Она была права, и Тэд знал это прекрасно.

Во всей этой истории не было её вины, как не было вины Курта или Блейна.

Только они с Себастианом были виноваты.

Один – потому что лгал.

Другой – потому что позволял ему это делать и пользовался этой ложью, обманывая даже самого себя в неодолимом желании поверить, будто за всем этим скрывалось гораздо больше, чем то, что было на самом деле.

Да, Тэд сейчас страдал.

Но виноват в этом был только он сам.

Себастиан никогда и ничего ему не обещал.

Ни разу он не сказал «Ради тебя я оставлю Курта».

Больше того, то, что он говорил каждый раз, то, что всегда повторял, было:

– Я люблю его, Тэд. Может быть, не так, как он того заслуживает, но я его люблю.

– И поэтому ты только что оттрахал меня как проклятый? Потому что любишь его?

– Нет, я трахал тебя как проклятый, потому что я и тебя тоже люблю, Тэд. И ничего не могу с этим поделать. Хотел бы… ради тебя и ради него, но не могу. Я люблю его, как люблю тебя.

– Но не любишь меня настолько, чтобы оставить его, правильно Смайт?

– Нет, не настолько. И, может быть, не люблю его достаточно, чтобы оставить тебя.

Ему следовало бы ненавидеть Себастиана, он это понимал.

И всё же не мог.

Себастиан действительно любил его по-своему, он знал.

Возможно, во многом другом у него не было уверенности – почти во всём остальном, говоря по правде – но он знал, что те чувства были и были они настоящими.

Что его не просто использовали.

Когда он был с Тэдом, Себастиан принадлежал ему.

По-настоящему и глубоко.

Это прекращалось, только когда он возвращался к Курту.

И проблема была именно в этом.

Как бы он ни любил его, он всегда возвращался к Курту.

И точно так же, как бы он ни любил Курта, всегда возвращался к Тэду.

Из-за этого он продолжал жить так, несмотря ни на что, в течение целых трёх лет.

И именно поэтому он должен был сейчас перестать причинять зло сам себе.

Но это было только начало, и он прекрасно знал.

Потому что сейчас Тэд знал, что должен сказать ему «прощай» так, как он не сумел сделать это, даже когда думал, что тот окончательно выбрал Курта.

Потому что сейчас Тэд знал, что заслуживает реального шанса, чтобы продолжить жить.

И не так, как он, обманывая себя, пытался сделать это с Блейном, на деле оставаясь на скамейке запасных, ожидая и довольствуясь крохами.

Но по-настоящему, на этот раз.

И это причиняло боль.

Это разрывало его изнутри больше, чем всё остальное.

Но он был готов.

Он правда так думал.

Поэтому, когда постучали в дверь его комнаты, он не удивился.

А просто сказал сам себе: «Пора».

Потому что он знал, что кто бы ни стоял за этой дверью, ему следует быть готовым к новым ударам.

Так что, оказаться на полу от встречи с кулаком Блейна, не стало для него большим сюрпризом.

В действительности, из всех, он имел больше прав наброситься на него с побоями после всей этой истории.

Андерсон вошёл внутрь сразу после того, как ударил его, закрывая за собой дверь, и протянул ему руку, чтобы помочь встать.

– Ты это честно заработал, знаешь лучше меня, – произнёс он спокойно. Гораздо спокойнее, чем Тэд ожидал.

– А я вроде ничего и не сказал, как мне кажется. Но он должен был узнать, – ответил Тэд, вставая.

– Его это убило, выяснить всё это таким образом о Себастиане… и потом, к чему это сейчас, Тэд? Возможно, Себастиан и не проснётся больше, зачем было марать его образ в глазах Курта?

– Ах, образ Себастиана Идеального, которого никогда не существовало, верно? Ну, теперь Курт знает. Себастиан заслужил того, чтобы я сыграл с ним эту шутку, и я знаю, что тебе не понять, но поверь, он мне это задолжал. Потому что он проснётся. Я знаю, это случится. Он проснётся. Когда будет готов. И в тот момент ему придётся дать ответы кому-то. А Курт... Что ж, всё правильно. По крайней мере, сейчас у него в руках все кусочки мозаики, и он может, наконец, выбрать сознательно, с кем остаться.

– Он выгнал меня из дома, – выдохнул Блейн, садясь на кровать.

