собственной голове.

– Фейт, я попросил тебя о встрече, главным образом, чтобы сообщить, что я намерен вернуть выплату трёх тысяч долларов, которые присылал тебе Себастиан ежемесячно. Я дал распоряжение об этом банку уже сегодня утром, чтобы они начали со следующего месяца, – сказал он неожиданно, желая сменить тему. Его гораздо больше покоробили чувства, что исходили от Фейт по отношению к Блейну, чем то, что она говорила ему о Себастиане.

– Спасибо, Курт, правда.

– Не благодари меня. Это деньги Себастиана, и Эрика его дочь... Он ведь признал её официально, верно? – спросил Курт слегка обеспокоенно, осознав, что эта мысль лишь сейчас пришла ему в голову.

– Да, он сделал это, не волнуйся. Даже если ей мы не сказали, что он её отец, и она считает его дядей. Я говорила правду, он всегда делал так, чтобы мы ни в чём не испытывали нужды.

Остаток дня Курт и Фейт провели, беседуя об очень многом.

Выяснилось, что оба убеждённые приверженцы мюзиклов и здорового питания.

Они обнаружили, что оба поют, и что у Фейт тоже была мечта учиться в Julliard или NYADA.

Мечта, от которой ей пришлось отказаться.

Фейт была славной девушкой. Честной, откровенной и искренней.

Судя по тому, что она рассказала, жизнь её не баловала, но она никогда не сдавалась.

Курту она нравилось. Действительно.

Поэтому, задавая этот вопрос, он надеялся, что женщина поймёт и не сочтёт его за чудака.