– Стимул? – вновь спросил Себастиан. Прошедшей ночью Тэд лишь слушал. Он не пытался ничего навязать Себастиану, хотя много чего хотел бы сказать. Следуя совету миссис Бингли, он только слушал и старался быть поддержкой для него. Ничего больше. – Тебе не приходило в голову, Тэд, что если ты не сумел убедить меня сделать что-то, то уж точно это не выйдет у Фейт или Курта?

И что Себастиан хотел сказать этим? Что Тэд значил для него больше, чем все остальные? Даже больше, чем он сам? Нет, так не пойдёт! Это звучало весьма романтично, и, безусловно, приятно было слышать подобные вещи, но не в этой ситуации, когда он должен был бороться, и ради самого себя, прежде всего.

Тэд мог быть его дополнительным стимулом. Но истинным мотивом должен был быть сам Себастиан.

– Себастиан, какая же ты скотина, – сказал вдруг Курт, привлекая на себя внимание Тэда и Себастиана.

– О, господи, разве мы не обсудили уже этот вопрос в Чикаго? Я скотина, а ты вечно суёшь нос не в своё дело. Это мы уже установили. Я плохой, а вы, бедные обманутые жертвы, правильно, Курт?

– Нет, не смей сейчас затрагивать эту тему. За тобой должок, Бас. Ты лгал мне. Ты всё помнил, когда очнулся. И про меня, и про Блейна, и про Тэда. Но ты продолжал мне лгать, чтобы удержать меня обманом. В точности так же, как делал и раньше, на протяжении пяти лет.

– Ну и что? Мы и об этом уже говорили, и я уже признал свою вину, мне кажется. Чего ты хочешь от меня, Курт? Я не хороший человек, как Блейн, ясно? И никогда таким не был. Я тот, кто я есть. Тот, кто думает прежде всего о своих интересах, я вечный эгоист, Себастиан Смайт. Тот, с кем ты трахался до прошлого года, и тогда тебя это устраивало, как мне кажется. Это ты забыл Блейна, ты оставил его страдать в одиночестве, и не смей перекладывать на меня вину за это!

– Бас... – попытался вмешаться Тэд, но никто не обратил на него внимания. Курт и Себастиан с гневом уставились друг на друга, чуть ли не соприкасаясь носами. С самого приезда в Чикаго назревало это столкновение, и отсрочка лишь усугубила взаимные обиды.

– Я не виню тебя в том, что сделал сам, а только в том, что совершил ты! Потому что ты всегда всё делаешь ради собственного интереса. Тебе и сейчас насрать на тех, кто останется оплакивать тебя. На меня, на Блейна, на Тэда. Мы ведь уже страдали из-за тебя, нам не привыкать, правильно? Главное, чтобы тебе не пришлось мучиться, так?

– Боже, ты и правда считаешь себя центром вселенной, Курт! – прошипел Себастиан прямо ему в лицо. – У тебя просто в голове не укладывается, что ко всему этому, ни ты, ни Блейн, ни Тэд, не имеете ни малейшего отношения, правда? Это я болен, я – тот, кто рискует умереть под скальпелем или остаться инвалидом, или ещё хуже, превратиться в овощ. И если я не сделаю эту чёртову операцию, опять же мне предстоит страдать от эпилептических припадков, головной боли и перепадов настроения. В крайнем случае, это коснётся Тэда, если он решит остаться и пройти через всё это со мной. Но не тебя. Ты сделал отличную передачу, помнишь? Так что, какое твоё дело, что я решу предпринять или нет в отношении того, что давит на мой мозг? Если бы я знал, что ты всего лишь отличная задница для траха, я бы поимел тебя много лет назад, чтобы потом забыть и перейти к следующему. И всем было бы лучше, включая Блейна, который бросил бы тебя за измену и не оказался бы в том доме на озере, принимая на себя удар, чтобы спасти тебя!

– БАС! – взорвался снова Тэд, но всё было бесполезно, потому что рука Курта оказалась быстрее и снова нанесла пощёчину по щеке Смайта.

– Бас, стой! – закричал Тэд, останавливая его выброшенный вперёд кулак.

Это прикосновение вмиг утихомирило Себастиана. Весь его гнев и волнение немедленно исчезли. Он ведь даже не успел осознать, что собирался ударить Курта. Он действительно едва не ударил его. Что с ним, чёрт возьми?

Он опустил руку, в то время как Тэд продолжал шептать ему успокоительные слова. В глазах Курта стоял страх, Себастиан отчётливо видел, и он никогда бы не хотел бы быть источником страха для него.