– Вот именно! Нет, подумать только... что за придурок. Имеет все возможности, чтобы, наконец, свободно выбрать… и что он делает? Гонит тебя? Это должно бы сказать многое о том, что он действительно к тебе чувствует. Блять!!! Он ещё глупее, чем я думал! – не сдержался Тэд. Он так и пылал праведным гневом, и даже не пытался скрыть этого.

– Ты не знаешь его, Тэд, ты не знаешь о нём ничего, чтобы так судить его. Он просто напуган. И, возможно, тебе стоило умолчать о том, что мы с ним были уже знакомы восемь лет назад, если ты действительно хотел, чтобы он выбрал меня, не считаешь? О чём ты вообще думал, Тэд?

– О том, чтобы дать тебе реальный шанс оставить всё позади, наконец. Я ничего не сказал ему о нападении, Блейн, ты знаешь, что я бы никогда так не поступил. Но почему он не должен знать, что ты появился в его жизни раньше? Почему он не должен знать, что Смайт лгал ему даже в этом? Потому что… ты ведь ему сказал, что это он вас познакомил, правда? Скажи мне, что тебе хватило духа, использовать этот шанс…

Молчание Блейна стало более чем исчерпывающим ответом для Тэда.

– Так значит, и ты придурок не меньше! Клянусь, вы просто идеальная пара. И ты прав. Я не знаю Курта. По крайней мере, не теперешнего. Но я знаю тебя, Блейн, ну, или так я думал, – ответил Тэд уже тише, но все ещё с ощутимой яростью в голосе. – Это глупо, винить во всём тебя. И если ты сам не понимаешь этого, в твоей голове куда больше тараканов, чем я полагал. И сначала он страдает, и потом напуган, и не должен знать определённые вещи… и что это за хуйня? Блять, Блейн! Когда ты начнёшь думать о себе, прежде чем о других? Ты не устал ещё? Ты не из тех, кто сдаётся или убегает. Ты никогда не делал этого, Блейн, почему с ним ты поступаешь так?

– Потому что это моя вина, если с ним случилось то, что случилось. Это моя вина, если он больше не тот Курт, каким мог бы быть. Это моя вина…

Эти слова, произнесённые шёпотом, но с твёрдым убеждением, поразили Тэда.

Он до сих пор не понимал, какие мысли мучили друга.

Неужели он действительно считал себя ответственным за то, что совершили те пятеро преступников и этот монстр, его отец?

Это было невозможно...

– Нет, Блейн, – сказал он уверенно. – Это вина твоего отца. Может быть, Себастиана, который не знает, чего хочет. И, возможно, жизни, которая бывает настоящей сукой иногда. Но не твоя, совершенно точно не твоя, Блейн.

– Я позволил, чтобы мой отец действовал безнаказанно в течение многих лет, несмотря на то, что он делал со мной. Я не смог защитить его той ночью, Тэд. Я не могу ничего от него требовать, я не имею права силой сталкивать его лицом к лицу с чем-то, чего он не помнит… и хорошо, что не помнит.

– Почему ты так недооцениваешь его, Блейн?

– Это не так, Тэд. Я просто боюсь.

– Чего, Блейн?

– Потерять его навсегда. Что он возненавидит меня, как, в своё время, я ненавидел себя сам. Я так сильно люблю его, что предпочитаю, чтобы он ничего не знал и был счастлив с другим, чем, зная, был несчастлив со мной. Это так тяжело понять?

– Нет… но он не был счастлив с Себастианом. Или, может, даже и был, но всё равно жил во лжи. Ты знаешь, о чём я, Блейн. Когда Бас исчез, и я рассказал тебе о нас, помнишь, что ты мне ответил? «Ты жил во лжи, Тэд, и делал это сознательно. Он никогда бы не выбрал тебя, и Бас сам продолжал говорить тебе об этом». И это было правдой, Блейн. Каждое чёртово слово. Возможно, мне не следует совать нос в чужие дела, но ты, в определённом смысле, моё дело. Потому что ты мой друг. Лучший, осмелюсь сказать. Блейн, в тебе я вижу себя. И я не хочу, чтобы ты страдал, как страдал я. Чёрт возьми, если и есть кто-то, кто заслуживает быть счастливым, это ты! – сказал Тэд и он действительно так думал.

Он видел, что Блейну пришлось вынести после событий той ночи.