Ему хотелось бы обвинить его совсем в другом.

В том, что Хаммел отнял у него Себастиана, например.

Хоть он и знал, что в этом не было вины парня, который стоял сейчас перед ним.

Он сам позволил, чтобы Бастиан отвёл ему роль вечного второго, довольствуясь теми крохами, что тот ему бросал.

Это были упрёки, которые следовало высказать Себастиану в своё время, а не этому уже и без того измотанному и усталому парню.

Но теперь речь шла ещё и о Блейне.

И он знал, что этот парень значил для его друга.

Тэд не мог позволить Хаммелу играть с его чувствами.

Чтобы снова разрушить его мир, как и восемь лет назад.

Блейну стоило немалых усилий и напряжённой работы, чтобы выбраться из того ада.

И да, положа руку на сердце, Харвуд не желал терять единственную реальную опору, что ему осталась.

Уж точно, не по вине кого-то, кто сделал бы с Андерсоном то, что Себастиан уже сделал с ним самим.

– Что здесь происходит? – раздался вдруг позади них голос только что вернувшегося Блейна.

– Ничего, – ответил Тэд, не отрывая взгляда от Курта, который опустил глаза. – Я всего лишь спросил Курта, почему он не попытался найти наши номера, чтобы рассказать о том, что случилось с Себастианом. Резонный вопрос, мне кажется.

Блейна не очень-то убедил полученный ответ, и это было заметно.

Он продолжал переводить обеспокоенный взгляд от одного к другому.

– Блейн, – сказал вдруг Тэд, подойдя к нему и мягко приобнимая его за талию. Этот жест очень не понравился Курту, который тут же отвернулся. – Я пойду проведаю Бастиана, а потом вернусь в отель. Заглянешь позже? – спросил он затем, глядя, однако, на Курта.

Что он пытался сделать? Обозначить территорию?

И при чём тут был Бастиан?

Почему он посмотрел на Курта с таким неприкрытым вызовом, произнося его имя?

– Конечно, – коротко ответил Блейн, не удостаивая Курта и взглядом, и посмотрев на Тэда с ласковой улыбкой.

Может быть, слишком ласковой, на вкус Курта.

– Пойду посмотреть, как дела у Бриттани, я имею в виду… вернулась ли она в палату, – встрепенулся Курт, торопливо покидая зал ожидания.

– О, слава Богу, – прошептал Тэд над ухом Блейна.

– Что ты вытворяешь, Тэд, можно узнать? – спросил тот, резко отстраняясь от него.

– Ох, да брось! Ты мне даже подыграл. А сделал ты это потому, что тебе нравится видеть его ревность. Ты убеждён, что это что-то значит. И что-то оно значит, это уж как пить дать. А именно, что ему не нравится, когда другие трогают его игрушки. Потому что это именно то, чем ты для него сейчас являешься, Блейн. И чем раньше ты это осознаешь, тем будет лучше.

– Такой же игрушкой, как и для тебя, Тэд? Или у нас с тобой теперь любовь навеки?

– Я не хочу ссориться, Блейн. Я просто беспокоюсь о тебе, и ты это знаешь. Возможно, я был немного резок, но, думаю, ты в состоянии понять, каково мне было наткнуться на него.

– Здесь нет его вины, Тэд, а только Бастиана, и ты это прекрасно знаешь.

– Да, ты только и твердишь об этом. Ну... теперь уж не имеет смысла скрываться: я здесь, и он меня видел, так что я иду к Себастиану. Скоро начнётся время посещения, – ответил Тэд, покидая зал.

А Блейн поспешил следом за Куртом.

Он не знал, что Тэд сказал ему, и в тот момент это его даже не интересовало.

Он был изнурён. И удручён.

Пусть разбираются сами, в конце концов.

Курт не мог забыть то, что Тэд сказал ему.

В глубине души, он знал, что это было правдой.

Он использовал Блейна, но не всё было так просто.

Только он не хотел думать об этом прямо сейчас.

Бриттани ещё не вернулась в свою палату, но о том, чтобы снова пойти в тот зал ожидания и наблюдать воркование новоявленной сладкой парочки, и речи быть не могло.

Нет уж, премного благодарен.

Курт в жизни не видел, чтобы двое так плохо подходили друг другу.