А потом Тэд заговорил. И задал единственный правильный вопрос. Тот, которого Себастиан давно ждал.

– Почему, Себастиан? Почему ты не хочешь бороться? Чего ты на самом деле боишься?

Наконец-то.

И тот факт, что правильный вопрос, единственный, имевший значение, задал именно Тэд, его не удивил.

– Я рискую потерять себя, Тэд, – ответил он твёрдо, заставляя вздрогнуть как Тэда, так и Курта. – Потому что даже если я выживу, но буду как овощ, какие у меня гарантии, что я буду... живым? Скажи, смогу я услышать, как Эрика зовёт меня папой? Или смогу ощутить прикосновение твоей руки? Или оценить дурацкие шуточки Блейна? Или голос Курта? Смогу я всё это услышать и ощутить? Смогу понять? Сумею ли я хоть каким-то образом участвовать во всём этом? Да, допустим, я буду живым, но насколько реальной будет эта жизнь? Вы – моя жизнь, если я потеряю вас, какой смысл в моём существовании? Что мне останется?

– Ты сам, – тихо, но убеждённо произнёс Курт, в то время как его глаза по-прежнему оставались прикованы к глазам Тэда. – И потом, это… в любом случае, не ты, Бас.

В ответ на эти слова Смайт повернулся к Курту и спросил, понизив голос:

– А кто я, Курт? Кто настоящий я? Тот, кто лгал тебе и Блейну? Тот, кто использовал Тэда в течение трёх лет? Тот, кто проводил всего несколько жалких дней в году с собственной дочерью и предпочитал, чтобы она называла его дядей из страха сказать ей, что он её отец?

– Нет. Или, точнее, да, ты всё это тоже, но ты также парень, который помог мне выбраться из моего ада. Никогда так и не получив взамен того, чего действительно хотел. Ты парень, который никогда не оставлял Блейна одного. Ты тот, кто взял меня за руку и помог открыть для себя новый мир, когда мой рассыпался в прах, и тот, кто всегда подталкивал меня стремиться к лучшему, кто требовал от меня большего, – сказал Курт тихо, снова приблизившись к нему.

– И ты тот, кто заставил меня быть честным с самим собой, когда я не был готов признать, что совсем себя не знал, – взял слово Тэд. – Ты тот, кто показал мне, что значит влюбиться, и кто научил меня, что нужно бороться за то, чего хочешь. И ты тот, кто устроил мне шесть оргазмов за одну ночь. А это не пустяки, скажу я вам.

На этих словах Себастиан с Куртом синхронно прыснули, и атмосфера немного разрядилась.

– Ты мой лучший друг, Себастиан. Даже если сейчас ты повёл себя со мной как мудак, всё равно...

– Курт, я не думал того, что... – перебил его Себастиан, но Курт остановил его жестом руки.

– Конечно же думал, и я тоже, – возразил Курт, глядя ему прямо в глаза. – Но всё в порядке. И впредь мы должны быть честными друг с другом. Потому что ты мой лучший друг, Себастиан, и ты мне нужен, даже когда ведёшь себя как мудак и говоришь мне вещи, которые я не хочу слышать, но, которые помогают мне смотреть правде в глаза.

– И ты – мужчина, которого я люблю, – сказал Тэд, обхватив лицо Бастиана ладонями. – И сейчас, когда мы, наконец, вместе, только я и ты… ты не можешь сдаться, понимаешь? Не можешь.

Себастиан прислонился лбом о лбу Тэда и накрыл его руки своими. И они были холодными, в отличие от рук Тэда, и слегка дрожали.

– Хотел бы я, чтобы этого было достаточно, Тэд. Но это не так... какие у меня гарантии, Тэд? Ты знаешь?

И на это ни Курт, ни Тэд не могли ответить.

Теперь он остался один. Действительно один.

Или, по крайней мере, так он себя чувствовал. Снова.

Джон ушёл почти час назад, и он не сдвинулся с места с тех пор.

Блейн размышлял.

О том, что Джон сказал ему, о том, что сказал ему Курт, и о том, что он должен был теперь делать.

Ещё раз приходилось ему мчаться к Курту, и он собирался сделать это, потому что хотел. И пусть велик был соблазн остаться и посмотреть, сдержит ли Курт своё последнее обещание и вернётся ли в Чикаго ради него, он всё равно отправился бы в Нью-Йорк. Потому что хотел выяснить, что произошло, и, к тому же, хотел увидеть Себастиана. Однако желание узнать, на что Курт мог пойти ради него, засело бы внутри него и вскоре разъело до костей, он был уверен.