Что мог найти такой солнечный весёлый человек как Блейн в хмуром злюке, каким казался этот Тэд?

И потом, он был слишком латинос, на его вкус.

И не латинос, в смысле экзотической красоты.

Нет. В смысле, слишком носатый и слишком низкорослый.

И не то чтобы все латиноамериканцы подходили под это описание, но он – да, – с некоторой непоследовательностью подумал Курт.

Боже! Как же он устал.

Откинувшись назад на стуле, он закрыл глаза.

«Давай, нагни его, этого пидорка!»

Эта фраза резко вернула его к действительности.

Он задремал на неудобном стуле.

В последнее время множество странных образов, настолько ярких, что казались воспоминаниями, вспыхивали в его сознании, пока он спал. Но откуда им было взяться?

Слова прозвучали так отчётливо, будто кто-то сказал эту жуткую фразу ему прямо в ухо.

Чья-то тень остановилась рядом.

– Всё хорошо, Курт? – это был Блейн, который смотрел на него с беспокойством.

Чёрт бы его побрал. Неужели он не мог перестать быть таким очаровательным хоть на мгновение?!

– Да. Я просто устал. Тэд ушёл? – спросил он, изображая интерес, которого не было.

– Думаю, сначала он пошёл проведать Бастиана, – ответил равнодушно Блейн, садясь рядом с ним.

Курт поднял голову и посмотрел на него.

Блейн не обращал на него никакого внимания, оглядываясь вокруг.

Было многое, о чём Курт хотел спросить его, и многое, что должен был сказать.

И он уже открыл было рот, чтобы начать, когда его остановил голос, выкрикнувший его имя.

Хаммел повернул голову и обнаружил перед собой до крайности взбудораженного и перегруженного подарками Сэма Эванса.

– Ну что? Моя дочь... она родилась или нет?

– Ой, мамочка! Твой рот больше, чем я его помнила. Наша дочь рискует стать странным гибридом вроде форели с ножками. И о чём я только думала, когда выбрала именно тебя?

Так Сантана встретила Эванса, ввалившегося в палату Бриттани с огромной охапкой цветов и множеством воздушных шариков.

– На самом деле, выбрала меня не ты, а Бритт. Все остальные тебе отказали, за исключением Арти, которого уже ты не захотела, припоминаешь?

– Детали, Эванс. Должно быть, я была не в себе, когда согласилась, – парировала без малейшей задержки Лопес, отвечая на его объятие.

– Боже мой, Мерседес? Это ты? – сказал Сэм, освободившись из хватки Сантаны.

Они находились в комнате Бриттани, куда её, наконец, поместили вместе в маленькой Джудит.

– Да, она самая. И если ты немедленно и меня не потискаешь, белая шоколадка, познаешь мой гнев, – ответила Джонс, прежде чем заключить его в крепкие объятия.

Снаружи Сэм уже успел поздороваться с Куртом. Когда же Эванс совершенно неожиданно удостоил и Блейна дозой своих железных приветственных обнимашек, тот немного удивился.

– Мы с тобой не знакомы, верно? – спросил после этого Сэм.

– Эмм, по правде говоря, нет.

– Значит, я сейчас был самую малость… неуместным, так?

– Совсем чуть-чуть, – согласился, от души веселясь над его смущением, Блейн.

– Окей, давай начнём с начала, – предложил Сэм, только тогда отпустив Андерсона. – Приятно познакомиться, я Сэм Эванс.

– Блейн Андерсон.

– Андерсон? Где я уже слышал это имя? – задумчиво проговорил Сэм, пожимая руку Блейна. Спустя мгновение его лицо нахмурилось. – Ну, конечно же… Тот случай, восемь лет назад. Ты был там с... – продолжил он было, но, обернувшись к Курту, тут же остановился.

Блейн взглянул украдкой на Хаммела, который смотрел на него озадачено.

– Нет, приятель, думаю, ты принял меня за кого-то другого.

Сэм уловил его взгляд на Курта и, кивнув, сказал:

– Да. Должно быть, так и есть. В конце концов, прошло уже восемь лет, правильно?

– Так что, могу я увидеть этого пупсика или нет? – спросил он потом, поспешно направляясь к Бриттани, сидевшей в кровати с маленьким свёртком в руках.

Девушка выглядела заметно уставшей, но и сияющей.

Роды были не слишком долгими.